ДЖАЗ С БЕРЕГОВ НЕВЫ

Источник материала:

Джаз с берегов Невы
КамерТОН

Боря ВЕБЕР

http://www.belgazeta.by/20080707.27/360366311

Пример виртуозного и, одновременно, легкого джаза представило в Большом зале Белгосфилармонии трио из Санкт-Петербурга: Андрей Кондаков (фортепиано), Владимир Волков (контрабас), Гари Багдасарьян (ударные).

Меломану ни Кондакова, ни Волкова представлять не нужно - это известные музыканты современной джазовой и околоджазовой сцены России. А вот широкой публике имена приехавших звезд могли сказать мало: все-таки Андрей Кондаков - это не Дима Билан и даже не Ян Гиллан. Помочь как можно большему количеству белорусов получать удовольствие от музыки более тонкой и интеллектуальной как раз и призвана новая концертная инициатива Игоря Галузо «Джаз-миссия». Визит трио Андрея Кондакова - тот самый первый камень, который 29 июня «Джаз-миссия» заложила в фундамент будущего джазового Минска.

Весь вечер трио исполняло авторские композиции, с большей или меньшей вероятностью попадающие в рамки европейского джаза. Свинга, как и предупредил лидер коллектива, было «совсем чуть-чуть» - больше было свежего дыхания, мастерства и просто красивой качественной музыки. Это можно было считать джазом, можно было джазом не считать - но ярлык принципиально ничего не менял. Слегка колючие названия пьес («Окна настежь», «Сказка под дождем», «Возможно все»), выход за пределы традиционной джазовой формы, свобода быть, если угодно, лириком, обращение к песенной, балладной мелодике - и жесткий формат акустического джазового трио, в котором все эти элементы переплавлялись в джаз. Это был не джаз «золотых» альбомов Майлза Дэвиса или Колтрейна, но вполне современное развитие стиля; то, чем джаз живет сейчас.

Расколдовать лирику для джаза (а заодно - и джаз для новой лирики) возможно лишь при отстраненной и сдержанной позиции исполнителя - по отношению как к зрителю, так и к лирическому материалу. Трио Кондакова приехало в Минск не играть со зрителем в игрушки и казаки-разбойники (пусть в пьесах Кондакова много «детского» - «Игрушки для Яны», «Сказка под дождем», «Колыбельная»), а представить музыку в самом профессиональном ее исполнении. Это была лирика уже второго уровня - доступная после прочтения ее в музыке, после приложения определенных усилий.

Программа балансировала между просто красивыми лирическими пьесами и жесткими джазовыми экспромтами. Последние позволяли музыкантам трио продемонстрировать и техническую красоту джаза. Волков и перед белорусским зрителем защитил свою репутацию ярчайшего музыканта-виртуоза - в его руках контрабас мгновенно терял всю свою неуклюжесть, приобретая, напротив, грациозность слегка располневшей балерины. Багдасарьян был словно воплощением того профессионального типа барабанщика, которого не видно и не слышно, но одна маленькая деталь в завершении пьесы «Заброшенный сад» (точная имитация звука скрипнувшей калитки) тут же увенчала его лаврами, на которые минская публика уже не скупилась. Те же профессионализм и виртуозность скрывало крайне рациональное отношение Кондакова к инструменту, в частности к синтезатору: последний выступал у музыканта в роли своеобразного «фломастера», только подчеркивающего и оттеняющего нуждающиеся в этом фрагменты.

Даже тот, кто ожидал в очередной раз услышать свежие версии джаз-стандартов, должен был уйти с концерта удовлетворенным. Отправив со сцены остальных участников трио, Андрей Кондаков блестяще исполнил знаменитую пьесу Blue Monk Телониуса Монка - в варианте еще более «неправильном» и «хулиганском», чем оригинал. Теги: Минск