Источник материала:

Сыновний долг

Житель Бреста возвращает историю родной деревне

Весной, когда люди идут на кладбище помянуть близких и навести порядок на родных могилах, брестчанин Алексей Манец приезжает не только на сельский погост, где похоронены его родители. Он взял на себя обязательство ухаживать за могилой, в которой покоятся расстрелянные фашистами жители его родной деревни Антоново. А недавно вместе с такими же единомышленниками привел в порядок захоронение предположительно времен Северной войны 1700 — 1721 годов. Курган насыпан в лесу в двух километрах от Антоново на границе трех районов — Малоритского, Брестского и Жабинковского. Энтузиаст уверен, что курган не должен сровняться с землей.

...Антоново в Малоритском районе из числа тех, которые когда–то определили в неперспективные. Умирает в тишине деревенька, окруженная густым лесом. Магазина нет, школы и клуба тоже. Автобус приезжает два раза в неделю. До Бреста всего 25 километров, а кажется, что попал в глушь, куда не дошла цивилизация.

Однако полгода назад появился там дом социальных услуг. Это Алексей Манец вместе с братьями и сестрой на семейном совете решили предоставить родительскую хату для нужд земляков. Теперь к жителям Антоново, а людей в деревушке осталось не более 30, приезжают председатель Великоритского сельсовета, участковый инспектор, врачи из Великоритской амбулатории.

— В будущем мечтаю создать в родительской хате дом славянской культуры. Баньку соорудим, бассейн выкопаем, — Алексей Федорович начало уже положил. Родительская хата отремонтирована, покрашена, вокруг усадьбы поставлен бетонный забор. Возле ворот сложены камни–валуны, на одном из которых прорисовывается православный крест. Интерьер для сельской агро-усадьбы почти готов!

А «музейный» опыт у Алексея Федоровича есть. Пару лет назад с женой Еленой в своем большом брестском доме создали музей «Обработка льна и узорное ткачество». Нашлось там место и для объемного ткацкого станка, изготовленного за несколько лет до начала Первой мировой войны мастером Иваном Кузьмицким, и для берестяной люльки для младенцев. Рядом — прялки, короба для хранения зерна, корзина, ступа. Хранится здесь ручник прабабушки — ему более ста лет. Все это семья собрала в Малоритском районе. Там же на видеокамеру Алексей Федорович снял деревенские посиделки с традиционными народными песнями, которые хозяйки исполняли во время работы.

— К нам домой приходят школьные экскурсии. Пусть убеждаются дети, что у дедов и прадедов наших руки были золотыми и дух — высоким, — Алексей Манец рад тому, что помогает юному поколению прикоснуться к истории.

...В свое родное Антоново Алексей Федорович пригласил меня, чтобы показать захоронение времен русско–шведской войны. О двух курганах, где якобы похоронены русские и шведские солдаты, он узнал от Ольги Александровны Черник. Пенсионерка охотно делится воспоминаниями и со мной:

— Мама с отцом рассказывали, а им — мои прадеды, что тут было большое сражение русских и шведов. Убитых похоронили за деревней, а над могилами насыпали курганы. Командиром у русских был Волков. Урочище так и называем — Волково. До революции каждый год перед Пасхой по распоряжению сельского старосты люди на подводах подвозили к курганам желтый песок, подсыпали. А в советское время на курганы почему–то перестали обращать внимание.

Выезжаем за деревню на автомобиле. Дальше метров пятьсот — пешком. Лесная дорога разбита техникой, зимой вывозившей спиленный лес. Алексей Федорович взял с собой брата Степана, сына Сергея и его друга Владимира Хведорца. В руках — лопаты. Придется потрудиться. А я пытаюсь выяснить детали:

— Это же не больше, чем легенда? О битве русских и шведов...

— Но память людская ведь хранит такую историю, — в отличие от меня Алексей Манец ничуть не сомневается в ее правдивости. — Раскопки там не проводились, и нет, видимо, надобности. Что могло сохраниться от босых рекрутов через три столетия? Специалистам эти курганы неинтересны.

С помощью работников строительного управления № 158 стройтреста № 8 Бреста на один из курганов — самый большой, который в селе называют русским, — уже привезли песок, подсыпали. Установили камень, на котором скоро появится мемориальная табличка. Алексей Манец намерен пригласить в Антоново шведов.

В том же лесу, в густых соснах в какой–то сотне метров от кургана — памятник и большая могила. Здесь покоятся 47 жителей деревни Антоново — Голенки, Казюты, Гурины, Максимовичи, Михно. Память о расстреле еще хранят свидетели. Ольга Александровна Черник — одна из немногих, кому удалось избежать гибели в октябре 1942 года.

— Мне 12 тогда было. К яме согнали людей по навету одного из сельчан. Он своей рукой написал список, кто помогал партизанам, заодно вписал людей, с кем у него были плохие отношения. Немцы расстреляли даже беременную женщину с двумя детками, — Ольга Александровна смахивает слезу. — Я сбежала...

— В прошлом году собрал старушек и привез к памятнику. Стояли, плакали, — Алексей Манец понимает, что 80–летним деревенским пенсионерам ходить сюда уже тяжело...

Причину, может, кому–то и непонятной активности Алексей Федорович объясняет просто: он возвращает долг за почти 30 лет отсутствия на родине. Сразу после армии уехал по комсомольской путевке добывать нефть в Западную Сибирь, там и прожил большую часть жизни. Даже на похороны родителей приехать не смог. Теперь сыновняя совесть заговорила. Алексей Федорович признается: «Любят родину не за то, что она велика, а за то, что своя...»

Манец собрал сведения о своей родословной до одиннадцатого колена и издал книгу «Память». Вместе с супругой Еленой, потомственной свердловчанкой, начал записывать народный фольклор, возвращать из небытия обычаи и традиции земляков. Курганы в порядок привел, могилу, где покоятся погибшие односельчане, досматривает. Глядишь, и вернется в забытую деревушку жизнь. Вот совсем недавно молодая семья из Бреста дом в Антоново купила. Обустраиваются...

Фото автора.

Автор публикации: Валентина КОЗЛОВИЧ