Лукашенко признал, что унижался перед Путиным?

Источник материала:

На вопросы Александр Лукашенко отвечал 3,5 часа.

За 3,5 часа президент ответил российским журналистам на все вопросы, даже очень личные.

Давно не было таких пресс-конференций! Считается, что Александр Лукашенко приглашает российских журналистов, когда через них хочет донести свои мысли до российского руководства. Главное белорусский президент сказал во вступительной речи. Мол, была тяжелая ситуация, но мы выжили, помогли «западники» и Китай. Ситуацию не драматизируем и готовы работать. О том, что будет в противном случае, намекнул небольшой «притчей о Грузии».

О чем говорил президент:

О Союзе

«Нам говорят, если хотите - входите на правах губернии. Я вот думал перед нашей встречей, что предложить такого Беларуси ни Владимир Ильич, ни Иосиф Виссарионович не могли!»

Об армии

«Я сказал следующее. Да, мы будем умирать за Россию! Но будем умирать здесь. Мы не можем пропустить танки (я цитирую самого себя) через себя на Москву. Это образно, танками уже не воюют».

О Путине

«Я просчитывал, что произойдет с экономикой, когда нам вздуют эти цены на углеводородное сырье… И я президента России просил… Может, это унизительно, я сегодня впервые об этом скажу… «Не делай этого! Это погубит страну, близкую вам! Ну давай мы вам отработаем этот миллиард или полтора, понизив цену на нашу продукцию, давайте мы вас будем защищать, воевать за вас! Но не делайте этого в течение года! Вы думаете, меня послушали? (Пауза.) Это так, наболевшее».

Как пьют президенты

«Я не разбираюсь в спиртных напитках. Я не говорю, что я не пью их. Как это президент может не пить? (Журналисты смеются. - Прим. авт.) Представьте ситуацию. Точно так, как у вас в жизни, так и у меня. Сидят президенты за одним столом, особенно наши выходцы, из советских… Они не просто пьют. Они умеют пить. И ходят, как гвозди! Я удивляюсь, они ж старше на 20 с лишним лет! Крепкие люди! Я так выпью немножко… Помню, как Ельцин был… Я, кстати, раньше только выпивал с ним. А он мне всегда «Уважаешь - не уважаешь!» (пародирует говорок Ельцина). «Науважаешься» иногда так, что отходишь потом десять дней!»

О вредных привычках и детстве

«Табак… Я никогда не курил. Я хотел играть в футбол! Мне в школе сказали, что спортсмены не пьют, не курят… Хотя я сейчас знаю - и пьют, и курят! Но тогда вбил себе в голову. Я меньше спал, чем играл в футбол. Помог матери, отца ж не было, по ночам шил кожаный мяч. Собирал группу ребят и занимался спортом…»

О селе

«Мы приняли программу развития села, читай - спасения села… Та же проблема у России, но там болезнь близка к неизлечимой. Сегодня не хватает зерна, мяса, молока в России… У нас тоже это было в середине 90-х, и мы «именем революции» начали решать эту проблему».

О зарплате доярок

«У нас новые фермы такие - приятно зайти, дворцы! Сегодня на ферму ты не зайдешь, тебя доярка не пустит туда, это ее дом, вотчина. Она получает свои 700 - 800 долларов в хороший период…»

О пропавшем молоке

«У нас даже иногда в Минске возникают перебои с молочным, потому что все гонят на Россию, там в три раза дороже! Приходится включаться и регулировать, чтобы не оставить свой рынок».

Притча о Грузии

«Не надо обижаться, что украинцы, грузины ищут счастья в другом месте. У меня в памяти один конфликт между Ельциным и Шеварднадзе. Борис Николаевич упрекал Шеварднадзе, что они отходят от СНГ, с американцами, и так далее. У Шеварднадзе руки задрожали, рядом сидел старик, ну, думаю, довели! Он говорит: «А что вы от меня хотите? У нас в прошлом году люди умирали, есть нечего. Я обратился к вам - помогите, хотя бы немного зерна… Американцы 100 миллионов долларов дали, и я зимой спас людей». Американцы подставили плечо. Россия не помогла. Вот оттуда и начался этот отход. В мире пустоты не бывает! Что сегодня на Грузию обижаться? Так война газовая с Украиной и Беларусью явно не на руку России».

О националистах

«Из школьных программ по моей инициативе были убраны все националисты, так называемые писатели. Национализм - страшное зло».

О прогулках пешком

«Года три назад или пять я вышел из своей резиденции в Минске неожиданно для своей охраны и пошел в сторону цирка. Одернул службу охраны. Голос такой характерный: сразу люди на остановке повернулись и узнали. Не успел дойти до цирка - уже за мной целая демонстрация. Люди удивлены - никто же демонстрации не объявлял. Порвали костюм. После этого больше пешком не хожу».

О диете

«Состояние мое на сегодня не самое лучшее. Мне к рождественскому турниру надо килограмм на пять похудеть. Сейчас я придерживаюсь железной диеты. Мне ж с 25-летними надо там бегать!»

О ПЕНСИОННОМ ВОЗРАСТЕ

«Сегодня в России и Белоруссии назрела необходимость повышения пенсионного возраста - не 55 и 60, а 60 и 65. В самых богатых странах Европы так и есть».

О культуре

«Я вспоминаю те времена, когда у власти были националисты. Они ничего больше не говорили: культура-культура-культура… И язык».

«Я, будучи историком по первому образованию (на истфаке разделы культуры везде были, в любом государстве), хорошо знал, что такое культура, направления, литература, искусство. Но когда я стал президентом, я впервые материально пощупал, что такое культура».

«Я сидел с Владимиром Владимировичем, говорю, обрати внимание на свой концерт. Ну, мы мужики, там красивые девчонки, «Сливки», выходят в коротких юбчонках, а то и без юбок… Это все хорошо. Но мы ведь не только этим живем и не только этим богаты!».

О детках

«Приезжают детки, более взрослые и взрослые танцевальные коллективы. И они как выкатят на эту сцену! Ну как тараканы! И все в красивых новых нарядных костюмах. И сидя с министром культуры России я говорю: все, от тапочек до их костюмов, государственное!».

О том, когда называют Бацька

«Я нормально отношусь, по-доброму ведь люди называют. Когда мне еще 40 не было, в 38 лет я президентом стал, зацепилось за мной это не то кличка, не то имя. Я и привык»

О невъездных

«Я МИДу и своим помощникам говорю: не закрывайте вы въезд западникам! Хотя на выборы – пусть едут! Выборы пройдут у нас нормально. «Они про нас что-то там  скажут плохое или напишут»! Не важно».

О Фрадкове

«Фрадков сидел-сидел, ни черта не сделал, в конце своей политической жизни брякнул, что надо выстраивать границу межу Беларусью и Россией. Ну надо – выстраивай! Все последние годы Россия нас подталкивает, чтобы мы явились инициаторами этого. Хотите восстановить границу – скажите честно и делайте! Зачем нас к этому толкать?»

О командировках

«Я очень не люблю командировки. Сутки еще могу выдержать. Место, куда я с удовольствием еду, это Москва, потому что час лететь.

В Душанбе – пять часов! Пять часов тебя трясет над этим Казахстаном как в лихорадке, в этом самолете. Неизвестно от чего, или там ветер, или еще что-то.

Не люблю я этих поездок, я очень привязан к дому. Да и белорусы, я еще с молодости моей президентской заметил, плохо переносят, когда я куда-то надолго уезжаю».

Об отпуске и доме

«Я люблю зимний период времени. Я старюсь в последнее время, когда в Австрию меня не пускают по известным причинам, приезжать в Сочи, на ваши горы в Красной поляне. Обычно это неделя. Если я выезжаю, то с целью прок на лыжах, чтобы навыки не потерять, ну и это интересно для меня. Или здесь, если не перегружен график, могу на 2-3 на дня поехать в Беловежскую пущу. У нас же прекрасных мест предостаточно, душой отойти.

Еще тренировки 2-3 раза в неделю. Если я не приду, команда тренироваться не будет, опять проиграем Рождественский турнир!

Я человек сидячий. Я люблю свой дом, имею в виду Беларусь, я люблю свой Минск. Я люблю побыть среди людей, мне это доставляет большое удовольствие.

Я не скажу, что я когда-то месяц отдохнул, никогда. Самое большое – 10 дней. И то оппозиция начинает гвалтом кричать, где Лукашенко! И Зимовский в государственных СМИ начинает переживать, не случилось ли что на самом деле».

О диете и хоккее

«Состояние мое на сегодня не самое лучшее, мне к рождественскому турниру надо килограмм на пять похудеть. Сейчас я придерживаюсь железной диеты. Мне ж с 25-летними надо там бегать! Это ж не показушное, сделал что-то, телевизионщики склеили и показали, какой ты спортсмен. Это принародно бегать! Тысячи людей. А НТВ потом подвергнет критике, вместе с РТР и ОРТ, журналистская братия готова посмотреть в каком шлеме вышел, и в штанах или без штанов и так далее».

О еде

«Пристрастия в еде – абсолютно простая пища. Я так и не привык к изысканной пище, типа баклажаны, бананы и прочее…

Я люблю белорусскую и российскую пищу. Если суп – прежде всего молочный. Даже удивительно, все смеются, что мужик – и молочный суп. Чтоб я очень уж любил драники… Ну с удовольствием съем белорусское блюдо. Но у меня повара готовят их так, как я их научил, как я люблю. Поджаренные, золотистые. Не так, как вас, наверное, угощали! Они не умеют готовить драники, сколько я уже не упрекал. Это хорошо, что вы не очень разбираетесь!

Воды пью очень много, потому что много теряю. Воды пить надо много, врачи говорят.

Диеты придерживаюсь. Не ем печенье-конфеты, хотя я сладкоежка».

О России

«Я очень переживаю, чтобы вы не скатились и нас не затянули в советские времена. Когда вскакивали и кричали: «Слава КПСС, ура-ура-ура!» в задних рядах и все это катилось сверху вниз. Я некоторые эпизоды посмотрел, и меня защемило. Я этого боюсь.

Это сложно президенту сдерживать, я по Беларуси знаю. Вы нигде на демонстрации не увидите моего портрета, здравиц и прочего. Мне много времени нужно было, чтобы приучить всех к этому.

А было на первых порах, и портреты несли: Сталин, Ленин, Лукашенко, Машеров… я категорически сказал --  мой портрет уберите! Боролся, как только мог. Я этого не переношу, терпеть не могу.

Как пьют за президента

«Даже в узком кругу один тост -- второй – за президента. Это военные придумали в первый год президентства. Первый – за всех, что собрались, третий – за женщин, за любовь, я могу перехватить… «Ну тогда второй – за тебя». Так и прижилось. За Бацьку второй тост подняли – и все.

Когда начинаются длинные тосты и здравицы за президента, я говорю – подождите, вот я не буду президентом, соберемся, потом скажете. Или без меня. Когда президент, все умеют тосты говорить красиво. Кода все вскакивают как в лихорадке, это ж вранье, они этого не переживают!

О Коноплеве

«Я наблюдаю сейчас за процессом отставки Коноплева. Что только не пишут! И президентские амбиции, и излишне в сторону России пошел! Ну такое, что я встречаюсь с ним и говорю – слушай, может ты действительно оппозиционером там стал?»

О выходах в народ

«Я еду на машине – ностальгия жуткая, страстное стремление пройтись по улице, никого не трогая, просто с людьми. Я лет пять назад вышел со своей резиденции, неожиданно для службы безопасности, пошел пешком с Октябрьской площади в сторону цирка. Вокруг работает служба безопасности, начала шевелиться, и обернулся и их упрекнул, одернул. Голос у меня узнаваемый, сразу люди на остановке обернулись, там девчонка с парнем стояли. «А, президент, президент!» Я не успел дойти до цирка – выстроилась целая демонстрация, а во главе президент.

Я прошел 100 метров, вокруг, наверное, тысячи две человек возникло. Мне порвали костюм. Я уже их просил: мне стыдно будет, сфотографирует эта оппозиция в газете, хоть трусы не рвите! Благо, белорусы люди цивилизованные. Костюм хоть порвали, но совсем не сняли.и

После этого я пешком по улицам не хожу. Этого не достает любому президенту. Я очень завидую тем, кто свободно может идти по городу, общаться, и никто внимания не обращает. От этого устаешь. 13 лет. От этого очень устаешь, поверьте».

О книгах и кино

«Свободного времени нет, я книжки я не читаю сейчас. Фильмы я не смотрю. В самолете я лечу, допустим, времени 5 часов. Надо или читать, или смотреть. Я включаю диск или пленку, смотрю. Иногда фильмы, которые вы пропагандируете, они победили на каких-то конкурсах. Ну, в курсе дела надо быть!

Время отдается спорту. Во-первых, надо на человека быть похожим. Во-вторых, чтобы хорошо работать, надо заниматься спортом.

Почему не читаю книжки? Потому что узнал, как их пишут. Почему не сморю кинофильмы? Это моя любовь и страсть до сих пор. Но мне повезло, я, насколько нужно президенту, освоил процесс снятия кинофильмов. Узнал, что для кино главное – монтаж. Смотрю фильм и думаю – как снимали, декорации выстраивали, сколько стоило… Все это я знаю, меня кухня интересует, как это делается. По книжкам я посмотрел, как пишут о наших бывших руководителях, и с позиции своего президентства оцениваю, правда или нет. 80 % вранья. Вот о Сталине пишут, еще о ком-то. Классические, типичные вещи, они характерны и мне и нынешним руководителям. Как раньше было, можно спроецировать. И я вижу – вранье.

Я очень любил исторический роман, «Жизнь замечательных людей»… Не страшно, что я их не читаю сегодня, я их все прочитал в свое время. А сейчас и книжек-то таких… Или бандитизм, или разбой, или разврат, или еще что-то. Ну что, я этого не знаю? Знаю, что мне об этом читать.

В основном это классика, и в моей библиотеке они стоят. как книги прочитанные. И украшают знаете, такие стенки были книжные.

Поэтому я не скажу, что, имея свободное время, я сижу с книжкой… Если бы вы посмотрели, сколько у меня на столе документов, вы бы ужаснулись. Все они носят разноплановый характер. И очень многие решения для Беларуси, правда, что меня за это критикуют, больше чем кем-либо приниматься президентом. И чтобы принять это решение, а это миллиарды рублей, это надо вычитать, а кое-где совещание назначить, выслушать разные толчки зрения и принять решение. Это где-то с 11.30 вечера до 2 ночи время. Так что президенту не свойственен вопрос «а в свободное время». Нет его. Просто чем-то жертвуешь или что-то смещаешь, спрессовываешь.

О Бобруйске

«Если вы были в Бобруйске, вы видели, в каком состоянии город? Страшно было зайти, свинушник был. Это в основном еврейский был город, вы знаете, как евреи относятся к месту, где они живут. Посмотрите в Израиле, я вот был… Я ни в коем случае не хочу их обидеть, но они не очень заботятся, чтобы подстрижена трава была, как в Москве, у россиян, белорусов. Такой город был… Ну есть где жить – и хорошо. Деревянные домики – неплохо, кирпичные – тоже. Мощеная улица -- хорошо, нет – ну и ладно. Такой он был город. Мы его привели в порядок и израильским евреям говорим – ребята, возвращайтесь обратно. Я им сказал – с деньгами возвращайтесь!»

О друзьях

«У президентов друзей быть не должно. Если тебя подставляют и подводят, то это твои так называемые друзья. Их тянет иногда или поуправлять страной, от имени президента решить какие-то вопросы. Народ и чиновничество это очень тяжело переносит. Они привыкли, что есть президент, который должен отвечать, принимать решения, командовать, организовывать. Но когда этим занимаются жены, любовницы, так называемые друзья и прочие, этого народ не переносит, а прежде всего – журналисты. Слава Богу, меня в этом никто никогда не упрекнул.

Ну а так называемые друзья — с ними только и были беды. То они коммерсантов наклоняют, то им понадобились какие-то средства, они начинают кого-то от имени президента придавливать. Благо, что у меня есть определенные структуры, которые контролируют деятельность, и они об этом знают. Я их сразу предупредил – вы идете работать в правительство, или куда там, в администрацию, вы должны знать, что у президента есть механизм контроля».