Трудная эта работа

Источник материала:

Александр Градюшко, заведующий отделом сельской жизни, заместитель главного редактора, первый заместитель главного редактора

За четверть века работы в «Советской Белоруссии» чего только не было. Кое–что можно вспомнить...

Как я обманывал премьер–министра

1993 год. Я исполняю обязанности главреда. Десятый час вечера. Собираюсь домой. Звонок из типографии: «Александр Федорович! Вашу газету печатать сегодня не будем, у вас нет бумаги...»

Звонок директору издательства. Жена отвечает: «Его нет дома, он у друзей в гостях». Номер телефона, у кого он находится, не дает.

Перезваниваю через 30 — 40 минут — безрезультатно.

Редактора нет: он уволен по состоянию здоровья. Его обязанности постановлением Совмина исполняю я. Что делать?

Представляете ситуацию? Завтра утром сотни тысяч подписчиков не увидят своей газеты. Что подумают? Что скажут? Сколько будет звонков в редакцию? Кошмар! А как отреагирует Совет Министров (тогда, в 1993 году, соучредителем газеты был он)?

Бессонная ночь пролетела как одна минута. Утром директор издательства разговаривает со мной: «Да, бумаги у тебя нет. А что ты хочешь, чтобы я без бумаги тебя печатал?» — «А в долг — хотя бы два–три номера. Потом найдем бумагу». — «А ты знаешь, сколько редакция задолжала типографии? 180 тонн». И положил трубку.

Об этом долге я не знал, редактор о нем мне ничего не говорил.

В 8.30 я уже был в Совмине. Милиционер спрашивает: «Вы к кому?» — «К Вячеславу Францевичу Кебичу». Посмотрел в какой–то список: «Вашей фамилии здесь нет». — «Как так нет? Мы же с Вячеславом Францевичем договаривались о встрече (начинаю врать милиционеру — иначе к премьер–министру не прорвешься)». Еще раз посмотрел постовой в свои бумаги: «Извините, нет вас. Будьте свободны...» Здесь же нахожу выход из ситуации: «Пожалуйста, позвоните в приемную. Секретарь знает о нашей встрече. Видимо, забыла внести меня в список». (Опять нагло вру. А что остается делать: не вышла газета сегодня, не выйдет и завтра, послезавтра... Где я возьму деньги на бумагу?)

Милиционер звонит в приемную Кебича, передает трубку мне. «А вы точно с ним договаривались?» — спрашивает секретарь. «А как же! — бойко отвечаю я. — Разве Вячеслав Францевич вам об этом не говорил?»

Иду как по горящим углям — а вдруг попаду в «пекло»? «Так ты, оказывается, еще и врать умеешь?» — может сказать премьер–министр и с позором выставит меня за дверь. Успокаиваю себя, ищу оправдание: не свои же шкурные вопросы пришел решать, газета остановилась...

Как только мы поздоровались, я сразу же спросил у Кебича: «Вячеслав Францевич, какой материал вам понравился в сегодняшнем номере нашей газеты?» Он был буквально шокирован. «Какой? Какой? — и стал перебирать пачку свежих газет. — Постой, а что–то я не вижу «Советской Белоруссии». Куда она запропастилась?» — «Не ищите нашу газету — она сегодня не вышла». — «Как не вышла? Быть такого не может!» — «Поэтому я и у вас в кабинете...»

Настороженно выслушав меня, премьер–министр пригласил к себе начальника финансового управления Совмина и приказал: «Разберитесь с этой нелепой ситуацией, и чтобы «Советская Белоруссия» выходила регулярно!»

Но она еще не один месяц давала сбои (читатели об этом, думаю, помнят). Надо было ликвидировать долг перед типографией и создать хоть какой–то запас бумаги.

Как нашу газету хотели купить

Перебои с выходом газеты начали расшатывать коллектив. Кто–то стал писать хуже, некоторые журналисты ушли из редакции. В то время (в годы перестройки) многое в государстве продавалось и покупалось. Предприимчивые люди заинтересовались «Советской Белоруссией». «Один предприниматель хочет прибрать к рукам нашу газету. Обещает золотые горы, — поведал мне, тогда первому заместителю главного редактора, бывший в то время руководитель редакции. — Может быть, послушаешь его? Дела–то у нас хреновые, не видно перспективы». «Послушать–то можно, — отвечаю я, — ради любопытства. Но как бы то ни было, Совет Министров свою газету никому не отдаст».

На общее собрание коллектива прибыл довольно респектабельный предприниматель. Уже с первых слов было понятно, что в газетном деле он ничего не понимает. Это меня насторожило: как можно руководить газетой, не зная, что это такое? Он обещал нам и квартиры купить, и зарплату повысить и даже обеспечить транспортом всех желающих. Только дайте согласие на передачу газеты в частную собственность. У многих, смотрю, глаза загорелись. Кое–кто уже предлагает поставить вопрос на голосование.

— Минуточку! — поднялся я с места. — Уважаемые коллеги, у меня есть вопрос к нашему гостю: «Какой вы видите «Советскую Белоруссию» через 2 — 3 года, через 5 — 10 лет?» — «Я вижу газету западного образца». — «Прекрасно! Но у нас в редакции нет таких журналистов, которые могли бы сделать такую газету». «Нет и не надо, — ответил гость. — Это меня не очень волнует. Я приглашу сюда журналистов с Запада». «А этих куда? — показал я рукой на коллег. — На улицу?» Гость засмущался, пожал плечами: «Будет видно. Поживем — увидим».

Вопрос о голосовании отпал.
Люди спокойно разошлись по своим рабочим местам.

Как депутаты от нас отказывались

Если в годы перестройки довольно шустрые люди хотели завладеть газетой, что вполне объяснимо, то уж никак не понятно, почему депутаты Верховного Совета решили от нас отказаться. Да, такое было.

«Послушай, Александр (главный редактор всегда называл меня по имени, мы с ним почти одногодки), завтра в Верховном Совете будет рассматриваться какой–то вопрос о нашей газете. Подъедь туда, поприсутствуй, в разговор не встревай». Это меня насторожило: что значит «не встревай»?

Сижу в Овальном зале, слушаю. Очередь доходит до «Советской Белоруссии». Депутаты готовы приступить к голосованию. Поясню: в советские времена наша газета была органом ЦК Компартии Белоруссии, Верховного Совета и Совета Министров. С упразднением партии один «хозяин» отпал сам по себе, мы остались под опекой двух других. И вдруг такое предательство — Верховный Совет от нас отказывается. И в какое время? Самое трудное для газеты. Без денег мы барахтаемся, как можем, тираж с каждым месяцем падает. Что с нами будет — неизвестно. Совет Министров ничего не обещает. В отделе печати мне сказали: переходите на самофинансирование, выживайте за счет рекламы, а она тогда еще не была раскручена.

Встаю с места, поднимаю руку. Председательствующий на сессии Николай Иванович

Дементей (слава Богу, заметил меня) говорит депутатам: «Погодите ставить вопрос на голосование. Я вижу в зале присутствует представитель газеты, первый заместитель главного редактора. Давайте его послушаем».

Подхожу к микрофону. В душе смятение и гнев. Я все же спокойно говорю: «Не понимаю тех депутатов, которые предлагают убрать из выходных данных газеты слова «Орган Верховного Совета». Не спешите с принятием такого решения. Или вы не хотите разговаривать с народом с помощью газеты? Пожалуйста, к вашим услугам «Советская Белоруссия». Бесплатно. Ни одного рубля Верховный Совет не вносит в ее издание. Если примете неверное решение — вас избиратели не поймут».

«Думаю, надо поддержать мнение представителя газеты, — сказал Николай Иванович Дементей. — Он прав. Эта газета нам нужна».

Не успел я сесть на свое место, как тут же возле меня появился молодой человек с депутатским значком. «Александр Федорович, что вы наделали! Я же с вашим редактором договорился о том, что мы снимаем в газете строку «Орган Верховного Совета». Зачем вы здесь выступали, кто вас просил?» — «Никто! Я здесь выступал как представитель газеты. И видите, депутаты меня поддержали. А о чем вы договаривались с редактором, я не знаю».

Так было в далеком уже 1993 году. А в окно стучался 1994–й — переломный и для страны, и для газеты год...



На прием — в редакцию

Светлана Иванова, с 1983 года — корреспондент отдела науки и учебных заведений «СБ», с 1984 по 1987 год — заведующая отделом писем и массовой работы. С 1989 по 1991 год — руководила отделом советского строительства и профсоюзной жизни, затем работала парламентским корреспондентом

Хочу рассказать о массовой работе газеты с читателями. Много лет действовала общественная приемная «СБ», куда могли обратиться люди по самым для них злободневным вопросам — житейским или правовым. Комната в общественной приемной никогда не пустовала: с понедельника по пятницу, месяц за месяцем, год за годом дежурные юристы, прокуроры, адвокаты, военные политработники принимали читателей по их просьбам, выслушивали, помогали разобраться в запутанных ситуациях, от имени газеты направляли запросы в подотчетные органы власти. В те годы состав наших внештатных сотрудников был значителен — свыше 25 человек поочередно принимали посетителей в общественной приемной. Координировал ее работу совет во главе с заместителем редактора Ю.Ивановым, завотделом писем — то бишь со мной, и заведующим приемной Д.Куваевым.

Добровольные помощники газеты, члены общественной приемной ежегодно в День печати поощрялись грамотами «Советской Белоруссии». Никаких денежных вознаграждений не было и в помине. У меня сохранились фотографии, на которых запечатлены эти люди — члены общественной приемной — 5 мая 1986 года. И спустя много лет я хочу выразить нашим дорогим помощникам, бывшим общественникам газеты, сердечную благодарность за сотрудничество и преданность газете.

Бережно храню еще одну фотографию из своего архива. 14 декабря 1984 года. В борисовском Доме культуры состоялся день открытых дверей — была такая форма встречи газеты с читателями. В зале — борисовчане, пожелавшие встретиться с юристами «Советской Белоруссии». Уверена, что эту акцию газеты вспомнят жители Борисова, ее участники и поздравят «СБ» с юбилеем!



Стройки моего века

Валерий Михайлов, в 1959 — 1981 годах заведующий отделом строительства и городского хозяйства, ответственный секретарь, заместитель главного редактора

Вырос я в семье потомственных железнодорожников. Но, к удивлению родителей, поступил на отделение журналистики БГУ и после университетской многотиражки, березовской районки, молодежных газет в 28 лет пришел в «Советскую Белоруссию». Тогдашний редактор Олег Здоровенин назначил меня заведующим отделом строительства и городского хозяйства. В ту пору этот отдел был одним из важнейших — в республике начинали возводить предприятия химического и нефтехимического комплекса, строить калийные шахты. Да что там заводы и шахты! Новые города создавались — Новополоцк, Солигорск... Все это, как говорится, на моих глазах происходило и не без участия «СБ».

Прогуливаясь по улицам Новополоцка, читаю их названия — Блохина, Ктаторова — и вспоминаю этих людей, которых довелось хорошо знать, писать о них. Петр Блохин был бригадиром строителей и комсомольским вожаком стройки, любимцем всего коллектива, Олег Ктаторов — директором строящегося нефтеперерабатывающего завода. Впервые встретился я с Олегом Александровичем в Минске, в управлении химической промышленности БССР. Его только назначили директором будущего завода, и он в пустой комнате с одним столом и стулом сидел за пишущей машинкой и надавливал клавишу за клавишей — пытался отпечатать заметку в газету о том, какая грандиозная стройка развернется в ближайшее время. Наши интересы совпали, и несколько дней спустя мы уже ездили с ним на видавшей виды «Победе» по проселкам Полотчины, ходили в резиновых сапогах по кустарникам и болотам в тех местах, где должны были возникнуть новый город и завод.

Ктаторов, как бы ни был занят, никогда не отказывал во встрече. Но когда я написал о нем очерк, возмутился: «Вот это зря. Столько прекрасных людей на стройке, а вы надумали возвеличить мою персону. Это ни к чему».

В Новополоцке во многом благодаря усилиям Ктаторова на стройке быстро сложился крепкий, хороший коллектив, а вот в Солигорске поначалу дела шли неважно. Люди, работавшие там, его даже называли с издевкой Пылегорском. А все потому, что руководители тамошней стройки чувствовали себя временщиками. Многих из них направили из Минска, в столице оставались квартиры, семьи, поэтому эти люди частенько под разными благовидными предлогами норовили улизнуть домой на лишний день–другой, а на стройке дела шли ни шатко ни валко.

У меня возникла мысль написать об этом критическую статью, которую газета опубликовала. Но в ЦК ею были недовольны. Вызвали меня на ковер к завотделом строительства ЦК. «Ты что себе позволяешь?» — говорит он. — Сталкиваешь два трудовых коллектива...» Но на самом деле я задел честь мундира работников ЦК — ведь это они подбирали кадры, утверждали временщиков. Грозились меня наказать, однако редактор Здоровенин принял мою сторону. Он вообще любил и поддерживал молодежь. А дела в Солигорске стали улучшаться лишь после того, как строительный трест возглавил незабвенный Михаил Ковалев.

Весной 1974 года, когда я уже был в должности замредактора «СБ», началось строительство газопровода Торжок — Минск — Ивацевичи. Раньше газ в столицу приходил из Дашавы, что под Львовом, но там запасы истощились, поэтому стали прокладывать новую трубу. Нашей газете поручили шефствовать над этой стройкой, а меня назначили ответственным. Выпускали для рабочих на трассе специальную газету: мотались с фотокором Львом Папковичем, Николаем Ивановым, Татьяной Батюк, другими журналистами вдоль будущего газопровода на вездеходах, вертолетах, самолетах.

Здесь однажды у нас произошел казус. На трассе часто случались перебои с поставкой труб, других материалов. Стройка стала отставать от намеченного графика. Мы подготовили критический материал и направили его в «Правду» за подписью «Коллективный корреспондент — редакция газеты «Советская Белоруссия». «Правда» опубликовала. Министерство строительства предприятий нефтяной и газовой промышленности СССР возглавлял Борис Щербина, и в это самое время, когда мы подготовили критический материал, посетил нашу республику. Принимали его здесь на высшем уровне, а тут «Правда» критикует... Щербина обиделся, но никуда не денешься, пришлось ему серьезным образом выправлять дела на стройке.

Потом глубокой осенью, в первые морозы, сварили строители на границе со Смоленщиной последний стык. Лев Папкович сделал снимки, я собрал материал для репортажа. Но как все это доставить в редакцию? Руководство стройки обещало дать вертолет. Поехали в Дубровно, там была вертолетная площадка, но вертолет сломался. Пристроились в машину к одному из комсомольских вожаков, но едва отъехали немного, вышло из строя отопление. Добрались до Минска еле живые от холода. Репортаж опубликовали, а сами серьезно заболели. За статьи с этой важнейшей для республики стройки меня потом наградили орденом «Знак Почета».

Интересное было время... А разве сегодня журналистам работать скучно? Листая страницы нынешней «СБ», убеждаюсь, что жизнь не стоит на месте.

Подготовил Виктор КОРБУТ, «СБ».