МиГ прилетел. Грабовский в Минске

Источник материала:

Вот время летит... Вчера в национальном аэропорту в ожидании прибытия рейса из Варшавы поймал себя на мысли, что все это уже было всего (или целых?) два года назад. И даже рейс, кажется, был тот же. Тогда, правда, Миша ГРАБОВСКИЙ прилетал на родину не в ранге сверхновой звезды НХЛовского “Торонто”, а всего лишь как один из лидеров АХЛовского “Гамильтона”.

Впрочем, что это я так пренебрежительно о делах двухлетней давности: сам форвард “листьев” считает тогдашнее завоевание Кубка Колдера не менее яркой страницей своей биографии. О чем вчера и поведал лично в сотне метров от зала прилета. Ибо что определенно не изменили эти два года, так это располагающую готовность игрока терпеливо и обстоятельно отвечать до тех пор, пока у тебя есть к нему вопросы. Даже несмотря на то, что в апреле судьба отвела ему на родине чуть более суток: уже сегодня Майкл вместе с национальной сборной отправляется во Францию на завершающий сбор перед скорым стартом чемпионата мира.
— Почему это ты считаешь, что из “Торонто” мне сейчас возвращаться приятнее, чем тогда из “Гамильтона”? Пока сезон, когда мы с “бульдогами” взяли главный трофей АХЛ, для меня самый удачный за океаном. А этот… Он не хуже, конечно, но другой, что ли... Все-таки это иной уровень, новая ступень. Да и вообще, что мы меряем эмоции успешностью выступления там. Главное — это то, что я здесь, дома! Вот это всегда приятно.

— И все же твой прошлый монреальский год однозначно менее оптимистичен, чем этот и поза- прошлый. Помню твои квебекские терзания на чемпионате мира: менять команду — не менять. Сейчас, думаю, абсолютно уверен в правильности своего решения.
— Ой, не люблю я оглядываться и о чем-то жалеть! Тем более и правда вроде не о чем: я закрепился в основе “Торонто”, в меня поверили, мною интересуются. И сейчас я приехал с уже гораздо большей, чем прежде, уверенностью в будущем. Жалко, конечно, что мы не попали в плей-офф. Но команда молодая, все впереди. Я же просто окреп. Морально и физически.

— Как показывают события, пик возмужания пришелся аккурат на март-апрель. И очки стал набирать исправно, и нехарактерная прежде жесткость начала появляться.
— С результативностью все естественно: просто Рон Уилсон (главный тренер “Торонто”. — “ПБ”.) стал мне полностью доверять как раз где-то к концу зимы — началу весны. Плюс у нас сложилось отличное звено с Кулеминым и Хагманом. В ходе сезона то один был травмирован, то второй, но к февралю болячки отступили и нас прорвало. Ушла нервозность, появились здоровая расслабленность и уверенность, которой так не хватало в середине сезона.

— Куда пропадала?
— Наверное, я что-то делал не так: может, летом недоработал, может, еще что. Но руководство, надо отдать должное, относилось к моим спадам с пониманием: все- таки это был мой первый полноценный сезон в НХЛ.

— То есть “синдром второго года” еще впереди?
— Точно. Мне тренеры так и сказали: мол, парень, готовься, дальше будет тяжелее. Чтобы обойти ловушку второго года без проблем, нужно и работать вдвое.

— Как считаешь, какой счет в паре Грабовский — Монреаль?
— Не нужно меня отделять от команды. В паре “Торонто” — “Монреаль” статистически ничья: по три победы у каждой стороны в шести матчах “регулярки”. И все-таки это ничья в пользу “Канадиенс”, они-то в отличие от нас в плей-офф вышли. Но нам тоже есть чем гордиться: в этом сезоне у нас были классические дерби “от ножа”.

— Настолько, что твой мартовский силовой прием на Маркове обсосали уже, наверное, все спортивные СМИ по обе стороны океана.
— Если я о чем и жалею, то только о последствиях этого приема для россиянина. Само собой, травмировать его я не собирался, просто воспользовался представившейся возможностью сыграть в тело. И сыграл. Со мной-то в таких случаях никто не миндальничал.
Причем провел прием чисто, в чем еще раз убедился, просмотрев видео. Даже не знаю, за что меня судья удалил… Но он в той игре вообще чудил прилично, откровенно свистел в одну сторону.

— Но за тобой бывшие партнеры по “Монреалю” явно охотились.
— Не думаю, что им кто-то давал такую установку. “Душили” они скорее не конкретно меня, а наше звено. Что вполне логично: как не пасти тройку, которая в прошлой игре забросила тебе пять шайб. Поэтому только мы на лед, как против нас выставлялось звено Плеканеца, которое просто не давало нам играть. И все равно желаю “канадцам” только успеха и буду искренне рад, если они удачно выступят в плей-офф. У них ведь только-только начинает формироваться команда после нескольких лет “болота”.

— И все же Ковалев в ответ на твой прием против Маркова недвусмысленно пригрозил через журналистов. Дескать, Грабовскому эта грубость еще аукнется.
— Он уже много чего говорил и про меня, и про других игроков и тренеров, как на это реагировать… Да никак, буду продолжать выполнять свою работу без хамства и грубости. Нельзя, чтобы хоккеем управлял бокс, это убивает красоту игры. С моей же стороны всегда будет уважение к сопернику.

— Успешность выступления на чемпионате мира способно повлиять на переговоры о продлении контракта с “Торонто”? Или там первенство действительно “до фонаря”?
— Ни в коем случае. Клубы считают за честь, когда игроки представляют их в различных сборных. У нас таких будет, если не ошибаюсь, шестеро вместе со мной: Гербер у швейцарцев, американец Блэйк, финн Хагман. Ну а с Шенном и Уайтом могу встретиться уже скоро. Точнее — 24-го, когда мы будем играть против канадцев в Цюрихе.

— Следил за развитием скандала вокруг связи Костицыных с Паскуале Манджиолой, который оказался наркобароном?
— Следил, конечно…

— Понимаю смущение: позже журналисты узнали и о твоем с ним знакомстве.
— Я недавно комментировал это для “Спорт-экспресса” и могу только повторить: то, что я знал Манджиолу, не отрицаю. Но в факте знакомства с кем бы то ни было нет же ничего криминального.

— Давай о более приятном. Снова о родине, например. Для чего прилетать в Минск за сутки до вылета сборной во Францию? Не проще было, как Салей, прибыть сразу в Гренобль?
— Причины две: во-вторых, нужно поставить шенгенскую визу. Во- первых, само собой, повидаться с родными: отцом, дедушкой, бабулей, друзьями, знакомыми. Очень по ним соскучился.

— Не многовато наметил на уже неполные сутки?
— Как получится. Вообще же думаю просто передохнуть, тем более что перед вылетом домой слегка приболел. А нигде так не отдыхается, как дома, пусть и один день.

— По Хэнлону соскучился?
— И не только по нему, по Занковцу с Цыплаковым. И по ребятам в сборной тоже.

— Любопытно, к кому бросишься за рукопожатием при первом свидании с партнерами?
— Да всем буду рад. Хотя, конечно, есть несколько человек, с которыми дружу чуть ближе. Витя Костюченок, например. Как он там, слышал, повреждение в спарринге получил.

— Вроде оклемался, уже работает в полную.
— Здорово, буду рад его увидеть. И Рядинского, и Угарова… С Лешей мы вообще постоянно на связи, перезваниваемся, как там да что. Еще бы Костю Захарова в сборную для полного счастья. А то все никак не удается сыграть с ним вместе, а так хочется.

— Ты, кстати, разделил торжество “Юности” по поводу четвертого выигранного титула чемпионов страны?
— А то! Следил за ходом седьмого матча серии по интернетовскому онлайну и сразу же после финальной сирены отправил поздравительную эсэмэску обоим Захаровым.

— Что там за проблемы с твоей страховкой?
— Деталей не знаю. Просто агент сказал, что выходить на лед могу не раньше начала чемпионата мира. А я ему полностью доверяю, он опытнее.

— Не обидно? Или наоборот — лишняя передышка перед миром не повредит?
— Посмотрим. Может, и страховку как-то обскакать получится.

— Пока ты единственный из трех наших НХЛовских форвардов в сборной. Готов к роли “специально приглашенной звезды”?
— Да брось ты, какая звезда. В сборной, как и в любой команде, все равны. И любой может “выстрелить” и обеспечить результат. Сколько таких примеров.

— Но ждать-то залпа по понятным причинам будут прежде всего от тебя.
— Видно, такова судьба моих тренеров. Уилсон же вот дождался, надеюсь, и сейчас все будет хорошо.

— Если двое других наших нападающих все же успеют в сборную, то…
— Что ты ожидаешь услышать? Здесь мы будем делать одно дело в форме одной команды. На мою игру приезд Костицыных точно не окажет плохого воздействия. Главное, чтобы на них не оказало мое присутствие.

— Получается, ты опять на перепутье: годовой контракт с “Торонто” закончился, что дальше?
— Переговоры о новом. Этим как раз агент занимается. “Торонто” для меня давно “дрим-тим”, и я только за то, чтобы продлить мечту.

— Надолго?
— Пока нацеливаемся на двухлетний контракт.

— Что так скромно? Уилсон вот недавно заявил: “Грабовский будет в “Торонто” столько, сколько я здесь буду главным тренером”.
— Ха, а немногим ранее он говорил про меня немножко другое: и шайбу, мол, передерживаю, и вообще… Все же знают, какая небольшая дистанция от любви до ненависти. Просто на контракт большей продолжительности я, наверное, еще не наработал.