Алексей Леонов: Мне до сих пор снится, как я перехватываю вражеские самолеты над Европой

Источник материала:

В гостях у Радио TUT.BY побывал человек-легенда, дважды герой Советского Союза, космонавт Алексей Леонов. Он рассказал о своей творческой выставке в Минске, а также ответил на вопросы слушателей Радио TUT.BY и посетителей белорусского портала. Полную версию интервью с первым космонавтом, совершившим выход в открытый космос, читайте 29 апреля в цифровом журнале ET CETERA.

Завтра открывается ваша выставка в Национальном художественном музее, расскажите о ней.

На выставке будет представлено 79 работ, это большая часть моих работ. Это вторая часть моей жизни, которая идет параллельно все эти годы, начиная с семилетнего возраста, когда я расписывал заборы и печки. Я никогда не оставляю этюдник, он все время со мной. Особенно последние 20 лет, когда мне приходится много летать по миру, ездить по нашей стране. Выставка сформирована так: где я был и что я видел. Среди прочих есть одна работа - "Мельница под Минском". У меня есть целая серия работ "Мельницы Голландии". Так вот, мельница под Минском ничем не отличается от мельниц, которые я видел в Голландии. Оказалось, что мельницы - это не только устройства для помола зерна, но и водяные мельницы, которые качают воду и являются частью быта. А так это красивый пейзаж, который отличает Голландию и Нидерланды от всех стран Европы.

Я по профессии летчик-истребитель. И много времени провел, будучи дежурным в звене, на всякий случай. И мне до сих пор снится, как я перехватываю вражеские самолеты над Европой. Есть картина, которая называется "Перехват над Нидерландами". В ней есть влияние Айвазовского, но хотелось, чтобы это была теплая картина. Она, по-моему, такой и получилась. Большой раздел занимает морская тематика. Я вырос в Калининграде, недалеко отсюда, в порту. Я видел парусники. Одна история меня очень заинтересовала. Это история адмирала Путятина, миссии в Японию, фрегата "Диана". Я был в этих местах, в городе Хеда, на рейде которого "Диана" погибла, и русские моряки, которым помогали японские рабочие, построили шхуну "Хеда". Конструктором этой шхуны был Александр Можайский. Александр Федорович Можайский сделал первый российский самолет. Меня тронуло, когда, будучи абсолютно свободным в городе Хеда, я бродил по городу и вышел на кладбище, где похоронены наши моряки. Я увидел захоронения 150 лет спустя. Все могилы ухожены, надгробия из гранита, каждая могила имеет вазочку с живыми цветами и медным краником, через который подводится вода. Прошло 150 лет и две страшные войны. В Японии были свои фашисты. Однако жители города не тронули эти захоронения. Культура людей не позволяла это сделать по-другому. Кроме добра от российских матросов они ничего не видели. И нежность в отношениях передавалась из поколения в поколение. Горожане сохранили кабинет адмирала Путятина. Я нашел чертежи фрегата "Диана" и по ним сделал несколько работ, начиная от "Диана" в Балтийском море" и заканчивая "Гибелью "Дианы" и "Возвращением на Хеды". Это целая история в картинах о жизни замечательного корабля и история начала наших отношений с Японией.

Есть различные пейзажи и философская картина "Здесь возникло человечество". Самая большая картина - это "Флагман космического флота", на которой изображен корабль "Космонавт Юрий Гагарин". Таких кораблей - водоизмещением в 44 тысячи тонн - в мире не было. Он больше, чем "Титаник" или Queen Merry. Но Queen Merry стоит в Лос-Анджелесе, а наш корабль друзья из Украины отогнали в Индию и распилили на иголки по цене в 120 долларов за тонну металла. Это был уникальный корабль. Я долго над ним работал по чертежам. Я хочу, чтобы люди знали, что у нас было и что мы по дури потеряли. Много на этом честные люди не заработали. Заработали те, кто запачкал, как говорят на Украине, свои руки салом. Это очень обидно, но люди должны знать этот корабль, и он есть на выставке.

Алексей Архипович, какая картина вам наиболее близка?

Два года назад я посетил село Листвянка, где я родился и увидел дом, срубленный моим отцом и дедом. Он стоит и находится в хорошем состоянии. Этот дом связан с трагической частью жизни нашей семьи, связан с Белоруссией. Есть картина "Дом", "Река детства", "Дом детства". В них вроде ничего такого нет, но они пережиты душой. Я их писал по-другому, и мне хотелось бы, чтобы люди увидели лирику ребенка. Становится печально, радостно и холодно.

Картины каких периодов вашей жизни будут представлены на выставке?

Первые две работы - 1958 года и мое нахождение в Одессе. Космические картины сделаны по замерам приборов, которые я сам сконструировал и сделал. Поэтому цветовые характеристики соответствуют действительности порядка 75%. И размеры оптических явлений тоже замерялись с использованием палетки с размерами луны. Обычно такой угломерный прибор наиболее точный для того, чтобы замерить размеры того, что я вижу. А цвет я определял по цветовому треугольнику с соответствующей фиксацией времени и координат пролета точки. Потом на Земле я все расшифровывал. У меня была идея создания карты по истинным цветовым характеристикам, так как все цвета у нас придуманные. Она должна была стать основой моей докторской диссертации. Но я мало сделал, поскольку полеты были непродолжительными, а нужны были сотни измерений. Я отдавал своим младшим товарищам, но они не потянули. У них нет такого отношения к восприятию цвета, как у меня.

А есть творения, над которыми вы работаете не первый год, но что-то мешает завершить?

Эта картина находится у меня дома и называется "Беловежская пуща". Я хочу изобразить то, что произошло в 1991 году. У меня изображен глухой лес, подгрызенный стог сена заваливается на бок и три зубра. Эти зубры соответствуют трем людям. Я уже много лет пишу картину. Хочется, чтобы она была настораживающей и не страшной, и чтобы зубры походили один на Кравчука, другой на Ельцина, а третий на белорусского лидера. Я все равно картину доделаю.

Вы не первый раз упоминаете Беларусь, она вам чем-то дорога?

Это и радостная, и печальная история. В 1937 году моего отца, как и многих, забрали и посадили без суда и следствия в тюрьму. Осталась мать, восемь детей. Враги народа… Из дома выселили, отобрали все, что можно отобрать. Это трудно сейчас даже представить, зачем и почему. Хотя мать учительствовала, все равно приходили люди и забирали все. Тогда был закон о членах семей врагов народа, и соседям было разрешено приходить и забирать. Было устроено настоящее гражданское паскудство. Даже приличные люди велись на эту удочку. Мне было три годика, и с меня тогда сняли даже штанишки, я остался в одной рубашке. Шестеро сестер ходили зимой в платьицах, без пальто. Старшая сестра уехала в город Кемерово, где строили могучую ТЭЦ, там она вышла замуж за парня из Могилева - Антона Ходановича, может, есть родственники этого человека. Ему было 23 года, он работал возчиком и учился в техникуме. Этот юноша два месяца как женился, пишет письмо: "Дорогая мама, приезжайте, мы будем вместе жить". И мама с восемью детьми и девятым в положении едет в Кемерово по железной дороге. На вокзале нас встречает Антоша. Он как знал: на розвальни положил тулуп, нас положил на тулуп и, прикрыв, привез на улицу Интернациональная, барак №15, в шестнадцатиметровую комнату номер 18. Представляете, 11 человек в шестнадцатиметровой комнате. Я спал под кроватью, укрываясь фуфайкой. Я постоянно удивляюсь кристальной честности этого человека и величайшим мужеством. Мне кажется, я бы так не поступил. Каким нужно быть человеком, чтобы поступить так, как поступил Антон Ходанович, парень из Могилева.

Потом, через 2 года, выпустили отца, разобрались, реабилитировали. Ставили на должность, но он отказался. Государство стало помогать многодетным. Отец получил за два года тюрьмы зарплату, а за предыдущие семь лет, когда он был председателем сельского совета, - ни копейки. Нам дали в этом же бараке комнаты по 18 метров, их соединили, сделали общую дверь. Мы были владельцами самой богатой квартиры в Кировском районе Кемерово. Вот я там вырос. У Антона появились две девочки. Они сейчас, слава богу, живут и здравствуют. У нас была большая семья, собиралось за столом 18 человек. Мама готовила окрошки целое ведро. Вырос я в дружной трудовой семье. Всегда вспоминаю добром Антона Платоновича, которому я всегда говорил, что, если удастся, я побываю в Могилеве, городе, который выращивает таких добрых людей.

Удалось побывать?

Пока нет, но есть возможность приехать и посмотреть на город. Но думать о поступке этого человека должен каждый.

Антон Ходанович нашел отражение в ваших портретах?

Он у меня в душе. Портретная живопись - не мой жанр. Я больше занимаюсь природными и космическими пейзажами, технократией и фантастическими работами. Соврать невозможно. Только в городе Гагарине в музее 15 моих чисто космических работ. Я им дарил каждый раз. В этом году я проводил 36-е гагаринские международные общественно-научные чтения. И каждый раз я привозил какие-то свои работы. А сейчас я попросил на выставку в Беларусь свои работы. Мне отказали, сказав, что это можно сделать только через Министерство культуры. Они все зафиксировали и поставили на баланс. После этого я сказал, что картин им больше давать не буду, хотя там самый лучший музей. В нем много замечательных работ.

Каким музеям мира вы дарили ваши работы?

Одна картина в Дрезденской галерее. Есть картины в государственных галереях Узбекистана, Казахстана, Киргизии. Еще когда начинался распад страны, я был в Лас-Вегасе, и Союз художников там на выставке представил порядка десяти моих работ. Страна рассыпалась, Союз художников рассыпался, и картины остались в Лас-Вегасе. А сейчас неизвестно где. Мне говорят: нанимайте юристов, ищите. Но, как выяснилось, потомки Союза художников их продали на аукционе и их не вернуть. Но большая часть - 79 работ - сегодня в Минске, и я приглашаю прийти их посмотреть. Может быть, понравится. Я это делал в свободное от работы время, поскольку за это время успел дважды слетать в космос. Я прошел две программы и был командиром первого лунного экипажа. Мы могли облететь Луну раньше американцев. Так что если бы я занимался только живописью, что-то бы не получилось. Живопись была зоной отдыха. Я приходил и включал себе другой мир. Хотя мне не нравится то, что я сделал, и можно сделать лучше. Сначала нравится, потом нет. Такая жизнь творческого человека.

О космической жизни Алексея Леонова читайте 29 апреля в цифровом журнале ET CETERA.

Радио TUT.BY благодарит "Альфа-банк" за помощь в организации прямого эфира.