ПОСЛЭМИЛИ ЗА $200

Источник материала:

Послэмили за $200
«Белорусская поэзия на амфетаминовом этапе развития»

Татьяна ЗАМИРОВСКАЯ

http://www.belgazeta.by/20080804.31/360334581

На минувшей неделе белорусские поэты сражались за символический, но почетный приз киевского издания «ШО» - «журнала культурного сопротивления»: $200, которые лично обещал вручить победителю поэт и редактор журнала Александр Кабанов.


В маленьком кафе, в которое еле-еле поместились любители и создатели поэтического слова, сразу же воцарилась напряженная атмосфера, свойственная разве что боксерским матчам. «Три минуты пошли!» - вскричал поэт Андрей Ходанович, выступавший в роли ведущего. «Я буду ваша Лидия Ермошина!» - не менее судьбоносно вскричала поэтесса Мария Мартысевич, швыряя в зрителей гигантские картонки с набором оценок - от единицы до пятерки. «Бесплатное пиво, а где тут бесплатное пиво?» - зашумела аудитория, заметив, что кто-то произнес эту сакральную фразу. Бесплатное пиво исчезло в мгновение ока, на импровизированную сцену взошел Егор Бабий и начал читать, смешивая брутальную хип-хопперскую жестикуляцию с вокальным надрывом в лучших традициях серебряного века. «Время есть? Время есть?» - нараспев вскрикивал он между стихотворениями, после чего продолжал взахлеб выкрикивать яростные строки. «Будто матрос с «Авроры» сбежал!» - восторженно протянул присутствующий на фэсте известный кинокритик.

Зрители выставляли оценки по двум критериям: за содержание и за артистизм. Вероятно, они решили, что артистизм - это когда кричат. Поэтому с самого начала лидерами стали мэтры белорусской демонической наив-поэзии Виктор Жыбуль и его супруга Вера Бурлак, она же Джети: яркие, театральные и по-детски непосредственные фигуры, работающие в жанре апокалипсического детского утренника: вот у Дедушки Мороза копытца из-под шубки выбиваются, а под елочкой мальчики кровавые танцуют. «Амфетамины! - порадовался кто-то из зрителей. - Белорусская поэзия пока находится на амфетаминовом этапе развития: все шумные, экзальтированные и ускоренные!»

В контексте всеобщей публичной читки обнаружилось, что молодые белорусские поэты все в чем-то похожи. Всем им свойственно подчеркнуто несерьезное, ироничное отношение к себе и реальности, но эта ирония не легкая, а яростная, громоздкая, брутальная. Без экзальтации эту иронию высказать невозможно. Поэтому поэты кричат, ревут, рычат и стенают - иначе слово останется внутри невысказанным. По-настоящему ироничной и загадочной была разве что поэтесса Анка Упала - томная, тонкая, невероятно артистичная девушка, не вышедшая в финал, но ставшая одной из фавориток зала. Не вышла она в финал из-за того, что оценки «за артистизм» были чуть ниже: зритель почему-то решил, что если девушка не бьется в припадках, то она, видимо, недостаточно артистична.

Хорошо выступила и Валярына Кустова. Ее ироничные и трогательные стихи звучали легко, смешливо и без ненужных криков: под воздействием ее голоса зал притих, можно было говорить шепотом. Не менее неожиданным было и выступление афробелоруса Андрея Такинданга, участника группы «Рэха»: его стихи, представленные как «Вершы без мандалiны» поражали неожиданной образностью и читались с какой-то умилительной робостью.

Очень ярко выступили давние антагонисты - Виктор Иванов, ныне выступающий под псевдонимом Лупасин, и Сергей Патаранский, в последние годы успешно отыгрывающий в белорусской культуре роль своеобразного Макмерфи из «Полета над гнездом кукушки», благородного возмутителя спокойствия, рано или поздно рискующего нарваться на лоботомию или удушение подушкой. Виктор Лупасин вышел на сцену в черном костюме с бабочкой и, не обращая внимания на тревожные выкрики Ходановича «Время! Уже минута!», задумчиво стал листать свою толстую тетрадь со стихами, исписанную микроскопическим почерком потенциального нобелевского лауреата.

Еще через минуту Виктор позволил себе полуулыбку: нашел! Без малейшего волнения он продекламировал хорошо поставленным, спокойным голосом: «Я - Пиндар, Архилох и Писистрат!», после чего поклонился и ушел. Это был своего рода триумф воли. Патаранский же, совершенно не обращая внимания на правила слэма, не менее самоуверенно продекламировал парочку патриотических стихотворений, после каждого громогласно вскрикивая: «Жыве Беларусь!» «Жыве!» - отзывался зал и

окрестности (снаружи уже собралась небольшая толпа). «Ставим Патаранскому две оценки - за первый выкрик «Жыве Беларусь» и за второй», - обеспокоенно пошутил Хаданович.

Поэты старались, как могли. Змитер Плян читал стихи то ли сидя, то ли лежа, хорошо поставленным хриплым голосом а-ля Том Уэйтс. («Рак мозга» - восторженно сказала какая-то случайная зрительница. «А у меня инфаркт сейчас будет», - поделилась с ней подруга). Сергей Прилуцкий радовал новейшей белорусской мифологией, читая яркие ироничные куплеты о новом национальном герое Дзеде-Барадзеде. Дмитрий Строцев продемонстрировал вокальную, фоническую сторону своей поэзии, стихами-мантрами чуть-чуть напомнив Дмитрия Пригова.

В финале осталась супружеская чета Жыбулей, Дмитрий Строцев, Анка Упала и Виталь Рыжков - настоящий актер и поэт, интеллигентный и вкрадчивый, без ненужных истерик перевоплощающийся в своих героев. Финальная битва была какая-то мягкая и добрая: победил, разумеется, колоритный Жыбуль (впрочем, ходили слухи, что «жена специально ему уступила»). Ему и вручил приз Александр Кабанов, добродушно отметивший качественность первого белорусского слэма: «Вот и белорусы уже как-то подтягиваются…»

Когда участники и зрители вышли на улицу, выяснилось, что там слэм продолжается, - в частности, на ступеньках летнего кафе соревнуются Патаранский и Лупасин. Патаранский стал похож на Маяковского, вокруг него толпились восхищенные девы и случайные прохожие. Даже проходящие мимо локальные дворовые алкоголики останавливались, пригвожденные к земле мощью поэтического слова, и медленно, будто не веруя, пробирались сквозь толпу к импровизированному помосту.

СПРАВКА «БпелГазеты».Поэтический слэм - популярное в современной культуре России и Украины явление, связанное с желанием вернуть современному поэту право, возможность и даже необходимость являться трибуном, глашатаем и оратором. Поэзия - в первую очередь личность, поэтому чтение стихов автором - это всегда, по сути, перфоманс, театральное шоу, выступление на баррикадах и уличное искусство. В рамках слэма поэты-участники имеют одинаковое - как правило, небольшое - количество времени, в течение которого они должны презентовать свое творчество максимально оригинальным образом. Оценки на слэме, как и положено жанру площадного, публичного искусства, выставляют сами зрители, которых организаторы выбирают наугад. Состав зрительского жюри периодически обновляют. Путем несложных подсчетов выявляются несколько финалистов, которые еще более рьяно соревнуются в умении читать собственные стихи, радуя и зрителей, и организаторов непременной экзальтацией. По сути, поэтический слэм многое заимствовал у настоящего, рэпперского слэма - изначально маргинального жанра соревнования уличных чтецов, специализирующихся на суровой социальной лирике. Видимо, поэтому в поэтическом слэме допускается как ритмическая помощь зрителей (хлопки, перкуссия), так и хип-хопперские приемы - танцы, пение и прочие приятные музыкальные элементы.