«Слуцк, 37-мы…»

Источник материала:

Так назвал свой исторический очерк журналист из города над Случью Анатолий Жук. Небольшая по объему книжица тронула, задела за душу — уж очень много в ней страшной правды о жизни слутчан в 1937 году.

Теперешний главный редактор районной газеты «Слуцкі край» Анатолий Жук обратился к пожелтевшим от времени страницам «Праўды на рубяжы» — органа тогдашнего Слуцкого окружного и районного комитетов коммунистической партии (большевиков). 

Слуцк перед войной был столицей целого округа, в который входили также Гресский, Копыльский, Краснослободский, Любанский и Стародорожский районы. И многие жители этих мест провели последние дни своей жизни в застенках слуцкого НКВД и местной тюрьмы. 

Автор в историко-документальной хронике «Память. Слуцкий район. Слуцк» насчитал 869 уроженцев и жителей Слутчины, подвергшихся сталинским репрессиям. Позже их реабилитировали, третья часть из них потерпела именно в страшнейшем 1937-м, хотя и сегодня нам известны далеко не все ужасные факты. Приведу лишь один, достоверно известный, описанный в новой книге Анатолия Жука: «…На одном из заседаний сельисполкома бригадир колхоза «Коллективист» (д. Липники) Адам Неронский пожалел, что расстреляли Тухачевского, Якира, Уборевича, которые в гражданскую войну, мол, были хорошими командирами. Ну, сказал  и сказал, что в этом крамольного? Но кто-то из присутствовавших думал иначе, слова бригадира стали известны соответствующим органам. А вскоре ночью за ним приехал черный ворон. Сын Неронского, участник Великой Отечественной войны, Вадим Адамович вспоминал: «Я тогда учился в 9-м классе Уречской СШ, там же, в местечке, жил на квартире. Как-то на выходной день приехал домой, гляжу — отца нет, хотя в это время он обыкновенно был дома. На мой удивленный вопрос мама сквозь слезы рассказала, что несколько дней назад ночью в двери хаты постучали. Вошли двое мужчин и сразу к отцу: «Ты арестован. Сядь и не двигайся». Затем что-то искали в доме, все поразбрасывали, даже на чердак и в погреб лазили. И хотя никаких компрометирующих материалов не нашли, отца увезли в Слуцк…» 

Что там какой-то компромат? И без него «тройка» НКВД БССР нашла, за что выслать Неронского из родного края, оторвать от семьи на 10 лет — по приговору, а как оказалось, навсегда. Последнее место, где он жил, — особый лагерь политических осужденных в Хабаровском крае, откуда наш земляк, увы, так и не вернулся. По официальной справке, он умер 14 июля 1945 года, не дожив до освобождения двух лет. Так трагически отразились на судьбе селянина неосторожные (хотя чего и кого было остерегаться?) слова. Минский областной суд 11 января 1989 года отменил постановление «тройки» по делу Адама Сильвестровича Неронского «за отсутствием в его действиях состава преступления»… 

Это, поверьте мне, не самый страшный «расстрельный» пример. Заслуга автора-документалиста и в том, что он беседовал  со старейшими жителями слуцких деревень Омговичи, Сороги, Калита, Кучино, Красное, возле которых по ночам расстреливали наших людей, где и сейчас можно найти углубления в земле на месте казней без суда и следствия… 

Сегодня небольшой бетонный памятник-обелиск невинно убиенным стоит в районе лишь рядом с шоссе, возле д. Кучино. За свой счет установил его уроженец д. Подлошица, бывший сотрудник Министерства иностранных дел СССР Александр Григорьевич Ралько. Свою благородную и скромную лепту в святое дело народной памяти вносит и Анатолий Жук. Жаль только, что у этого актуального издания совсем маленький тираж… 

Да, историю надо знать и уважать, чтобы не повторять ошибок прошлого. Есть мудрость в словах русского публициста Виссариона Белинского: «Человек страшится только того, чего не знает; знанием побеждается всякий страх». Слуцкому автору Анатолию Жуку хочется лишь пожелать одного: продолжить сию историческую тему-серию.