Разрыв «Петли анаконды»

Источник материала:

— Леонид Григорьевич, сегодня мир напоминает растревоженный улей. Отдельные страны и даже целые международные сообщества резко меняют политические ориентации, провозглашают «новые курсы», ищут новых союзников. Что случилось? Что так взбудоражило мир?

— В последние месяцы произошли события, заметно повлиявшие на геополитическую ситуацию в мире. К ним я отношу те, которые резко поставили под сомнение целесообразность однополярной политической организации мирового сообщества. Главное здесь то, что единственный столп однополярности — США начали резко терять авторитет и привлекательность в качестве страны разрекламированного благоденствия и социально-политической защищенности граждан.

Казалось бы, чисто природные катаклизмы в Новом Орлеане возымели, кроме всего прочего, явный политический эффект. Поблек образ США как сильного государства, способного не только «наводить порядок» во всем мире, но и защищать своих граждан внутри страны. В обстоятельствах, которые для многих других народов способствовали бы сплочению граждан, в США породили тысячи мародеров, с которыми не сумела справиться полиция — пришлось применять армию внутри страны.

Ничего не получается у США и с «экспортом демократии» в Афганистан и Ирак. С приходом туда войск НАТО положение только ухудшилось во всех отношениях. Все это дало повод президенту А. Лукашенко на юбилейной сессии ООН подвергнуть глубокой и аналитической критике порочную политику США. Поскольку в мировой прессе, в том числе российской, эта речь не публиковалась, а только комментировалась, приведу из нее некоторые выкладки: «Сегодня мир однополярен со всеми вытекающими отсюда последствиями: исчезла с карты Европы Югославия; Афганистан превратился в очаг конфликтов и наркотрафика; в Ираке продолжается бойня; взяты под оружейный прицел Иран, Северная Корея, Колумбия, Куба...

Совсем недавно нам с вами в соседнем зале показывали карты и схемы с оружием массового уничтожения в Ираке. Где оно, это оружие? Его нет. А Ирак залит кровью, растерзан, люди доведены до предела отчаяния. Террористы угрожают применением оружия массового уничтожения против городов Европы и Америки.

Под предлогом борьбы с бен Ладеном ракетами и бомбами разрушили Афганистан. Поймали «главного террориста» планеты? Где он? По-прежнему на свободе, а территории Афганистана и Ирака стали порождать международных террористов сотнями и тысячами. Бедность и нищета стали настоящим, а не виртуальным оружием массового уничтожения, причем расово избирательным».

Это выступление поддержал президент Венесуэлы Уго Чавес. В западных СМИ даже заговорили о начале формирования мировой оппозиции Штатам и их губительному курсу.

— Но ведь все это не из-за природных катастроф. В чем глубинные причины подобных процессов?

— Речь в данном случае нужно вести о самой сущности США. То, что произошло в Новом Орлеане, сделало явной глубинную «болезнь» этой страны. Соединенные Штаты родились и развивались не на духовной основе, а за счет динамики приращения материального богатства, причем далеко не всегда праведно нажитого. Эту страну создали те представители Старого Света, которые, как правило, не ладили с законом, были алчными, стремились к легкому обогащению. На практике это материализовалось в стратегию мирового господства. Она осуществляется разными способами. В отношении континентальных государств, например России, применяется прием со зловещим названием «Петля анаконды». Его суть в охватывании страны кольцом военных баз, блокировании выходов к морю и удушении государства постоянным стягиванием этой петли.

На Западе появились публикации, развенчивающие США как страну материализованной мечты. Оказывается, «приращенные богатства» здесь не идут впрок. США, например, по уровню образования находятся где-то в середине списка развитых стран. И ведь, действительно, все мы видим, как они все больше стараются подпитываться «импортными мозгами». Штаты занимают 22-е место в мире по уровню производства. А по социальному расслоению эта страна — давно уже признанный лидер.

Когда после второй мировой войны сложился баланс сил между двумя системами, американское руководство было вынуждено пойти на создание более или менее демократичной системы не только международных отношений, но и внутреннего социального устройства. А сегодня монополизм американского капитала подавляет опять же не только внешние, но и внутренние демократические процессы, опускает социальный уровень своих граждан, потому что не стало конкурента в лице социалистической системы. Сегодня мы наблюдаем в США жесткий полицейский режим в отношении собственного населения, а также экономический режим резкой дифференциации населения по доходам.

Материальное потребление, материальный комфорт, наслаждения стали идолами для большинства американцев. То гражданское единство американского общества, которое базируется на идеологии потребления, материальной и социальной защищенности, сегодня, после трагедии 11 сентября 2001 года, катастрофы в Новом Орлеане, на фоне все возрастающих потерь в Ираке и Афганистане, начинает размываться. Сейчас основным инструментом объединения этого государства является доллар. И лишь до тех пор, пока он не рухнул. Крепнут евро, юань, исламский динар. И они не долго будут церемониться со своим искусственно надутым конкурентом.

— У США есть более эффективный государственный бизнес — «кредитование» таких богатых стран, как Россия.

— К сожалению, это так. Как известно, у США имеются две концепции мирового господства. У республиканской партии на вооружении военно-силовой вариант управления миром. У демократической — захват власти в той или иной стране посредством внедрения своих агентов в финансовые системы, постепенное овладевание последними. А затем — закабаление государств через кредиты. Здесь действует так называемая формула Ротшильда: «Дайте мне в управление финансовую систему страны — и для меня перестанет иметь значение, кто сидит на троне или в сенате». Кстати, в отношении к России демократы идут именно по этому пути. В то же время республиканцы продолжают сжимать вокруг нас «петлю анаконды».

— Новые политические тенденции, о которых вы говорили, требуют от российского руководства переоценки некоторых ценностей, поиска союзников в ближнем и дальнем зарубежье.

— Любое серьезное государство имеет в основе своей концептуальной доктрины ту или иную геополитическую идею. Какая идея у нынешней российской государственности? Политики пока внятно ничего не предлагают. Поэтому и действия порой хаотичны, бессистемны. Потянулись к Китаю — но это выглядит не как стратегическое решение, а как попытка шантажа «друга Буша». Хотя, что касается наших отношений с Китаем и активизации деятельности в рамках Шанхайской организации, то это можно только приветствовать. Пора ставить мир на вторую опору — континентальную, как было после второй мировой войны. Но нужно идти дальше. В основе нового геополитического континентального союза должны, на мой взгляд, стать четыре государства, представляющие четыре цивилизации нашей планеты — Россия (христианская), Китай (конфуцианская), Индия (индуистская), Иран (исламская). Вокруг них способны добровольно объединиться государства, представляющие эти цивилизации. Мы различны, многолики, но основополагающие принципы бытия у нас близки: приоритет духовного над материально-потребительским, общинного — над индивидуалистским и так далее. Поэтому попытки некоторых представителей наших цивилизаций чуть ли не на коленях вползти в западный мир бессмысленны и непродуктивны. Мы там не нужны в качестве равноправных членов, а интересны только как ресурсная база. Мы органически туда не вписываемся. Зато, когда наши цивилизации объединятся, тогда мир станет сбалансированным, а у агрессивной политики США и апологетов однополярного мира появится альтернатива — в образе жизни, в системе ценностей, в путях развития. От этого все только выиграют.

— Каковы перспективы оборонного союза?

— В нашем агрессивном окружении без него все остальное теряет смысл. Для России первостепенное значение имеет военное сотрудничество с Беларусью. Белорусский клин на границах с западным миром обеспечивает пока едва ли не единственный серьезный разрыв в «петле анаконды». А это архиважно для успешного противостояния нашей страны агрессивным устремлениям НАТО.

Военный союз, единое оборонное пространство — это вещи, которые необходимо совершенствовать в первую очередь. Наиболее реально сегодня выстраивать также единое культурное, научное, образовательное пространство. Эти конструкции способны стать надежными скрепами для Союзного государства. Пользуясь случаем, хочу сделать, на мой взгляд, важное замечание. Мы почему-то в основу взаимоотношений с Беларусью, Украиной, другими бывшими советскими союзными республиками закладываем экономику. Можно, конечно, довериться Марксу, Ленину по поводу того, что экономический базис — это все. Но ведь бизнес, рыночная экономика — это конкуренция. Конечно, торговля нужна, но скрепляющими моментами должны стать наши духовная близость, культура, в целом гуманитарная сфера.

— Какова, на ваш взгляд, роль России в союзническом движении?

— Во многом определяющая. Так сложилось географически: меньшее тянется к большому. Так сложилось исторически: Россия всегда была объединяющим ядром. Сегодня Россия притягательна и потому, что мы можем дать кредит, подешевле продать нефть, газ. Но по-настоящему к нам потянутся только тогда, когда мы станем примером дружественного, уважительного отношения к братским народам, достойного поведения на международной арене, образцом в решении экономических проблем, социально-политических задач. Соседи начнут подталкивать своих лидеров: видите, в России живут лучше, культурней, нравственней, богаче. И начнут прилепляться. Вот такой союз будет действительно прочным и естественным.

Беседу вел Сергей ТУРЧЕНКО.