Сто дней и миллион жертв. 25 лет назад в Руанде начался геноцид

Источник материала:

25 лет назад, 7 апреля 1994 года, в Руанде начался геноцид. И если по количеству жертв и масштабу злодеяний он уступал холокосту, то по своей «эффективности» превзошел все известные прежде случаи массовых убийств в человеческой истории.

История тутси и хуту

Геноцид в Руанде часто объясняют противостоянием двух этносов: тутси и хуту. Однако в действительности можно говорить только о «мнимых этносах»: тутси и хуту говорили на одном языке, проживали на одной территории, имели общую культуру и верили в одних богов. Различия между ними скорее были статусными и классовыми. Хуту в основном занимались земледелием, а тутси — скотоводством. Со временем тутси заняли привилегированное положение, хуту по-прежнему оставались бедными крестьянами.

Такое разделение и застали колонизаторы. Сперва немцы, которые не стали ничего менять. Затем и бельгийцы, которых поначалу устраивало существующее положение дел. И те, и другие использовали тутси в качестве административных «посредников» в системе косвенного управления территориями.

Все непопулярные решения, проводимые колонизаторами, например земельная реформа, в ходе которой пастбища общин хуту были конфискованы и приватизированы с выплатой минимальной компенсации, проводились руками тутси. Бельгийцы также провели реформы в образовании, здравоохранении, сельском хозяйстве, назначив тутси чиновниками. Местное население зарегистрировали по национальному признаку: каждому руандийцу предложили самому определить свою «расовую принадлежность». 14% идентифицировали себя как тутси, 85% — как хуту и 1% — как пигмеи тва. И если раньше разбогатевший хуту мог стать тутси, то после введения паспортов это стало невозможным.

После Второй мировой войны тутси во главе с королем стали требовать независимости. Бельгийцы, которые не хотели терять колонию, решили сделать ставку на хуту — большинство чиновников тутси были заменены на хуту. Однако процесс деколонизации было не остановить, и в 1962 году на карте мира появились две новые страны: Королевство Бурунди, где власть была в руках тутси, и Республика Руанда, где управляли хуту.

В Руанде хуту начали проводить политику, исключающую тутси из общественной жизни страны: партии тутси были запрещены, для них ввели квоты на образование, ограничили количество мест в государственном аппарате и даже в частном бизнесе. В армии тутси не могли стать офицерами, а солдатам-хуту запрещалось вступать в брак с женщинами-тутси. Периодически устраивали и погромы: ведь, несмотря на то, что тутси перестали быть политической элитой, они все еще были гораздо состоятельнее, чем хуту.

Все это привело к тому, что из Руанды начался повальный исход тутси: около 300 тысяч бежали в Бурунди, Уганду, Танзанию и Заир (ныне — Демократическая Республика Конго. — Прим. TUT.BY). Проживая там на правах беженцев, они вскоре начали агитировать за возвращение на родину: массово создавались партизанские отряды тутси, которые устраивали рейды в Руанду и совершали там диверсии. Руандийские хуту называли эти отряды «иньензи» — тараканы. Позже это прозвище распространилось на всех тутси без исключения.

Хрупкий мир и гражданская война

Насилие пошло на спад после того, как Руанду в результате военного переворота возглавил Жювеналь Хабиаримана. Он был хуту, но придерживался умеренных взглядов. Хабиаримана провозгласил курс на Запад, Руанда стала получать помощь от развитых стран, а гонения на тутси сошли на нет. Хрупкий мир между тутси и хуту сохранялся полтора десятилетия, пока в соседней Уганде не началась гражданская война. Партизанские отряды тутси, имевшие боевой опыт, поддержали лидера повстанцев Йовери Мусевини и помогли ему стать президентом Уганды. Он в свою очередь поддержал тутси, когда они стали требовать от руандийского правительства разрешения вернуться на родину. Но в Руанде их не ждали. Тогда тутси пошли другим путем.

В Уганде при поддержке местных властей тутси сформировали Руандийский патриотический фронт (РПФ), который хотел вооруженным путем свергнуть правящий режим хуту в Руанде. В 1990 году вооруженные отряды вторглись в Руанду, но на помощь хуту пришли французские и конголезские войска, и РПФ был вынужден прекратить полномасштабное наступление и перейти к тактике партизанской войны. Так в Руанде началась гражданская война. В 1993 году стороны конфликта: РПФ и правительство Руанды — подписали Арушские соглашения. По ним в Руанде создавалось переходное правительство, в которое были включены представители РПФ, а в страну могли вернуться бежавшие несколько десятков лет назад тутси. Тогда же с согласия обеих сторон конфликта в Руанду были введены миротворцы ООН (МООНПР).

На этом фоне президент Хабиаримана, который пытался лавировать между Руандийским патриотическим фронтом, хуту, которые требовали не уступать тутси, и странами Запада, призывавшими начать демократические реформы в стране, начал терять поддержку.

А вот радикалы из движения «Власть хуту», наоборот, стали пользоваться популярностью у большинства населения Руанды. Оно состояло в основном из военных, требовавших «окончательного решения вопроса» с тутси. К движению примкнуло и народное ополчение интерахамве (в дословном переводе «те, кто нападает вместе». — Прим. TUT.BY), которое создавалось на случай полномасштабного вторжения РПФ в страну. В середине 1993 года движение «Власть хуту» стало третьей политической силой в Руанде после главы государства и традиционной умеренной оппозиции.

Возможно, президент Руанды Жювеналь Хабиаримана смог бы справиться с политическим кризисом в стране и не допустить геноцида. Но этого уже никто не узнает.

Гибель президента

6 апреля 1994 года на подлете к столице Руанды Кигали из переносного зенитно-ракетного комплекса неизвестные сбили президентский самолет Falcone-50. На борту находились сам президент Руанды Жювеналь Хабиаримана, президент Бурунди Сиприен Нтарьямира и восемь высокопоставленных чиновников из обеих стран. Они возвращались с очередного раунда переговоров по ситуации в Руанде.

Согласно некоторым свидетельствам, когда президентский Falcone-50 появился в небе над Кигали, «сигнальные огни на взлетно-посадочной полосе внезапно погасли».

«Мы увидели, как он [самолет] приближался в небе. Первый выстрел прошел под самолетом. Второй зацепил его левое крыло, а третий попал в кабину пилотов. Эти три выстрела, выпущенные из одного места, были направлены прямо на самолет. Он разбился не сразу, при падении сначала загорелся, а затем рухнул на кирпичную ограду [близлежащей резиденции президента] и на бугенвиллеи. Одно крыло упало за ограду и повалило дерево за бассейном», — рассказывал один из членов президентской гвардии, находившихся на балконе командно-диспетчерского пункта для наблюдения.

Выдвигалось множество версий о том, кто был виновен в гибели президентов: называли как радикалов хуту, так и тутси, и даже западные спецслужбы. Через несколько лет официальное расследование пришло к выводу о причастности к катастрофе радикалов хуту из рядов Вооруженных сил Руанды. Но конкретных лиц, виновных в гибели президентов, так и не нашли.

Сразу после трагедии аэропорт и прилегающие к нему территории были захвачены президентской гвардией, а в городах появились блокпосты действующей армии и интерахамве.

Вечером того же дня из членов военного руководства Руанды был сформирован кризисный комитет во главе с полковником Теонесте Багосорой. По закону исполнять обязанности президента должна была премьер-министр страны Агата Увилингийимана, но военные отказались признать ее власть, назвав пособницей тутси.

Начало конца

7 апреля полковник Багосора обвинил в гибели президента Руандийский патриотический фронт. Он отдал приказ армии и ополчению атаковать тутси и убивать везде, где их найдут, — «ведь они поддерживают РПФ». Багосора также потребовал устранить некоторых членов прежнего правительства, умеренных руандийских политиков и журналистов, а также всех, кто может помешать планам радикалов.

Через несколько часов после крушения самолета президентская гвардия и жандармы окружили дом премьер-министра Руанды, которую после гибели президента взяли под охрану миротворцы ООН. Десять «голубых касок» были убиты, а Агату Увилингийиману казнили на месте: ей выстрелили в лицо, а затем надругались над телом.

К министру труда и коммунальных дел Ландоальду Ндасингве пришли солдаты президентской гвардии. Сначала они потребовали у Ндасингвы деньги, а затем собрали всю его семью в ванной комнате и застрелили сначала самого политика, затем его мать, детей и слугу. Министра информации Фостэна Рукогозу вместе с женой и двумя детьми доставили в лагерь президентской гвардии. Один из военных, конвоировавших их, кричал: «Убить собаку!» Все они были расстреляны, а тела брошены в канаву. Еще одной жертвой стал вице-председатель одной из оппозиционных партий Фелисьен Нганго. Его жену и детей убили на месте, а самого Нганго привели в лагерь президентской гвардии, его сначала допросили, а потом в соседнем лесу расстреляли.

Однако в те часы объектом расправы стали не только лидеры оппозиции или видные общественные и религиозные деятели. По Кигали, столице Руанды, начались рейды военных и ополченцев. Они методично обходили адреса по ранее составленным спискам и убивали тутси и «неблагонадежных» хуту.

Утром 7 апреля тутси начали убивать по всей стране. В карательных акциях участвовали не только солдаты и интерахамве, но и обычные люди. Орудием убийства чаще всего служило мачете, но в ход шли также топоры, палки, железные прутья.

Геноцид — это форма массового сумасшествия, во время которого исчезают нормы морали и человеческие законы. Но для того, чтобы с ума сошел целый народ, ему нужен авторитет, который обоснует законность преступлений. В Руанде таким авторитетом стали СМИ, а точнее — «Радио тысячи холмов».

«Радио и телевидение тысячи холмов»

В стране большинство жителей были слишком бедны, чтобы позволить себе телевизор. А многие — также и неграмотны, так что печатная пресса в Руанде не пользовалась спросом. На этом фоне основным источником информации для населения было радио.

Страна тысячи холмов — одно из неофициальных названий гористой Руанды. Его же получила и частная радиостанция, финансируемая радикалами хуту. Сотрудниками радиостанции были исключительно представители этого народа. Вещать радиостанция начала 8 июля 1993 года и менее чем за год стала самой популярной в Руанде. Во многом это объяснялось тем, что «Радио тысячи холмов» обращалось к простому народу на живом и понятном языке. В эфире было много современной музыки, много юмора и передач, во время которых зрители могли позвонить: они делились с ведущими местными новостями и вместе с ними сплетничали или комментировали текущие события.

Когда начался геноцид, основным проводником приказов радикалов стало именно «Радио тысячи холмов». В эфире давались практические рекомендации: зачитывали адреса, по которым проживали тутси; рассказывали, как скрыть трупы от аэрофотосъемки и как избавиться от тел; все это сопровождалось призывами «валить высокие деревья» (намек на высокий рост тутси. — Прим. TUT.BY) и «истреблять тараканов».

И все это время ведущие радиостанции убеждали хуту, что за убийство тутси не последует никакого наказания.

Жестокость

Активное участие в геноциде не только армии и спецформирований, но и большинства простых хуту — специфическая черта руандийской трагедии. Убийство стало нормой, все прежние связи и отношения, все моральные принципы потеряли свое значение.

«Пропаганда геноцида осуществлялась не только на политическом уровне, но и в местных администрациях, власти распространяли эту идею среди населения, в том числе и в кругу молодежи. Мы выросли в этой идеологии разделения. Мы доверяли государству, получали информацию по радио. Для меня было сложно отличить идеологию геноцида от той, что нужно защищаться от врага, который нас атаковал», — рассказала Мкиамини Ньирандегея, бывшая сотрудница авиакомпании «Эйр Руанда». Она лично убила своего мужа тутси мачете, а потом приказала интерахамве (боевики хуту. — Прим.TUT.BY) убить своих детей.

«Первым человеком, — говорил Жюстен Мбонгата, которому в 1994 году исполнилось 16 лет, — которого я убил, был мужчина. Я убил его палкой. Я бил его. Мы охотились на них в буше. Со мной были и другие люди. Я знал того мужчину, которого я убил. Его звали Эмманюэль. Я привык видеть его в этом районе. Он был крестьянином. У него было восемь детей. Некоторые из них были моего возраста. Мы иногда играли вместе».

Страшно даже не то, что хуту убивали тутси и «неблагонадежных» хуту, но то, с каким изощренным садизмом это делали.

«Интерахамве обвинили моего отца в пособничестве РПФ, поэтому они вошли в наш дом и разрубили его на куски. Они [родители] умерли не сразу. Милиционеры отрезали каждую часть их тела: пальцы, руки, ноги, нос, уши — все. Затем они бросили их истекать кровью, пока не наступила смерть», — рассказал хуту Антуан Рванта, с родителями которого интерахамве расправились как с «сообщниками инкотаньи-иньези» («инкотаньи» — так называли себя члены РПФ, хуту называли их «иньези» — «тараканы». — Прим. TUT.BY).

«Я никогда не видел такой ненависти, как эта, за всю мою жизнь, — заявил 20 мая угандийский парламентарий Мануэль Пинто, руководивший операцией по очистке побережья озера Виктория от тел жертв руандийского геноцида. — Здесь их [трупов] так много! Дети насажены на палки. Я видел женщину, рассеченную снизу вверх. Они отрезали груди и мужские половые органы»..

Тутси, которые пытались спастись от истребления, искали убежища в школах, больницах, церквях. Эти места становились ловушкой — именно туда первым делом отправлялись солдаты и интерахамве.

9 апреля в церковь «Общества католического апостольства» в Кигали пришли солдаты президентской охраны и интерахамве. Они устроили резню, которая продолжалась несколько часов. Убийц не смущало присутствие двух польских наблюдателей из состава МООНПР, находившихся в приходе, более того, они заставили их вместе со священниками смотреть на то, что творилось внутри церкви. Несколько жандармов били их прикладами винтовок, когда те отворачивались, чтобы не видеть убийств. Когда нападавшие ушли, наблюдатели прислали в штаб-квартиру миссии ООН сообщение: «Приезжайте быстрее: они здесь убивают».

На место выбыл майор Брент Бердсли с группой миротворцев. Они обнаружили более 150 трупов внутри здания, а также большое количество мертвых снаружи. В живых остались 15 человек, но все тяжело ранены.

«У беременных женщин, — свидетельствовал Бердсли, — было рассечено чрево, зародыши валялись на полу. Один из них был разрублен на куски. Я… увидел одну мать с младенцем. Она была мертва, ее одежда сорвана. Ребенок был еще жив и пытался сосать ее грудь».

Геноцид в Руанде разделил и тех, кто должен был служить людям: врачей, учителей, священников. Многие врачи спасали тутси, укрывая их в больницах, но были те, кто отказывал в убежище или лечении, закрывая перед беженцами двери. Так же поступали и учителя, а некоторые из них активно участвовали в истреблении тутси, убивая в том числе и своих учеников.

Но страшнее всего для тутси оказался раскол в церкви: одни священники помогали гонимым, другие — участвовали в бойне. Например, настоятель церкви Святого Иоанна в Кибуйе хуту Бонифас Саньези пытался защитить укрывшихся в его приходе людей, а когда понял, что резни не избежать, предпочел остаться с обреченными. Аббат тутси Жан-Пьер Нгога в католическом приходе городка Кибехо организовал оборону и несколько дней помогал отбивать штурм солдат и интерахамве.

А другой аббат, хуту Тадде Русингизандекве, лично возглавил штурм этой церкви в Кибехо и принял участие в бойне. Священник католической церкви Святого Семейства в Кигали Венцеслас Муньяшьяка выдал интерахамве сотни тутси, укрывшихся под его крышей, в том числе и детей. Он также лично насиловал женщин и убивал беженцев.

Во время геноцида лишь несколько высокопоставленных представителей католической, англиканской и методистской церквей публично призывали к прекращению массовых убийств. Другие делали вид, что ничего не происходит.

Несмотря на то, что папа римский Иоанн Павел II стал одним из первых, кто назвал события в Руанде геноцидом, Ватикан позже пытался защитить священников, обвиняемых в преступлениях, и даже помог некоторым из них бежать за границу.

После геноцида многие уцелевшие покинули лоно христианской церкви, приняв мусульманство. Ислам стал единственной конфессией, безоговорочно осудившей геноцид. В те дни имамы отказались проводить различия между тутси и хуту и призывали всех противостоять резне. За 10 лет после трагедии число мусульман в Руанде выросло в два раза — с 7 до 14%.

Попытки защитить тутси

Но не все поддались всеобщему безумию. И в Кигали, и в регионах находились те, кто пытался защитить людей.

«Руандийским Шиндлером» стал управляющий столичного отеля «Тысяча холмов» Поль Русесабаджина. Сам он хуту, а его жена — тутси. Русесабаджина укрыл в своей гостинице и спас от верной гибели 1268 человек. Чтобы защитить их, он обращался в международные организации и МИД разных стран и «задабривал» полицию огромными взятками.

Не так известна история бургомистра хуту Мугины Калликста Ндагижиманы. Калликст организовал население коммуны на борьбу с насилием и помог сотням беженцев, укрывавшихся в местном приходе. Он снабжал их продовольствием и всем необходимым. Когда Мугину наводнили интерахамве из соседних коммун, которые стали настраивать местных жителей против тутси, он продолжал лично защищать беженцев вместе с отрядом коммунальной полиции. 21 апреля бургомистр был убит экстремистами, и в тот же день в коммуне началась резня тутси.

Пытались защитить тутси и миротворцы ООН. Но их было слишком мало — после гибели десяти миротворцев, защищавших премьер-министра Агату Увилингийиману, Совбез ООН единогласно проголосовал за сокращение миссии. Из 2500 солдат в Руанде осталось 270 миротворцев, скованных наблюдательным мандатом, строго регламентирующим применение огнестрельного оружия: применять его дозволялось только в целях самообороны.

Командующим миротворческим корпусом миссии ООН в Руанде был канадский генерал Ромео Даллер. После сокращения миссии он получил приказ покинуть страну, но не подчинился, а стал создавать специальные зоны безопасности для тутси. Миротворцы ООН обеспечивали в этих зонах питание, медицинскую помощь и защиту, благодаря чему удалось спасти около 32 тысяч человек.

Конец истребления

Уже в мае масштабы геноцида в Руанде стали очевидны для всего мирового сообщества, внимание которого в тот момент было сосредоточено на событиях в Югославии. Совбез ООН проголосовал за увеличение числа миротворцев до 5500 человек, однако действие резолюции было отложено из-за нежелания финансировать миротворческую миссию.

Геноцид остановило наступление Руандийского патриотического фронта под командованием тутси Поля Кагаме. РПФ начал продвижение вглубь страны еще 7 апреля, как только стало известно о массовых убийствах тутси. Войска РПФ методично отрезали Кигали от путей снабжения, захватывая территории к северу и востоку от столицы. В конце апреля под контролем тутси оказалась вся граница с Танзанией, и они начали наступление с юга и запада. На своем пути они практически не встречали сопротивления. Во второй половине июня отряды РПФ полностью окружили Кигали, бои за столицу продолжались две недели. 4 июля Кигали капитулировала, 18 июля сдался город Гисеньи, где заседало временное правительство, и оставшиеся зоны под контролем хуту на северо-западе государства.

И только в агусте в Руанду прибыла обещанная расширенная миссия ООН.

Преступление и наказание

Геноцид привел к тому, что за год население Руанды сократилось практически в два раза. На начало 1994 года в Руанде проживали почти 7,5 млн человек. К концу года в Руанде осталось чуть более 4 млн человек.

Жертвами геноцида, по данным ООН, стали 800 тысяч человек. По данным правительства Руанды — больше миллиона.

Еще два миллиона бежали из Руанды. Это были хуту, которые опасались возмездия со стороны тутси, — и на то были основания, во время ответного террора уже после захвата страны РПФ погибли несколько десятков тысяч хуту.

Последствия геноцида Руанда ощущает до сих пор: в тот период, по оценкам ООН, было изнасиловано от 100 000 до 250 000 женщин. Многие из них оказались заражены ВИЧ, многие забеременели. В 2014 году в Руанде насчитывался один миллион сирот по причине ВИЧ/СПИДа и геноцида 1994 года.

Расследованием и привлечением к уголовной ответственности за участие в убийствах занимались сразу три судебные инстанции: суды в Руанде, Международный уголовный трибунал по Руанде, а также суды «Гачача» (жертвы и обвиняемые собирались под открытым небом в присутствии судей и проводили процессы). В результате в течение десяти лет около 1,3 миллиона человек были осуждены по обвинению в геноциде.

Международный трибунал рассматривал дела высокопоставленных организаторов и исполнителей геноцида — всего около 100 человек. К пожизненному заключению был приговорен главный организатор геноцида Теонесте Багосора, пойманный через несколько лет после бегства из Руанды в одной из африканских стран. Также к пожизненному были приговорены премьер-министр страны Жан Камбанде, основатель и директор «Радио и телевидения тысячи холмов» Фердинанд Нахимана и редактор газеты «Кангура» Хассан Нгезе. Радиоведущий Жорж Руджу, открыто призывавший в эфире убивать тутси, получил 12 лет тюрьмы.

Лидер РПФ Поль Кагаме, прекративший геноцид, последние 19 лет занимает должность президента Руанды. Он приказал отменить графу «национальность» в документах. «Мы не делимся на тутси и хуту. Мы все руандийцы», — постоянно повторяет он в своих выступлениях.

25 лет назад — в эпоху радио и телевидения — за 100 дней погиб миллион человек.

При подготовке материала использовались данные ООН, книг Ивана Кривушина «Сто дней во власти безумия», Ромео Даллера «Рукопожатие с дьяволом» и Филлипа Гуревича «Мы вынуждены сообщить вам, что завтра нас и нашу семью убьют. Истории из Руанды», «Архивы геноцида Руанды» мемориального центра в Кигали.

Теги: Новости