Наш собеседник – Симеон Матюх, митрофорный протоиерей, благочинный вилейских приходов

Источник материала:

Оставшийся в истории прошлого века далёкий 1959 год. Март. Небольшая столичная церковка, именуемая железнодорожной. То время исторически именуют хрущёвской оттепелью. Однако именно в те годы особенно зримо проявилась нетерпимость официальной идеологии по отношению к религиозному мировоззрению. Только рукоположение Семёна Матюха, тогда студента Жировичской семинарии, в сан священника, состоялось именно в то сложное для судьбы православия время. В присутствии немногочисленных прихожан, искренне молящихся за предстоящий молодому служителю церкви путь духовного вознесения, Семёна Матюха рукоположил в сан Владыка Леонтий, тогдашний викарий Минской епархии.

– Прошло 55 лет. Вы помните, отец Симеон, свои чувства в момент совершения этого посвящения? Благословение высокого духовного лица – как оно было Вами воспринято? Ведь при наличии богословских знаний, полученных в учебном заведении, у Вас не было ещё практического опыта. И это, наверно, отразилось в Вашем восприятии самой ситуации рукоположения?
– Вы абсолютно правы. Жизненной практики я не имел. Но имел большую надежду, что Господь укрепит и наставит на путь духовного совершенства. В чувствах преобладали страх и трепет. Ведь вместе с рукоположением начиналось моё служение Богу, сопряжённое с высокой ответственностью перед людьми.
– Память – большой дар Всевышнего человеку. С нею мы как бы заново проживаем своё прошлое, моменты высокой радости и большой грусти – всё, что случается в нашей жизни. Накануне 55-летия Вашего второго, духовного, рождения куда мысленно возвращает Вас память?
– Вспоминаю свой первый приход. Есть такой на Смоленщине город – Хиславичи. Туда меня направил служить тогдашний епископ Смоленской епархии, бывший ректор Жирович. Конечно, были сомнения: чужой город, чужие люди… Я ведь сам родом из Брестской области. А в каждой местности – свой жизненный уклад, отличный от тебе уже привычного. Но я понимал: взял на себя крест – надо с верой его пронести. И знаете – всё получилось. Прижились мы там с матушкой. Дети пошли. Я в Академию поступил. Учился заочно в известном Сергиеве Посаде. Люди вокруг оказались доброжелательные, сильные верой. Со временем меня определили секретарём в епархию. Трудился в соборе Смоленском, под покровом Матери Божией. В те времена я закончил Академию, защитил кандидатскую о подвижническом духовном пути Патриарха Фотия Византийского.
– Я не сильна в богословии. Но вспоминается, что Фотия Византийского христиане считают первым проповедником Евангелия.
– К тому же он внёс большой вклад в формирование церковных и гражданских законов Византийской империи. Он жил и трудился, защищая православие и веру христианскую,в конце девятого века. Патриарх Фотий для славян всех времён, действительно, первый проповедник Евангелия, просветивший их чистым светом Христовым.
– Священник – служит. В нашей беседе мы постоянно употребляем это понятие. Как воин защищает страну перед вражьей силой, так священнослужитель стоит на страже веры, укрепляя в ней людей, создавая в их душах иммунитет ко злу, насилию, проискам лукавого, о чём верующий просит Господа в своей главной христианской молитве. При осуществлении своей миссии священнослужитель опирается на прочность семейных уз, поддержку домочадцев и самых близких людей? Поправьте меня, если я рассуждаю не верно…
– Всё правильно. Крепкий семейный тыл, пусть я не буду в этом утверждении оригинальным, помогает сохранить душевное равновесие. И он особенно важен для священника, устремляющего свои помыслы и молитвы ко Всевышнему. Моя супруга, если рассуждать по-евангельски, – это Мария и Марфа в одном лице. С первым именем священное писание связывает постоянное молитвенное состояние духа, со вторым – неустанное трудолюбие во имя и во благо семьи. Такая у меня матушка Мария – мать, труженица, духовная наставница для своих чад.
– И уж коль мы обратились к духовным ценностям, той духовной ауре, которая должна присутствовать в каждой семье, давайте порассуждаем: так ли это есть на самом деле? Совершенствуется общество или духовно деградирует?
– Я не могу однозначно ответить на Ваш вопрос. Старшее поколение всегда склонно критически относиться к нравам вступающих в жизнь. История тому немало примеров знает. Однако действительно материальный интерес ныне превалирует в обществе. И разговоры больше идут о пище телесной, нежели духовной. И голос плоти заглушает голос души. А на этой почве произрастают зависть людская, ненависть, уходит смирение. Каждый гребёт под себя, сжимая всё сущее в кулачках, будто младенец новорожденный. А пробьёт час, распрямятся кулачки, и останется в них пустота. На смертном одре все мы одинаковы, всё материальное уходит, как песок сквозь пальцы, и остаётся перед Господом одна молящая о спасении душа. Всевышний милосерден. Он прощает всякого, приходящего к нему. В этом смысл известной библейской притчи о блудном сыне. Нет грешника, который бы через покаяние не получил спасения.
– Наверно, Великий пост перед Воскресением как раз и предназначен для осмысления человеком губительной силы порока, осознания своей греховности, покаяния…
– И прощения ближнего. Не простим мы, Господь не простит нас. К посту церковь ведёт нас заблаговременно, через чтение Евангелия преподнося христианскую мораль, готовя людей к покаянию и прощению. Великим постом с понедельника по четверг первой седмицы в церкви читается покаянный канон святого Андрея Критского, он по своему содержанию представляет собой беседу кающегося с собственной душой. Ведь пост – это не только воздержание в пище и мирских развлечениях. Куда труднее поста телесного пост духовный. Церковное богослужение сопутствует Великому посту, воспитывая, вдохновляя и очищая душу молящегося.
– 15 марта исполнится ровно 55 лет с того времени, как Вы, отец Симеон, приняли сан священника. Богу было угодно направить Вас в Вилейку в качестве духовного наставника, глубоко верующего и укрепляющего в православной вере людей. И пусть Всевышний сохраняет Вас во здравии ещё многие и многие лета.
– Спаси, Господи.
Мария КУЗОВКИНА.
Фото автора