Игры разума и шрифта

Источник материала:

ПИСАРЕВА Наталья

В чем секрет вечной молодости польского плаката?

Для искусства опасны не поджигатели, а пожарные, заметил как–то французский художник Бернар Бюффе. Перефразируя известный афоризм, можно сказать, что для искусства полезны поджигатели — по крайней мере, именно эти слова приходят в голову на выставке «Мастера польского плаката», которая сейчас экспонируется в Национальном музее истории и культуры. При всем разнообразии мнений и толкований посетители сходятся в одном: польская школа плаката, однажды «поджегшая» искусство соцреализма, не угасает на протяжении более полувека.

Когда–то именно по иллюстрациям из популярных журналов «Шпильки» и «Проект» советские читатели изучали все направления современного искусства, от кубизма до поп–арта. От общепринятого метода соцреализма в жанре плаката отказались в Польше еще в начале 1950–х. Признанные впоследствии классиками Генрих Томашевски, Эрик Липиньски, Тадеуш Трепковски, Йозеф Мрощак и Войцех Заменчик впервые попробовали перейти на лаконизм повествования — один из непременных атрибутов плакатного стиля. Затем их опыты с цветом, фактурой, шрифтами продолжила новая волна: Роман Цеслевич, Ян Леница, Виктор Гурка, Вальдемар Свежи и другие. Плакат превратился в интереснейший ребус, игру со зрителем, пробуждавшую ассоциативное мышление.

Большая часть работ традиционно посвящена событиям в культурной жизни. Для воплощения авторской идеи все подручные средства хороши — карандаш, мел, акварель, пастель, аппликация, коллаж — и все направления авангардной живописи уместны. Особенно впечатляет театральный плакат, его расцвет был подспудно подготовлен подъемом польской пьесы в 1970 — 1980–х. Предшествовал ему, как известно, триумф киноплаката. В послевоенное время экспрессивные рисунки польских художников звучали как манифест свободы, провозглашаемый инакомыслящей интеллигенцией.

— Польская школа — уникальное явление, — уверен председатель Белорусского союза дизайнеров Дмитрий Сурский. — Креативные и узнаваемые благодаря своему авторскому почерку работы известны во всем мире. Мы всегда очень внимательно следили за тем, что происходило у соседей. Как и в Прибалтике, у них было больше свободы и меньше ограничений.

— Все страны поначалу отдали дань соцреализму, но в той же Румынии появились великолепные художники еще при Чаушеску, и партийный вождь относился к ним достаточно лояльно, — рассуждает известный художник Владимир Цеслер. — А в Польше, как утверждали раньше то ли в шутку, то ли всерьез, происходило два события мирового масштаба: велогонки и Варшавское бьеннале плаката. Его участником однажды был и я. Тогда, кстати, и со многими польскими мастерами познакомился лично. Несколько раз довелось посетить Музей плаката в Виланове. Ведущими в этом жанре всегда считались Генрих Томашевски и Мечислав Василевски. Последний и поныне жив и здравствует, преподает в польской академии. В конце 80–х мне и коллегам предлагали даже пройти у него стажировку, но, к сожалению, ничего не получилось.

Польская школа плаката стала эталонной еще и благодаря открытости и коммуникабельности своих авторов, которые с готовностью делятся секретами мастерства с коллегами во всем мире.

— Нас связывает давнее сотрудничество. По приглашению Польского института встречались с преподавателями Варшавской и Краковской академий искусств, были в Тешинском дизайн–центре, — рассказывает Дмитрий Сурский. — Познакомились тогда со знаменитым Мечиславом Горовским. На Варшавском бьеннале белорусские художники Юрий Тареев, Руслан Найдин, Александр Новожилов, Елена Китаева, Владимир Крюковский выставлялись с начала 1970–х годов. Владимир Цеслер не однажды завоевывал там награды, вспомните ту же работу в восточном стиле с изображением голубя на тигриной лапе, за которую он получил Гран–при в 1986 году.

Первая выставка польского плаката в Беларуси проходила во Дворце искусства около 10 лет назад. Сейчас в Национальном музее истории и культуры представлены работы 19 авторов из единственной, специализирующейся на рекламе и продаже польского плаката галереи Кшиштофа Дыда. Как утверждают искусствоведы, практически каждый представленный автор заслуживает персональной экспозиции. И организаторы не прочь их провести, обещая начать с Романа Каларуса, автора хорошо известного «Джаза».