Год надежды

Источник материала:

Год надежды

сменится годом выбора
Уходящий 2006 год для белорусского общества — и для оппозиционной его части, и для лояльной президенту, и даже для далеких от политики людей — был годом надежды, правда, разной для разных групп. Следующий год может стать годом воплощения надежды, но одновременно все мечты сбыться не могут. Поэтому 2007 год, скорее всего, станет годом выбора.
Павлюк БЫКОВСКИЙ, политический обозреватель “БР”
На первый взгляд не многие события 2006 г. имели какое-то политическое значение — ведь и президент остался тот же, и плюрализма на отечественной политической сцене не прибавилось, и построение Союзного государства не сдвинулось с мертвой точки.

Однако все так и не так. Не кардинально, но изменились настроения в обществе, что проявилось в стихийном возрождении массовых уличных акций протеста и беспрецедентном для Беларуси палаточном городке на одной из центральных площадей Минска. А голодовки протеста?!

Белорусские власти от интеграционной риторики перешли к постановке на повестку дня проблемы энергетической безопасности и впервые открыто стали добиваться места для Беларуси как активной участницы Движения неприсоединения в мировом антиглобалистском проекте.

Тем временем Россия из основного союзника и спонсора, своего рода щедрого и галантного кавалера, вдруг стала старухой-процентщицей, требуя за предоставление своих природных ресурсов некой реальной отдачи. И, наконец, у Запада дошли руки до Беларуси, страна получила более-менее конкретные условия, при исполнении которых для нее откроется дверь в Европу.

Открытое использование Россией энергетического шантажа в отношении бывших советских республик, а также нежелание Кремля подписывать Европейскую энергетическую хартию стали основанием для теоретиков позиционной игры на “мировой шахматной доске” объявить о возрождении геополитики, “раз и навсегда” похороненной после завершения “холодной войны”.

Впрочем, вместе с президентством Владимира Путина заканчивается и эпоха дешевого российского газа.

Кремль больше не может подкармливать союзников. Пришло время для Минска перестать рассматривать Россию как сырьевой придаток к перерабатывающей промышленности Беларуси.

Это значит, что построение Союзного государства уже больше не является прагматичной целью, как и вхождение в состав России. Экономики двух стран уже несовместимы не только из-за того, что одна, говорят, в основном рыночная, а другая — плановая, а потому, что российские элиты, судя по всему, сделали выбор в пользу специализации страны на экспорте сырья, в то время как в послевоенной Беларуси был сделал выбор в пользу его переработки. Это значит, что в случае слияния экономик белорусы приблизятся не к богатствам “Газпрома”, а к проблемам депрессивных промышленных регионов России. Притягательной Россия остается только как рынок для белорусских товаров, но в этой области возрастает конкуренция...

Поэтому геополитика толкает соседей России к более тесному сотрудничеству и Беларусь тут не исключение. Она уже не может играть роль некоего промежуточного пространства между развалившейся советской империей и западной цивилизацией.

Двойственный размытый статус Беларуси как члена Союзного государства и одновременно независимой страны уже все меньше приносит выгоды. России уже больше не нужны такие посредники для осуществления контактов с внешним миром, да и услуги эти становятся не по карману. Вероятно, в этом причина белорусско-российских торговых войн, которыми отмечен уходящий год.

Предложение России интегрироваться может стать особенно агрессивным, так как в Кремле могут бояться не успеть, но тут уж в Минске никто не намерен спешить...

Таким образом, мы сейчас живем в переломный момент. Пожалуй, впервые за все время правления Александр Лукашенко вынужден искать новую ресурсную базу для сохранения своего режима.

Первое, что пришло в голову, — это всеядное Движение неприсоединения, которое уже однажды поддержало официальный Минск, когда мировое сообщество не признало конституционный референдум 1996 г. Но политические дивиденды на хлеб не намажешь, а спонсировать Беларусь, как это раньше делала Россия, ни КНР, ни Иран, ни Венесуэла не будут. Минску приходится учиться сотрудничать, торговать, и тут одной совместной нелюбви к США мало.

Вместе с тем у Беларуси под боком есть очень емкий европейский рынок. Там же можно найти инвестиции и новые технологии. Вот только незадача — чтобы проникнуть на этот рынок, Беларуси нужно не только научиться строить партнерские отношения и производить конкурентоспособные товары, как в отношениях со странами третьего мира, но и трансформировать свою политическую и экономическую систему в сторону большего плюрализма.

Судя по всему, Европа в ближайшее время будет использовать в отношении Беларуси “виллибрандтовскую” стратегию вовлечения в диалог трудного партнера, которая делала возможным сотрудничество идеологических противников в годы “холодной войны”. Однако даже такая цель не позволяет Брюсселю закрывать глаза на нынешний уровень дефицита демократии в Беларуси. Об этом может свидетельствовать озвученная послом Еврокомиссии Иеном Боугом 21 ноября Программа действий ЕС в отношении Беларуси (см. “БР” № 46/2006).

Минск ответил на предложение Европы формальным возмущением: дескать, у нас нет политзаключенных, и тут же на свободу отпустили нескольких политиков.

Под занавес года лидер Либерально-демократической партии Сергей Гайдукевич был назначен спецпредставителем министра иностранных дел по взаимодействию с европейскими парламентскими структурами. Политик был назван при этом лидером конструктивной оппозиции, что показывает на намерение официального Минска как бы включиться в предложенную Еврокомиссией игру: несмотря на неоднозначное отношение к С. Гайдукевичу в Беларуси, на Западе он с полным основанием может говорить о себе как об альтернативном кандидате на минувших президентских выборах, а также использовать контакты своей партии в Либеральном интернационале.

Вряд ли таких полумер будет достаточно Европе, чтобы дать обещанный Беларуси приз — полноценное сотрудничество в рамках новой Европейской программы добрососедства, однако этого может хватить для того, чтобы ЕС все-таки не лишил страну торговых преференций. Никто не надеется на мгновенную эволюцию белорусского правящего режима, поэтому Минск, скорее всего, получит дополнительное время для маневра.

С другой стороны, на внешнеполитической арене Беларусь уже не рассчитывает только на поддержку России. Где-то оказывается важным голос членов Движения неприсоединения, а где-то европейские страны-соседи вполне осознанно выступают адвокатами официального Минска. Это новая ситуация, которая проявилась в полную силу лишь в уходящем году, и, по мнению аналитиков, как связанных с правящим режимом, так и независимых, здесь есть большой потенциал для белорусского внешнеполитического ведомства.

Однако адвокаты делают свое дело небескорыстно, посредничество вообще прибыльный бизнес, поэтому выгоднее было бы принять европейские правила игры... Но введение значимых элементов состязательности в белорусские реалии требует отказа от основ действующего правящего режима, поэтому таких радикальных перемен ожидать не стоит. Или все-таки белорусский президент отважится рискнуть и по примеру Виктора Януковича довольствоваться ролью главы исполнительной власти и лидера ведущей парламентской фракции? Сегодня такое предположение выглядит совершенно нереальным. А завтра?

Показательно, что при подведении итогов года далеко не сразу приходит черед упоминания оппозиции, — кстати, и сами ее представители основной акцент делают на смену геополитической ситуации вокруг Беларуси.

Между тем в ходе президентской кампании оппоненты правящего режима сумели продемонстрировать сразу несколько ярких проектов. Самым значимым достижением объединенной оппозиции стал факт выдвижения единого кандидата и долгое сохранение его в качестве символа сторонников перемен уже после завершения подсчета голосов.

Однако статус Александра Милинкевича как лидера оппозиции по прошествии времени девальвировался. В лучшем случае А. Милинкевич стал первым среди равных, в худшем — королевой, которая царствует, но не правит.

(Окончание на 5-й странице.)

(Окончание.
Начало на 4-й странице.)

Новый конгресс, о котором так много говорили недовольные А. Милинкевичем представители оппозиции, уже не выглядит столь привлекательным для них, так как пост лидера всех демократических сил в начале электорального цикла уже не обладает таким весом, как в ходе президентских или парламентских выборов. Впрочем, значение этого рабочего места зависит от изобретательности его владельца: придумает он общенациональную кампанию, которая всколыхнет общество, — и сам будет на белом коне. Однако пока не придумывается.

Зато другой оппозиционный кандидат попал в центр внимания, уже находясь в колонии. Беспрецедентная голодовка Александра Козулина с нереальными политическими требованиями сделала ситуацию в Беларуси постоянным вопросом в повестке дня демократических стран и международных институтов. Однако, отдавая дань уважения мужеству А. Козулина, следует отметить, что эта голодовка не стала причиной некоего тектонического сдвига в отношении мирового сообщества к происходящему в Беларуси. Все мировые игроки по-прежнему служат своим интересам, но, возможно, именно голодовка А. Козулина подтолкнула Генассамблею ООН одобрить резолюцию, осуждающую нарушение прав человека в Беларуси.

Некоторые другие голодовки были более результативными, но ставили менее глобальные цели, чем рассмотрение ситуации в Беларуси Совбезом ООН.

Подводя итоги 2006 г., можно без большого преувеличения сказать, что не было дня без чьей-то голодовки, а порой они проходили одновременно. Эксперты считают эту тенденцию важным симптомом нарушения коммуникации между властью и обществом, с одной стороны (ведь только угроза такого растянутого во времени самоубийства способно привлечь внимание белорусских чиновников к решению проблемы конкретного человека, социальной или религиозной группы), а с другой стороны — проявлением атомизации общества, его неспособностью использовать такие инструменты солидарного отстаивания интересов, как забастовка, митинг или демонстрация.

Впрочем, не все белорусские голодовки укладываются в эту схему: ведь среди них были и массовые, которые требуют не меньшего объединения усилий, чем, например, забастовка. Тем не менее голодовка остается все-таки пассивным способом борьбы, результат которой во многом зависит от доброй воли властей предержащих и солидного информационного обеспечения. Однако результативность подавляющего большинства таких акций протеста, вероятно, сохранит их популярность и в 2007 г.

Зато в 2006 г. было нечто, что всколыхнуло белорусское общество и заставило по-другому относиться к белорусскому народу его иностранных друзей. Конечно, речь идет о палаточном городке, который четверо суток продержался на Октябрьской площади в Минске, откуда рукой подать до резиденции президента. Спустя время сложно судить о масштабе этого явления (было задержано в общей сложности более тысячи человек) — уже позабылась та атмосфера нагнетаемой истерии и угроз смертной казни за дестабилизацию ситуации в стране.

Однако факт введения необъявленного чрезвычайного положения на одной отдельно взятой площади, массовые задержания обывателей за попытку солидарности с участниками акции протеста, их осуждение по заведомо ложным обвинениям были очевидным проявлением слабости правящего режима и совершенно не продемонстрировали ответственного отношения к согражданам, имеющим отличную от главы государства точку зрения.

Правоохранительные органы проводили массовый досмотр граждан и подвергали многих наказанию по непредусмотренным законом причинам — наличие продуктов, лекарств или теплых вещей, которые могли быть использованы для поддержки участников акции протеста. При этом МВД продолжительное время скрывало информацию о задержанных гражданах, а в судах милиционеры давали откровенно неправдивые показания.

Однако и официальная оппозиция не взяла на себя ответственность за происходящее на площади — избирательные штабы А. Милинкевича и А. Козулина демонстрировали сочувствие, приходили в городок, использовали его как трибуну, но даже сейчас не отваживаются оспаривать факт, что они к акции лишь присоединились.

“Остров свободы”, “плошча Калiноўскага” — как называли палаточный городок его обитатели, сделали белорусское общество другим, стали важным символом стремления белорусских граждан к свободе и существования реального фундамента белорусской национальной идеи.

Этот потенциал не был использован в 2006 г. Постфактум очевидно, что лидеры официальной оппозиции весной 2006 г. выпускали пар, а не делали революцию.

Тем не менее прецедент самоорганизации белорусов для отстаивания якобы абстрактных идеалов был продемонстрирован. Это знание должно было изменить и власть, и оппозицию, а также подтолкнуть их к выбору иной модели поведения.
Теги: Минск