Успех "Восточного партнерства" во многом будет зависеть от самочувствия ЕС

Источник материала:

12 мая 2009 Политика
Александр Тихомиров, кандидат исторических наук, БелаПАН Несмотря на некоторые организационные накладки, запуск политики "Восточного партнерства" будет способствовать переводу отношений между ЕС и постсоветскими государствами в Восточной Европе в новое качество. Особое значение имеет "Восточное партнерство" для Беларуси. Официальный Минск положительно оценил итоги учредительного саммита в Праге.

7 мая на встрече в Праге представители 27 государств Европейского союза и шести постсоветских стран (Армении, Азербайджана, Беларуси, Грузии, Молдовы, Украины) приняли декларацию о развитии политики "Восточного партнерства". Как известно, она была разработана на основе совместного предложения Польши и Швеции, представленного структурам ЕС в мае прошлого года. В марте нынешнего года Совет ЕС одобрил основы новой политики в отношении постсоветского пространства.



Однако политика "Восточного партнерства" была разработана не на пустом месте. После распада Советского Союза и образования Содружества Независимых Государств некоторые из вошедших в него стран (Украина, Молдова, Грузия) выразили намерение войти в состав ЕС. Европейские структуры и отдельные государства ЕС восприняли эти устремления без энтузиазма. В 1990-х годах и первой половине 2000-х годов Брюссель подписал со странами СНГ соглашения о партнерстве и сотрудничестве, предоставил им финансовую помощь по линии программы ТАСIS и расширил торговые, инвестиционные, культурные и образовательные контакты. Однако дальше этого дело не пошло.

Интерес к постсоветскому пространству возрос после вхождения в состав ЕС государств Центральной и Восточной Европы, которые ранее являлись частью "социалистического содружества" либо даже СССР (Литва, Латвия, Эстония). Вовлечение новых государств привело к тому, что ЕС и СНГ обрели общую границу. К тому же многие из новичков Евросоюза в условиях охватившей их эйфории стали рассматривать распространение ценностей ЕС на постсоветском пространстве в качестве своей исторической миссии.

В 2003—2004 годах Еврокомиссия разработала рамочный документ об отношениях с восточными и южными соседями ЕС и разработала конкретные планы действий для отдельных стран-соседей. В марте 2005 года верховный представитель ЕС по внешней и оборонной политике Хавьер Солана заметил, что страны — соседи ЕС, активно продвигающиеся по пути реформ, могут рассчитывать на большее сближение с Евросоюзом. Важными элементами таких реформ, по мнению Соланы, должны были стать свобода СМИ, независимая судебная система, энергичное гражданское общество, эффективное функционирование госслужб и динамичный частный сектор. Впрочем, осуществление Европейской политики добрососедства не изменило позицию европейских структур относительно возможности вхождения государств СНГ в состав ЕС (другое дело, что официальный Минск и не выражал таких намерений).

Реализация этой политики применительно к государствам СНГ привела к нарастанию напряженности в отношениях ЕС с Россией. Несмотря на неоднократные декларации европейских политиков о нежелании снизить российское влияние в рамках СНГ, на практике интересы Брюсселя и Москвы на постсоветском пространстве не были тождественными.

Европейские структуры и отдельные государства ЕС оказывали моральную и финансовую поддержку проевропейским силам в странах СНГ. Осенью 2003 года ответственный за расширение ЕС еврокомиссар Гюнтер Ферхойген заявил, что присоединение Украины к "единому экономическому пространству" в рамках СНГ будет иметь "серьезные последствия" для процесса ее сближения с ЕС. В том же году европейские дипломаты добились аннулирования руководством Республики Молдова предложенного Москвой плана урегулирования приднестровского конфликта ("меморандум Козака") с той мотивацией, что он предоставляет слишком широкие права Приднестровью и не предусматривает вывода российских войск с территории объединенного молдавского государства. В конце 2004 года активное вмешательство Евросоюза во внутриполитический конфликт в Украине в немалой мере поспособствовало успеху "оранжевой революции".

В 2008 году скрытая конкуренция между ЕС и Россией на постсоветском пространстве стала сменяться открытым противоборством. В августе прошлого года в условиях военного столкновения между Россией и Грузией отдельные европейские политики (например министр иностранных дел Великобритании Дэвид Миллибэнд) заявили, что не допустят использования термина "постсоветское пространство" в качестве основы для притязаний России на особую роль в СНГ.

Охлаждение отношений между ЕС и Россией произошло в условиях мирового финансового и экономического кризиса, последствия которого затронули экономику постсоветских государств и стали серьезным испытанием для их социально-экономических и политических систем. Сами структуры ЕС в большей мере обращают внимание именно на эту сторону новой политики, говоря о своем желании содействовать экономической и политической стабилизации постсоветского пространства.

Политика "Восточного партнерства" предполагает:

• действия по созданию зоны свободной торговли между ЕС и шестью названными выше государствами (большая их часть уже входит в ВТО);

• подписание соглашений о мобильности и безопасности;

• открытие рынка ЕС для квалифицированной рабочей силы из этих стран СНГ;

• реализацию совместных энергетических проектов в контексте укрепления энергетической безопасности ЕС;

• расширение сотрудничества в сфере охраны окружающей среды и борьбы с изменением климата;

• реализацию программ, направленных на развитие человеческих связей и повышение роли гражданского общества.
При этом важно отметить, что в новую политику включили Беларусь, с которой у ЕС до последнего времени были более чем прохладные отношения. Аналитики заговорили о геополитической подоплеке "Восточного партнерства".

"Восточное партнерство" не предусматривает достижения членства постсоветских государств в ЕС, хотя в декларации учредительного саммита акцентируется внимание на возможности подписания с государствами СНГ соглашений об ассоциации.

Кроме того, новая политика ЕС расширяет возможности для развития диалога между политическими элитами Евросоюза и постсоветских государств. В частности, декларация пражского саммита выражает намерение проводить раз в два года встречи глав государств и правительств и раз в год встречи министров иностранных дел государств и руководителей секторальных министерств, учредить парламентскую ассамблею "Восточного партнерства" ("Еврогнездо") и Форум гражданского общества. К участию в проектах "Восточного партнерства" могут привлекаться третьи государства, а также международные организации.

Пока сложно судить о том, насколько успешной будет новая политика ЕС. Прежняя Европейская политика добрососедства оказалась не слишком успешной, что, собственно говоря, и обусловило появление "Восточного партнерства".

Наблюдатели обращают внимание на сравнительно небольшой объем финансирования новой инициативы ЕС (600 млн. евро на 2010—2013 годы), отсутствие на встрече в Праге руководителей ряда государств Евросоюза (в том числе Франции, Италии, Великобритании и Испании) и СНГ (Беларуси, Молдовы).

Сдержанно восприняло новую инициативу ЕС руководство России. В частности, министр иностранных дел Сергей Лавров призвал Брюссель и его новых партнеров формировать "общее пространство", а не "строить разделительные линии". А глава комитета по международным делам Совета Федерации Михаил Маргелов высказал мнение, что "Восточное партнерство" представляет собой попытку обходным путем включить в зону своего влияния бывшие республики СССР.

Тем не менее, очередной шаг ЕС навстречу постсоветским странам в Восточной Европе сделан. И это можно приветствовать, поскольку даже малая подвижка лучше, чем длительное стояние на месте в ожидании чуда.

Практическая работа по налаживанию конструктивного взаимодействия между государствами — участниками политики "Восточного партнерства" будет способствовать переходу их отношений в новое качество. Окончательный же успех новой политики предопределит то, насколько успешно будет развиваться Евросоюз. Теги: Минск