Наталья Цилинская: на грани

Источник материала:

Тяжело. Я почти физически ощущаю, как устала за сегодняшний день Наташа Цилинская. "Утренняя тренировка семидесятой была. Последние 20 километров не знаю, как доехала, - она заговаривает первой и кивает на сидящую на диване перед экраном телевизора дочку Машу. - Для нее только и езжу..."

Потом, словно реагируя на мой встречный вопрос, добавляет: "Нет, не только для нее, конечно, но это мой главный стимул в жизни". Главный стимул - симпатичная девчонка и обещающая теннисистка, будто из-за солидарности с недавно потерпевшей неудачу на чемпионате мира мамой, также имеет боевую отметину на носу, происхождение которой открыть отказывается. Мамин характер...
Мама ее отличилась в этом году на чемпионате мира особенно. Не привезла, как обычно, домой золотую медаль, зато общественный резонанс получила изрядный. Падение в заезде за выход в 1/8 финала спринта закончилось для Цилинской сотрясением мозга средней тяжести, содранным плечом и телеграммой в больницу от президента Лукашенко.

- Вылетел кусок подготовки. Врачи запретили две недели вообще о спорте думать и к велику подходить. Постельный режим прописали. А у меня еще спина, если не качаешь ее регулярно, клинит. Считай, всего дней десять тренируюсь - сложно снова форму набирать...

- Обидно получилось...
- Вообще-то сдвинуть меня на треке довольно непросто, но Вилли Канис была сверху и, что называется, пошла на контакт. Долбанула по плечу, и начало меня болтать: взорвалась передняя трубка - и ага...

- Голландка виновата?
- Получается так.

- Соперница извинилась?
- Когда? Меня сразу в больницу. А потом все забывается, это спорт... Я же стараюсь ездить хотя и рискованно, но корректно, на грани, никогда ее не переступая. Сама не люблю падать и людям того не желаю.

- Как расценишь богатый золотой урожай наших гонщиков на чемпионате мира? На что могут рассчитывать в Пекине Александр Лисовский и Василий Кириенко?
- Вася выиграл групповую гонку и получил лицензию - этот вид олимпийский. В Сашином скрэтче, увы, награды разыгрываться не будут. Кто знает, возможно, организаторы предоставят Лисовскому как свежеиспеченному чемпиону мира "wild card".

- И какие задачи ставит министерство перед вами в Китае?
- Что там планируют ребятам - я не знаю, сама отвечать на этот вопрос не буду. По понятным, надеюсь, причинам.

- К Афинам-2004 ты готовилась в Москве - на базе будущих олимпийских соперниц, и, прямо скажем, то время трудно было назвать безмятежным. Как справляешься с возможным прессингом со стороны, или Москва в этом году в принципе исключена из подготовки, дабы не расшатывать нервную систему?
- В моем виде россиянки не пробились на Игры.

— Это говорит о том, что теперь тебе никто ничего не подсыплет и не обматерит?
— Это ни о чем не говорит.

— Лестного ты, однако, мнения о наших лучших друзьях...
— Я обо всех лестного мнения. До последнего ищу в окружающих позитив. Хотелось бы, чтобы люди всегда оставались людьми.

— Какие уроки извлекла из итогов афинской Олимпиады?
— Сделала пометки в памяти и постаралась забыть все, что там произошло. Я уже сказала: стараюсь верить людям до последнего. Хотя, конечно, спорт давно перестал быть только спортом...

— То есть не исключаешь возможности, что и на Олимпиаде может найтись такая вот Канис...
— Игры будут проходить в Китае, а хозяева сильны не только нетрадиционной медициной, но и тем, что никогда не знаешь чего от них ожидать. Все говорят, и я, кстати, с этим согласна, что Олимпиада пройдет под знаком Китая. Это, помимо велоспорта, касается и других видов.

— По сравнению с Афинами, уж извини, что постоянно провожу параллели, ты стала сильнее?
— Да, надеюсь. Скорость передвижения по треку, конечно, с годами снижается, но я такого возраста еще не достигла. Другое дело, что и соперники не топчутся на месте... На Олимпиаду, уверена, люди приедут в состоянии наивысшей готовности, и там будет очень непросто. Всем...

— Особенно учитывая то, что гит, в котором гонялись еще четыре года назад, приказал долго жить...
— До сих пор не понимаю, как можно было его исключить из олимпийской программы... Невысокая популярность, потому и выкинули.

— После того злополучного падения в Манчестере народную любовь к себе почувствовала?

— Да... Ходила по делам кое-куда, и меня узнавали люди, совсем далекие от спорта. Спрашивали, как себя чувствую и есть ли у меня лицензия. Одна женщина рассказала, как она смотрела с мужем телевизор, и когда я упала, ее супруг жутко огорчился, стал искать причины случившегося и в конце концов обвинил в этом... жену.
Еще было приятно получить в больнице телеграмму от президента.

— О чем вы говорили с ним на субботнике?
— О треке. Это ж не ледовый дворец, который можно использовать как универсальный концертный и спортивный зал. На треке можно лишь гоняться. Да и трибуны там небольшой вместимости, тысячи на три вроде.

— Кстати, давно хотел задать вопрос: а откуда вообще взялась эта цифра? Для национальных состязаний 3000 — число просто громадное, для международных — смехотворное. Как можно проводить чемпионат мира на треке подобной вместимости?
— Это средний стандарт, который, кстати, используется во многих странах. Думаю, низкие трибуны связаны с тем, что треку требуется определенный температурный режим. Его ведь постоянно греют, чтобы лучше ехалось.

— Ничего, станешь после завершения карьеры директором этого трека, вникнешь во все тонкости подогрева...
— Вопросик нашел подводящий... Вот закончится Олимпиада, сяду и буду думать, что делать дальше.

— Спортсменам бывает опасно зацикливаться на чем-то... Человек постоянно зажат и не дает себе возможности расслабиться.
— Я не зацикливаюсь, а стараюсь не распыляться. Есть вещи, с которыми ты идешь по жизни. Существуют люди, нуждающиеся в твоем внимании. Они его получают. Но я не собираюсь разглагольствовать о том, как повешу или не повешу велосипед на памятный гвоздик. Как оглянусь по сторонам, вдохну полной грудью и начну чем-то заниматься. Вообще не думаю о том, что буду делать после Олимпиады. Это такая веха, которая сейчас заслоняет все.
Чего в целом хочу в жизни, я знаю. Будет большая собака, которую сейчас завести не могу. Надеюсь, построю дом на земле, которую выделил президент.

— А Лукашенко в другой жизни тебя кем видит? Он ведь к тебе особенно тепло относится...
— Не знаю. Никогда об этом с ним не говорили. Пока во мне видят только спортсменку. И это правильно. Жизнь — такая штука, которая меняется каждый день. Можно настроить себе таких планов, что голова закружится, а потом р-р-раз: разбитые мечты, истерика, слезы, сопли и все остальное. Оно мне надо?

— Не надо.
— На самом деле я много чего хочу. Но знаю: большой цели добивается тот, кто занимается одним делом. Какие-то безобидные хобби могут присутствовать, но лишь для поднятия настроения. Когда человек живет наобум или пополам, ничего хорошего из этого не получается. Мне так кажется...

Наташе кажется правильно. Она сама выбрала эту работу — трудную и совсем неженскую, и, наверное, она ей уже чертовски опостылела хотя бы потому, что разлучает с любимой дочкой Машей. Однако эта палка о двух концах: работа и будущее счастье в красивом доме, где будут не только Маша и большая собака, заставляют ее выкладываться до конца и молчать о турнире, который станет в ее судьбе определяющим.
Можно сколько угодно рассуждать о шансах Цилинской на Олимпиаде, о возможностях в целом, общем и частном потенциале белорусской сборной, но черту под их стремлениями и нашими надеждами подведет только Пекин. И, скорее всего, самым причудливым образом, как бывает всегда в годы Олимпиад. На прошлую Наташа, как мы помним, ехала в ранге безоговорочного фаворита, и мало кто не видел в ней основного поставщика белорусского золота.
Теперь, через четыре года, все иначе. Впрочем, потеря статуса “железного” чемпиона должна ей только помочь, заставив соперников сконцентрироваться на героях манчестерского чемпионата мира. А значит, Наташе будет легче. Хотя бы чуть-чуть...