Бернд Штанге: цену жизни узнал в Ираке

Источник материала:

Зависть — плохое чувство, но я никогда не мог избавиться от него по отношению к людям, знающим иностранные языки. В свое время поленился нормально выучить английский, вот и не умею ясно выразить на нем свои мысли. Спасибо наставнику белорусской футбольной сборной Бернду ШТАНГЕ, который вызволил меня из неловкого положения и принял предложение разговаривать на русском, хотя поначалу не удержался и воскликнул: «Да это же настоящая катастрофа! Я еще не настолько владею вашим языком, чтобы общаться на нем с журналистом!»

— Мне кажется, герр Штанге, вы сильно преуменьшаете свои возможности. Я вас прекрасно понимаю.

— Спасибо. Мне тоже хочется верить, что мой русский становится день ото дня лучше. На поле во время тренировок общаюсь уже только на нем. В Турции, где был недавно, переводчика под рукой вообще не оказалось. Но, по-моему, футболисты тех белорусских клубов, в которых побывал, меня понимали. Стараюсь каждый день читать газеты, слушаю радио, смотрю телевизор. Важно освоить разговорный стиль, тогда тебя начнут понимать. Да и обещал же отвечать на пресс-конференциях на русском, значит, нужно держать слово.

— Вы уже несколько месяцев живете и работаете в нашей стране. Вам нравится здесь?

— Скажу откровенно, до этого я лишь один раз был в Беларуси и, конечно, не мог составить о ней полного представления. А потом черпал информацию из немецких газет или телепередач, которые опять-таки не дают возможности узнать о стране столько, сколько необходимо. Знаете, я даже поначалу опасался, как меня здесь примут. В истории наших стран случались периоды, когда они враждовали. А белорусам особенно больно думать о Второй мировой войне. Люди того поколения, наверное, не всегда поминают немцев добрым словом. Но меня заверили, что у вас очень благожелательный народ, я не буду ощущать себя изгоем. В этом убедился буквально через пару дней. Я полюбил Минск, как и другие города, и Беларусь в целом всей душой. Мне приятно ходить по улицам, магазинам, рынкам. И потом, я же немец другого поколения, родился после войны. Но, к сожалению, тоже знаю, что это такое.

— Извините, не очень понял вашу последнюю фразу.

— Несколько лет назад работал с национальной сборной Ирака. Вот тогда и осознал все ужасы и несчастья, которые приносит война. Мне довелось видеть погибших людей, страдания обезумевших от горя матерей и отцов, потерявших своих детей. Именно в Ираке я узнал истинную цену жизни. Это случилось тогда, когда сам едва не стал жертвой насилия. Нашу машину обстреляли, водителя ранили, от меня же пуля просвистела буквально сантиметрах в двадцати. Это не была провокация против Штанге. Просто стрелявшим в нас людям вдруг срочно понадобилась наша машина. Страшно! Пришлось спасаться бегством. Но давайте закончим на этом с политикой. Я очень ей интересуюсь, но предпочитаю свое мнение о тех или иных процессах держать при себе…

В Беларуси же я отдыхаю душой. Здесь тихо и спокойно, можно не опасаться за свою жизнь. Я знаю, что могу зайти в кафе или ресторан и не думать о том, будут стрелять или нет. У меня, кстати, уже есть любимые местечки. Часто обедаю и ужинаю в «Раковском броваре», там великолепное пиво, а уж в этом напитке, поверьте, немцы знают толк. Есть еще один ресторанчик украинской кухни, там также здорово проводить свободное время.

— Разве его у вас много?

— О, нет, я всецело поглощен работой. Знаете, то, что ко мне приезжает жена лишь наездами, — плохо. Но, с другой стороны, ничто не мешает работе. У меня в квартире идут почти все известные спортивные каналы, на которых день и ночь крутят футбол. И для меня это лучший отдых. Впрочем, как и просмотр хоккейных матчей. Я частый гость в столичных дворцах. Но до сих пор остаюсь поклонником той великой сборной СССР и ЦСКА под руководством Виктора Тихонова. Он первым сделал хоккей комбинационной игрой.

— Где вы сейчас живете в Минске?

— В очень уютной квартире в центре города. Выбирал ее довольно долго, но к таким вопросам всегда подхожу скрупулезно. Рядом просто замечательные места для прогулок. До этого я жил один месяц в двух небольших комнатках в Белорусской ассоциации футбола и немного в гостинице «Планета».

— Вас узнают на улицах Минска?

— Мы же не в Германии, где я чуть ли не каждый день давал интервью и мои фотографии были на страницах местных газет. Там немного иной культ футбола, каждый твой шаг под микроскопом. И наставник — лицо команды или сборной, которые он тренирует. Хотя, как мне кажется, на меня иногда смотрят с интересом. Наверное, стали все-таки узнавать. А проходу не будут давать только в том случае, если наша сборная начнет побеждать сильных соперников.

— Вы в это верите? В своем интервью «СЭ на Украине» вы сказали о том, что удел сборной Беларуси в отборочном цикле чемпионата мира — четвертое место в группе.

— Мои слова были неправильно истолкованы. Я сказал, что мы располагаемся после трех команд Англии, Хорватии и Украины, которые объективно сильнее нас. Вот почему мы считаемся четвертыми. Но наша цель идти выше, не прыгая, впрочем, через ступеньку. Я реалист по натуре. И если скажу во всеуслышание, что наша сборная займет первое место, меня подымут на смех. Наш потенциал сейчас — четвертое место, но цель — первое. Потому что только оно дает право выступить в финале чемпионата мира. Мы должны делать ставку на потенциал игроков. А он у большинства отличный.

— Но я все равно, признаться, удивлен: как это вы решились принять команду-аутсайдера?

— Еще до того как мне поступил звонок из Беларуси, у меня была масса предложений от клубов. Я только что выиграл со своей дружиной чемпионат Кипра. Выиграл сенсационно, подняв команду с последнего места на первое. Вы можете в такое поверить?! Но сборная — это совершенно иной уровень. Некоторые тренеры на протяжении всей карьеры работают только с такими командами. И поэтому я предпочел откликнуться на предложение вашей федерации. Хотя уже после подписания контракта мне позвонили из Котбуса и пытались соблазнить просто восхитительными условиями. Но я знаю, как работать со сборными и как делать результат. Вот почему все меркантильные вещи отошли на второй план. И потом, в марте мне исполнится 60 лет. По белорусским меркам я уже пенсионер. По немецким — мне еще семь лет работать до заслуженного отдыха. Значит, у меня хватает времени, чтобы еще что-то раз доказать. И я готов пахать все эти годы.

Я не боялся стать у руля команды-аутсайдера. Поймите одно, белорусский футбол развивается самостоятельно менее двадцати лет. Эта ситуация очень схожа с той, что имеет место в бывшей ГДР. После объединения Германии также не прошло и двадцати лет, и только сейчас клубы из исчезнувшей страны начали вставать с колен. Когда же пришла пора объединения, для восточногерманского футбола это было сродни катастрофе. Ведущие игроки тут же подписали многомиллионные контракты с западными клубами, а лучшие клубы ГДР «Магдебург», дрезденское «Динамо», лейпцигский «Локомотив», «Карл Цейс» оказались в низших дивизионах общенационального чемпионата. Стадионы пришли в упадок, болельщики перестали ходить на футбол. Как говорят у нас в Германии — капут! И только лет через десять началось движение вперед. Сейчас уже два клуба играют в бундеслиге, еще столько же — в первой. Поэтому нельзя торопить время, оно и только оно расставляет все по своим местам. Белорусский футбол еще только в начале большого пути. И я стараюсь приблизить его лучшие мгновения. Я вижу, как хорошеют восточные земли. Вот и Беларусь идет своим очень непростым путем. Но его нужно пройти, порою через боль и страдания, чтобы прийти к лучшей жизни.

— А у нас считается, что вся панацея для белорусского футбола исключительно в сокращении высшей лиги.

— Это не так, хотя, наверное, я не имею права сильно вмешиваться в данный процесс. Но мне кажется, что здесь ничего нельзя добиться только волевым решением. Нужно собрать тренеров, игроков, специалистов, как у вас говорят, за круглым столом и выслушать все мнения. Только тогда и будет найдено оптимальное решение. Я знаю одно: белорусским футболистам нужно проводить не менее 40 матчей в сезоне, чтобы прогрессировать. А при небольшой лиге это невозможно. Но, с другой стороны, нельзя искусственно что-то поддерживать. Когда руководитель клуба заявляет, что он желает видеть его в высшей лиге, мне сразу хочется задать ему вопрос: а как у вас с инфраструктурой, есть ли у вас болельщики? Или это просто пустые слова, за которыми нет ничего?

— Вернемся к сборной Беларуси. Вы не боитесь, что во встречах с Турцией, Германией, Аргентиной ваших подопечных могут крепко побить?

— Я не боюсь проигрывать. Если мы хотим идти вперед, то должны сражаться с сильными соперниками. Этого же хочет и федерация футбола Беларуси. Поэтому неправильно утверждать, что только Штанге уломал тренеров этих сборных сыграть с Беларусью. Я лишь сказал руководству АБФФ, что так нужно. И ее председатель Геннадий Невыглас меня понял. Как, впрочем, он понял меня и после поражения от Люксембурга, самого кошмарного в моей 35-летней тренерской карьере. Мы все — тренеры и игроки — чувствовали себя ужасно. Но потом я сказал себе: хватит страдать, этим не поможешь. Мы собрали тогда совещание с белорусскими тренерами и специалистами, честно сказали обо всех просчетах. Это был тест для меня на будущее. После чего понял, что меня поддерживают, считают, что я могу достичь чего-то с белорусской командой. Мы начали работать в несколько ином направлении.

— Насколько я понимаю, речь идет о знаменитом «списке Штанге»?

— Почему так узко? Как я говорю, «у нас был сшит первый костюм». Это наши лидеры — Александр Глеб, Ромащенко, Кутузов, Жевнов… Но нужен и второй «костюм», из тех футболистов, которые должны формировать свою игру вокруг лидеров. Вот почему мы определили список из 45 кандидатов, который сейчас увеличился еще на две фамилии — Вячеслава Глеба и Веремко. Первый стал играть очень хорошо. Второй, перейдя в БАТЭ, как мне видится, обещает вырасти в отличного голкипера. Этому будут способствовать и матчи в Лиге чемпионов. Мы роздали игрокам карточки с индивидуальными заданиями, однако наша задача заключается не в том, чтобы контролировать их выполнение. Мы должны их мотивировать, потому что без мотивации ничего нельзя добиться.

— Если не секрет, по какому принципу вы сформировали свой список?

— Очень важен характер игрока, менталитет, его технический потенциал. И то, насколько футболист может повысить в будущем уровень своей игры. Например, Гуренко и Штанюк сейчас на 100 процентов сильнее Путило или Павлючека. У них есть определенный стандарт, но через полгода или год им потребуется усиление игры. А они этого сделать не смогут, потому что достигли своего потолка. Мне же понадобятся футболисты, которые через определенное время смогут усилить свой потенциал.

— Однако вы пригласили в сборную Кульчия и Булыгу, которые, скорее всего, также находятся на пределе своих возможностей?

— Здесь иная ситуация. Я приглашал Александра и Виталия сразу, но они не откликнулись на мое предложение. И тогда я дал понять, что не потерплю подобного отношения к сборной страны. Но спустя три месяца осознал, что нам нужна еще пара квалифицированных футболистов. Переговорил с ребятами, сказал им, почему одно время решил их не вызывать. Они поняли. И я рад, что сейчас Кульчий и Булыга пополнили когорту лидеров сборной Беларуси. С ними легче расти молодежи. Но хочу предостеречь болельщиков. Да, они требуют только побед и уже сейчас мечтают о виктории 26 марта над турками. Все правильно, но, повторяю, нельзя прыгать через ступеньку.

— Вы говорили о футболистах. А нуждается ли, на ваш взгляд, в укреплении тренерский штаб нашей команды? В частности, сейчас без работы находится один из лучших отечественных специалистов Эдуард Малофеев.

— Не буду скрывать, что хочу усилить свой штаб еще одним или двумя помощниками. Что касается Малофеева, то я хорошо знаю его возможности, считаю его отличным тренером, которому под силу решать самые сложные задачи. Мы уже общались с ним, нашли немало общего. Главное, что он так же, как и я, фанатично предан футболу. Кстати, беседовал и с Анатолием Байдачным, я достаточно открытый для информации человек.