Падение — это тоже взлет

Источник материала:

ПЛЕСКАЧЕВСКАЯ Инесса

Никогда не знаешь, что на самом деле сделает тебя знаменитым. И даже нет уверенности, что это будет взлет — в мысли, творчестве или карьере. Падение, оказывается, тоже прекрасный способ прославиться, причем по–настоящему — на весь мир и в одно мгновение.

О чем я, думаете? Ну конечно, о китайской паре фигуристов Дань Чжан и Хао Чжан. Кстати, они не брат и сестра и даже не муж с женой, как мог кто–то из вас подумать ввиду одинаковости их фамилий. Просто фамилия Чжан — вторая самая распространенная в Китае, Чжанов здесь больше 100 миллионов, так что шанс найти однофамильца исключительно высок. Ох, извините, отвлеклась.

Так о падении. Я это воистину историческое падение Дань Чжан, которое случилось во время попытки совершить четвертное (и слово–то какое заковыристое — даже звучит неважно) сальто, уже как минимум раз тридцать (поверьте, никакого преувеличения!) видела по телевизору. Его показали по всем каналам — от спортивных (ну, этим сам Бог велел) до сельских новостей провинции Ганьсу. Пара Чжанов сейчас главные герои Поднебесной. Они бы все равно ими стали — и без падения были прекрасные шансы получить «серебро». И то самое сальто было на самом деле единственной возможностью обойти прочно обосновавшуюся после короткой программы на первом месте российскую пару — Татьяну Тотьмянину и Максима Маринина. Но кому это сейчас интересно? Теперь — другие песни... Олимпийский дух! Железная спортивная воля! Гордость нации!

Дань Чжан потом говорила, что нашла в себе силы вернуться на лед только потому, что не хотела ждать олимпийской медали еще четыре года, — и пообещала, что в 2010 году в Ванкувере возьмет «золото». Я в этом почти не сомневаюсь.

Другая китайская пара — Сюйэ Шень и Хунбо Чжао, которые получили в итоге «бронзу», – только два месяца назад начали подготовку к Олимпиаде: Хунбо Чжао перенес операцию на ахилловом сухожилии. «Так что олимпийская «бронза» для нас — настоящее счастье», — говорит. Нужно ли упоминать, что Шень и Чжао — тоже герои нации?

Любим мы, любим, чтобы если к звездам — так обязательно через тернии, иначе не так впечатляет. Ну кому, скажите, будет интересна такая спортивная история: с детских лет упорно тренировался, травмы — ну конечно, куда ж без них, но несерьезные, слава Богу, и вот в результате — олимпийская медаль. Оно, конечно, здорово (медаль — она всегда медаль), но пресновато — интриги не хватает, мук, преодоления. Так что поранившая ногу, но вставшая Дань Чжан — отличная история. Запоминающаяся. Вдохновляющая.

Кажется, еще совсем недавно весь мир с замиранием сердца в десятый раз смотрел замедленный повтор падения Татьяны Тотьмяниной — у нее, кстати, все было даже серьезнее. Но преодолела, и сегодня — олимпийская чемпионка. А Елена Бережная — помните? Я тогда как раз в Риге жила и прекрасно помню тот случай, когда партнер на тренировке коньком пробил ей череп. Поначалу она даже говорить не могла, и вообще были сомнения в том, что она останется прежней — в смысле умственном. А потом — олимпийская чемпионка, правда, с другим — нужно полагать, более надежным – партнером. Да сколько их еще, подобных примеров!

И не только в спорте. Я как завзятая балетоманка помню в своей балетной практике (не в том смысле, что я танцевала, а в том, что смотрела спектакли белорусского балета три раза в неделю — столько, сколько их показывали на сцене) несколько таких моментов.

Премьера «Корсара». Во время сольной вариации у балерины развязывается пуант, но она, рискуя наступить на ленточку и получить травму, заканчивает выступление. Шквал аплодисментов.

Известный артист (не буду называть имя — не думаю, что ему хочется об этом эпизоде вспоминать), исполняющий партию Тореро в «Кармен–сюите», падает. Потом, конечно, встает и заканчивает вариацию. Буря оваций — как никогда в его в общем–то вполне славной карьере.

Почему мы так особенно любим падающих (в самом прямом смысле этого слова) звезд? Может быть, потому, что вдруг внезапно понимаем: они такие же, как мы. Добиваются, очевидно, большего, но какой ценой? Готова ли я так платить за восхищение всего мира?

Нелегко дается земная слава, а забывается быстро — каждый день в мире кто–то падает и становится знаменитым. Но сколько людей падает — и никакой известности в результате? Посмотришь на звезд, растирающих текущую по мокрым щекам тушь, и подумаешь: а может, ну ее, эту всемирную славу?

Но все же, все же... Это так притягательно — преодоление. Счастье.