Валентина СЕМЕНЕНКО: Никсон говорил, что я для него - идеал белорусской женщины

Источник материала:

Валентина Евсеевна до сих пор помнит, как в первый раз увидела Машерова.

Хозяйка правительственной резиденции БССР впервые рассказала, как принимали в Минске американского и французского президентов.

Валентина Евсеевна родилась в Одессе. В Минск же с мужем-военным перебралась, когда сын поступил в Суворовское училище. Валентина Евсеевна принялась искать работу, и соседка ей посоветовала: в правительственной резиденции ищут человека. Но управляющий домами резиденции, когда выслушал Валентину, ответил: нужна холостячка - работа такая, что поднять могут в любое время дня и ночи. И тут Валя сказала: «Меня все устраивает. Я все время ждала мужа-военного, теперь пускай он меня подождет». Управляющему такой подход понравился, и Валентина Семененко была принята хозяйкой первого корпуса правительственного пансионата «Заславль» на Минском море. Руководителем БССР тогда был Петр Машеров. В резиденции останавливались все сильные мира всего: президенты, премьеры, министры, лидеры партий, их жены…

«Без предупреждения приезжал человек и проводил белым платком за унитазом»

- Валентина Евсеевна, Машеров жил в этой резиденции?

- Нет, жил он в Дроздах. А в резиденции Петр Миронович оставался ночевать, когда его команда (мы их называли «машеровцы») готовила доклад к какому-нибудь съезду или собранию. Они работали сутками, а Машеров следил за всем сам, вникал в каждую деталь. Постоянно у нас никто не жил, даже своей кухни не было. Если было необходимо, кухню привозили из столовой ЦК или Совмина. Но на работу мы ходили каждый день - ведь у нас все время была «готовность №1». В любой момент мы должны были быть готовыми принять любого, вплоть до президента. Из Дома правительства мог без предупреждения приехать с проверкой управляющий домами правительства. Он доставал из кармана белоснежный носовой платок и проводил им где угодно: по задней стенке телевизора, за унитазом…

- Вам, как человеку на виду, была положена стрижка, маникюр?

- Ничего особенного. Просто была парикмахерская, которая обслуживала ЦК. Я тоже имела право ее посещать.

- Как вы добирались на работу из своего военного городка?

- За мной присылали машину. Служебный «РАФик» ездил и собирал по очереди всех работников. Потом, когда мне дали квартиру, место сбора было в центре Минска, у цирка. Когда мне что-то надо было купить для резиденции, мне давали машину, и я ехала в город. А везде посты, посты, посты - просто так не проедешь. Машину останавливали, водитель сразу кричал: «Отворяй, хозяйка едет!»

- Вас как-нибудь контролировали, проверяли?

- Когда начинала работать, то давала подписку в КГБ о неразглашении. И сейчас вот говорю с вами и думаю: а может, еще нельзя?..

Жена Машерова была видной дамой

- Вы помните, как впервые увидели Петра Мироновича?

- Очень хорошо! Когда мне передали здание, там как раз шел ремонт. И когда он окончился, Машеров и Киселев с женами приехали смотреть готовность корпуса. Я так нервничала, так нервничала!.. Это потом я уже привыкла, а сразу это был такой стресс! Я, как сейчас помню, что-то делала, под мышкой был веник - и я прямо так открыла им дверь. Они зашли, а у меня коленки аж трясутся! Хожу за ними, отвечаю на вопросы. И когда они уже выходили, Петр Миронович (он был после болезни, бледный такой) остановился в дверях и говорит мне: «Да ладно так волноваться! Все ж нормально, все хорошо!» А у меня как раз ненормально! Делали ремонт, а в вестибюле на полу белый полированный мрамор. Его заляпали цементом. Хоть ты языком его вылизывай! Тогда муж привез мне целую машину солдат, мы одели им на ноги «шкурки», и солдаты все отскребли. Но я как глянула, так и ахнула. Отскрести-то отскребли, но на мраморе остались писяги. Я думала, разрыв сердца будет!.. Но мужчины, Машеров и Киселев, прошли и ничего не заметили. А вот жены… Киселева говорит Машеровой: «Полина Андреевна, что-то тут с полом не то…» Но Машерова, слава Богу, ответила: «А я ничего не вижу, наверное, так надо».

- А Машеров всегда был на официальных мероприятиях с женой, она держалась как первая леди?

- Она была действительно видной дамой. С нами, обслуживающим персоналом, никогда не была на короткой ноге. На приемах действительно смотрелась первой леди страны!.. А вот Киселева была проще: всегда и поговорит, и посоветуется. Когда муж или внук болели, я подсказывала, чем лечить - у меня муж хорошо в травах разбирается.

«Чем видеть засуху, лучше себя в гробу»

- А Машеров был недоступным?

- Я ему говорила: «Петр Миронович, почему вас так все опасаются, я вот тоже себя неловко чувствую»… Он отвечал: «Ну почему же ты так, Валя? Я не злой, не вредный. Я строгий». И он действительно был строгий. Его боялись.

- По отношению к вам эта строгость как-нибудь выражалась, он вас ругал когда-нибудь?

- Боже упаси! А за что меня было ругать? Писяги на мраморе затерлись (Улыбается.), а в остальном все было нормально… Мне нельзя было там ошибаться, иначе меня никто бы там не держал.

- О чем Машеров говорил с вами?

- Нельзя сказать, что мы много общались. Но приходилось, все-таки 11 лет я работала в резиденции. Петр Миронович рассказывал, как был в армии. Рассказывал, что его спасла полька - спрятала его раненого. И как раз в хате этой женщины полицаи устроили пьянку. А он прятался под кроватью и боялся, чтобы они не учуяли запах крови. И сожалел, что из-за работы не хватает времени навестить ту женщину…

- Государственные дела Петр Миронович с вами не обсуждал?

- Что вы, я была слишком маленьким человеком!.. Хотя однажды, когда в очередной раз работали «машеровцы», Петр Миронович долго не спускался обедать. А по правилам никто без него за стол не садился. И голодные коммунисты отправили меня звать Машерова. Я тихо зашла в кабинет и стою молчу - боюсь заговорить первой. Машеров оглянулся, спрашивает: «Чего тебе, Валя?» Я говорю: «Петр Миронович, все стынет, повара ведь старались». Он встал и пошел. И пока спускались, задумчиво так сказал: «Страшная засуха. Мне чем видеть поля республики, лучше видеть себя в гробу». Я тогда просто ахнула. А менее чем через год Машеров погиб. И водителя своего, Женьку, на пенсию не отпустил, сказал: «Вместе пойдем». Вместе они и разбились…

КАК ЖИЛИ ПРЕЗИДЕНТЫ И МИНИСТРЫ

Жорж Помпиду просил махровые рукавицы

- В 1973 году президент Франции Жорж Помпиду встречался в Беларуси с Леонидом Брежневым, - вспоминает Валентина Евсеевна. - Еще перед его приездом заявились наши саперы, мол, будем все проверять, расстилать кровати. Я стала горой. Нет, говорю, мои кровати вы разбирать не будете. Позвонила в Дом правительства - и кровати мои они все-таки не расстилали, лишь аккуратно поводили над ними миноискателями.

- Помпиду жил у нас, а Брежнев в другом корпусе. Поэтому над моим зданием реял французский флаг, а над соседним - советский. Двое суток я работала на французской территории! Помпиду был высо-о-о-кий такой большой, с та-а-ким животом. А его камердинер - высокий худенький парнишка. Он мне говорит (через переводчика из КГБ): «Президенту надо, чтобы в ванной были перчатки». Я пытаюсь выяснить, что за перчатки. Переводчик пожимает плечами, мол, что-то мыть надо. Я горячусь: что мыть, из моих унитазов воду пить можно - все блестит!.. Но послала машину в город, мне немедленно привезли целый пакет резиновых перчаток. Камердинер качает головой и с горем пополам объясняет, что перчатки нужны махровые - французы моются в них. А у нас таких тогда просто не было! Боже мой, что же делать! Я быстро хватаю махровые полотенца и бегу к нашим портнихам. Они моментально нашили из них рукавиц. Я разложила их возле раковины, ванны, биде… Перчатки были одобрены. Дальше камердинер говорит: «У президента больные ноги, он любит, чтобы во сне они были повыше». Снова проблема - замотанную тряпку ведь не подложишь. Я вспомнила, что на складе есть разобранный комплект немецкой мебели - и там как раз были нужные подголовники. Получилось отлично. Снова претензия - президент мерзнет. Пришлось быстро найти большую грелку в махровом чехле. Вообще Помпиду был такой большой, мне пришлось сшивать для него вместе два пуховых одеяла. Меня потом ребята из КГБ долго еще подкалывали: “А ты, Валентина Евсеевна, хорошо умеешь президентам угождать!” На прощание мне передали «президентский подарок» через камердинера: шикарный швейцарский будильник и литровую бутылку виски, которое “пьет господин президент”. Мои домашние выпили и сказали: самогонка самогонкой.

Никсон говорил: «О боже, я как дома»

- Летом 1974 года, за две недели до приезда в Беларусь американского президента Никсона к нам заселилась его бригада: устраивали прямую телефонную связь со всеми местами, где должен был побывать Никсон в Беларуси, даже с Хатынью. При этом все телефонные аппараты привезли с собой. Охрана исследовала здания и окрестности. Замеряли время: сколько едет лифт на этаж, сколько нужно подниматься пешком.

Перед приездом спохватились, что забыли жене президента поставить в покои розы. И женщина из Совмина бросилась туда с букетом. А все уже оцеплено, охрана не пускает. Тогда я взяла букет и пошла сама, меня охрана знала (и называла почему-то «стюардесса»). Розы я поставила не в спальне, ведь в спальне цветы не ставятся, а на столике в гостиной.

Полчаса до приезда. Вдруг несется ко мне рыжий конопатый охранник Никсона и жестами показывает: скорее за мной! У меня первая мысль: бачок унитаза лопнул! Поставили чешские тонкие бачки, а прикручивали наши. Несколько уже лопнуло. Прибегаем в спальню президента, охранник отдергивает штору, а там на стекле… оса! Меня такое зло взяло, показываю ему жестами: ты такой большой, а она такая маленькая - ж-ж-ж!!! Я эту осу смахнула на балкон, а он прихлопнул ботинком. И когда уезжали, он обернулся и показывает жестами: большой, маленькая, ж-ж-ж! И засмеялся!..

Перед приездом мне передали картинки, чтобы я знала, как оборудовать покои президента. Наши переводчики это расшифровывали, расшифровывали и расшифровали: в гостином зале «должна стоять софа». Софа, как я себе представила, это спальное ложе - по-нашему тахта. Зачем ему в гостиной, где будет проходить совещание, софа?! Но на всякий случай заказала в мастерской. Потом уже доверенное лицо президента объяснил мне, что это простая скамеечка. Мол, у Никсона больные ноги, и он, когда работает или беседует, кладет их на скамеечку. Мы сделали нужную скамеечку. И я, когда увольнялась, эту «софу» забрала. На нее ведь клал ноги президент Америки!

Когда Никсон приехал, ко мне спустился его представитель, обнял меня за плечи и сказал: «Вы молодец! Президент сел в кресло, положил ноги на скамеечку и сказал: «О, боже, я как дома!»

Мне запомнилась сцена, когда Никсон уезжал. Он лично попрощался со всем персоналом, а мне поцеловал руку и сказал, что я для него - идеал белорусской женщины, доброй и добросовестной. И произнес целую речь: мол, счастлив, благодарен белорусскому народу за такую теплую встречу… На память его помощник передал мне «от президента» тарелку ручной работы с 24-мя каратами золота.

- Американский президент Никсон был проще Помпиду, - говорит Валентина Евсеевна. - Здоровался со мной, прощался. Жена у него красивая была - такие огромные глаза, как у оленя. И такие добрые-добрые!.. Одета была очень просто: ситцевое платьице, ситцевый сарафанчик. Мне американцы очень понравились - простые люди, почти славяне.

Маршалу Гречко достали валенки за 20 минут

- С маршалом Гречко связана интересная история, - говорит Валентина Семененко. - Гречко, тогда министр обороны СССР, жил у нас, когда в Беларуси проходили военные учения. А у него еще с войны были обморожены ноги. И здесь он их переохладил. Я слышу в коридоре страшный крик: Гречко требует у порученца свободные валенки, потому что в туфлях выступать не может. А помощник ничего не может сделать: выходной, все склады закрыты. Я тут же позвонила в полк правительственной охраны, сказала размер - и через 20 минут мотоциклист доставил мне валенки. А Гречко все кричит на помощника: «Ты не можешь министру обороны валенки достать?!» Тогда я приоткрыла дверь, аккуратно поставила валенки и ушла. Стало тихо. А у меня на память остались именные часы: «В.Е.Семененко от министра обороны СССР маршала Гречко».

Фото Валентины Семененко с удостоверения ЦК партии.

Дети Кастро никогда не видели снег

От приезда кубинской делегации у Валентины Евсеевны остались не очень приятные впечатления.

- Фидель Кастро жил во втором корпусе, - говорит она. - А у меня вся его делегация. В спальнях я постелила шикарные атласные покрывала. Так кубинцы мылись, а потом выходили мокрые из ванны ложились на кровать и укутывались в эти покрывала. Всё, покрывало испорчено! Или приходили с улицы, грязные, и прямо в обуви ложились на кровать. Ужас!

Позже, зимой, приезжал брат Фиделя, Рауль. Жил у нас, с женой и двумя детьми. А дети никогда не видели снега! Столько радости было… Они всей семьей ездили на охоту в Беловежскую пущу, трофеев много привезли - целый холодильник заморозили с собой в дорогу.

КСТАТИ

В номерах люкс резиденции, в которых жили самые важные гости, было две спальни, гостиная и кабинет. По предварительным пожеланиям номера переоборудовались. Например, к приезду Никсона менялись мебель, светильники, телевизоры…