Блог Дениса Мартиновича. Забытые легенды. Алексей Когадеев

7 апреля 2011 года знаменитому хоровому дирижеру и педагогу, народному артисту Беларуси Алексею Когадееву исполнилось бы 85 лет.

Алексей Когадеев. Фото с сайта театра

Долгие годы, с 1960 до 1993-й, он являлся главным хормейстером Государственного театра оперы и балета Беларуси, способствовал становлению и последующему расцвету коллектива. Представляем вам первую биографию А. Когадеева.

От Ольховатки до Минска

Алексей Петрович родился 7 апреля 1926 года в украинском селе Ольховатка. Его отец, Петр Федорович, русский по национальности, работал шахтером, позднее – электриком на шахте. Мать, Мария Ивановна (девичья фамилия Хилобок), украинка по национальности, была домохозяйкой. Согласно семейной легенде, предки Когадеева появились в Донбассе в ХVIII веке, спасаясь от расправы над участниками восстания Пугачева.

Вскоре после рождения Алексея, старшего в семье (позднее у Когадеевых родились дочь Алла, сыновья Виктор и Слава), родители переехали в ближайший райцентр – Енакиево, расположенный в 80 км от областного Донецка. Любопытно, что Енакиево в то временя называлось Рыково (по фамилии руководителя советского правительства А. Рыкова), а затем Орджоникидзе (в честь близкого соратника И. Сталина).

Увлечение музыкой проявилось у Алексея с детства, хотя никто из близких отношения к ней не имел. В три года он уже взял в руки балалайку, а до 1941 года успел закончить не только 8 классов средней школы, но и 3 класса местной детской музыкальной школы по классу баяна. Между тем началась Великая Отечественная война. Отец был мобилизован на фронт, но мать с детьми не успели эвакуироваться и оказались под оккупацией.

Согласно немецкому "новому порядку", все население было обязано зарегистрироваться на бирже труда. Тем, кто ослушался, грозило тюремное заключение. Однако Алексей на биржу не пошел. В результате он был посажен в городскую тюрьму, а вскоре вместе с другими заключенными отправлен на работу в Германию. Сначала он находился в лагере, затем работал на заводе. А там случилось несчастье: железный механизм почти перерезал Алексею сухожилие на ноге. Его вернули в лагерь, а потом отправили на ферму. В феврале 1945 году, когда советские войска подошли к границам Германии, заключенных погнали на запад. Во время бомбежки группе узников, среди которых был и Когадеев, удалось бежать. Однажды он с частью товарищей шел по дороге. Началась бомбежка. Алексей вместе с другом бросился налево, остальные – направо. Оказалось, что Когадеева и его товарища только оглушило, а все остальные погибли.

Беглецы прятались по лесам несколько дней. Их спасло то, что Алексей неплохо знал немецкий язык (изучал его в школе, а затем освоил во время нахождения в плену), поэтому и находил еду для товарищей. В один из дней беглецы проснулись в тишине, без взрывов и бомбежек. А в ближайшем населенном пункте увидели на здании красный флаг. Так пришло освобождение.

Будущий хормейстер вместе с товарищами вступил в Красную Армию и успел принять участие в боевых действиях в качестве стрелка и связиста. Войну он закончил на территории северной Чехословакии. Однажды в часть, где служил Когадеев, приехал подполковник, который искал таланты для самодеятельности. Алексей сказал, что умеет играть на баяне, и тут же продемонстрировал свое умение. После этого стало понятно, что настоящее призвание 19-летнего парня – музыка. Его музыкальная карьера началась в армейских духовых оркестрах, продолжилась в ансамблях песни и пляски. Летом 1945-го военная часть, где служил Когадеев, была переведена в Полоцк. Но в том же году он попал в Минск, проходил службу на территории современного Уручья.

Учеба в Минске и Ленинграде

В 1946 году, продолжая оставаться солдатом срочной службы, Когадеев осуществил свою детскую мечту и продолжил учебу, прерванную войной. Он поступил на ІІ курс Минского музыкального училища по классу народных инструментов (а закончил в 1950-м с отличием). Однако в следующем году Когадеева перевели в часть, где было необходимо организовать солдатский хор. “Поскольку я музыкант — мне это и поручили”, – вспоминал позднее сам Алексей Петрович. Чтобы профессионально исполнять свои обязанности, он вновь поступил в то же училище, но на І курс историко-теоретического факультета (закончил в 1951-м).

Так волей случая будущий народный артист понял свое истинное призвание. Работа так увлекла Алексея Петровича, что в 1950-м, еще не закончив образование в училище, он поступил в Белорусскую государственную консерваторию на дирижерско-хоровое отделение. Когадеев попал в класс Анны Зеленковой, выпускницы Ленинградской консерватории. В последующие годы у нее будут учиться многие известные хоровые дирижеры, в том числе Михаил Дриневский и Наталья Михайлова. Анна Павловна была старше своего ученика всего на три года. В то время она являлась художественным руководителем хора Белорусского радио, поэтому привлекла своего ученика к репетициям, а затем, на протяжении года, и к работе в коллективе.

Кроме того, в студенческие годы А. Когадеев руководил хором Минского клуба железнодорожников имени Ильича. Любопытно, что именно там в 1952 году он встретил будущую жену, Галину Бутор. Она училась в музыкальном училище, а также выступала в клубной самодеятельности. В одном из номеров они даже выступали вместе: Алексей Петрович играл на баяне, Галина Ивановна – на аккордеоне. В 1954-м они поженились.

В следующем году, защитив дипломную работу “С.И. Танеев. Девять хоров на стихи Полонского” и получив диплом об окончании консерватории с отличием, А. Когадеев по рекомендации своего преподавателя поступил в аспирантуру Ленинградской консерватории, основанной еще в 1862 году по инициативе А. Рубинштейна. В северной столице России Алексей Петрович под руководством профессора А. Егорова работал над диссертацией “Белорусская народная песня в обработке для хора a capella белорусскими композиторами”. Кандидатский минимум был сдан на отлично, но на защиту аспирант так и не вышел.

Можно лишь догадываться об истинных причинах. Но стоит предположить, что практическая работа хормейстера увлекала Когадеева больше, чем наука. Педагогом Алексея Петровича в аспирантуре была Елизавета Кудрявцева, первая женщина-дирижер профессионального хора в России, работавшая в Ленинградской академической капелле (в свою очередь, ее учителем являлся легендарный хоровой дирижер Михаил Климов). Во время практики Когадеев познакомился с главным хормейстером Кировского театра (теперь Мариинский театр) Авениром Михайловым. “Это был чрезвычайно талантливый человек, – вспоминал в одном из интервью Когадеев, – просто уникальный в хоровом деле. Его репетиции были для меня открытием. Он мог репетировать два часа подряд, и эти два часа пролетали как одна секунда – столько было в его работе фантазии, выдумки, эмоциональных взлетов! У него я постигал искусство театрального хормейстера, осваивал оперный репертуар”. Работа в 1955-1958 годах хормейстером-ассистентом в Ленинграде в театре оперы и балета была для Алексея Петровича первым освоением театрального мира. Он наблюдал процесс постановок опер "Мать" Хренникова, "Бал-маскарад" Верди, "Сказание о невидимом граде Китеже" Римского-Корсакова, а в опере "Дон Жуан" Моцарта провел несколько репетиций с малым составом хора.
В Ленинград вместе с супругом уехала и Галина Ивановна. В Минске она закончила не только музыкальное училище, но и дошкольное отделение педагогического института, работала педагогом в детском саду. Но, как и мужа, ее также манила сцена. Поэтому в Ленинграде Галина Когадеева прошла конкурс в местный цирк и выступала на его сцене с сольным номером (пластическим этюдом).

В 1958 году, закончив аспирантуру, Алексей Когадеев вместе с семьей вернулся в Минск, где начал преподавать в Белорусской консерватории, но уже в следующем году пришел в театр оперы и балета Беларуси. С его коллективом была связана жизнь не только Алексея Петровича, но и его семьи. В Минске у Когадеевых появились две дочери, Светлана и Татьяна. А вскоре Галина Ивановна захотела вернуться к своей работе в цирке. Но поскольку муж был против, она также устроилась в театр оперы и балета и долгие годы работала в отделе миманса.

Большой театр

Возникновение хора будущего театра обычно связывается с деятельностью вокально-массового ансамбля Белорусской студии оперы и балета. На основе ансамбля и сформировался хор, ставший неотъемлемой частью оперного коллектива. Первыми руководителями хора были А. Степанов, Т. Орлова, А. Бельский (последний возглавлял хор во время войны). К моменту возвращения Когадеева из Ленинграда должность главного хормейстера занимал Г. Петров. Однако, по словам народной артистки Беларуси Нины Ломанович, ученицы А. Когадеева и теперешнего главного хормейстера театра, в 1950-е годы на этой должности долго не задерживались. Более того, никто из тогдашних главных хормейстеров не имел профессионального образования (кто-то являлся пианистом, дирижером). Когадееву сразу предложили возглавить хор, но он отказался, так как не был уверен в своих силах. Тогда Г. Петров пообещал ввести его за год в курс дела и слово свое сдержал. А летом 1960-го, когда Алексей Петрович с семьей отдыхал в Украине, он получил срочную телеграмму: "Немедленно выезжайте. Петров умер. Принимайте руководство". Так Когадеев неожиданно возглавил хор. Перед новым руководителем стояла сложная задача повысить профессиональный уровень коллектива, сделать его узнаваемым на пространстве Советского Союза.

Алексей Когадеев. Фото из архива театра

Одной из первых работ Когадеева стала опера "Орестея" С. Танеева, поставленная в 1963-м (напомним, творчеству этого композитора был посвящен диплом хормейстера). "Спектакль особенно памятный, – вспоминал об “Орестее” Когадеев. – Во-первых, опера эта очень редко ставится и было очень интересно работать с незнакомым материалом. Во-вторых, С. Танеев – замечательный мастер хорового письма, очень вдумчивый, мудрый композитор. А, в-третьих, “Орестею” мы показали на гастролях в Москве, и критика тогда отметила достойную работу хора". Недаром газета "Правда", являвшаяся в то время истиной в последней инстанции, писала: "Прежде всего о хоре. Это – чистого звучания ансамбль, с чувством стиля, сценического образа, мастерством коллективного перевоплощения". Позднее центральная, союзная пресса всегда отмечала хор за монолитное звучание. Но та, первая оценка "нас всех окрылила, в том числе и меня, – рассказывал Когадеев, – я почувствовал уверенность в своих силах".

На протяжении тридцати трех лет - а именно столько Алексей Петрович находился на должности главного хормейстера - он поставил на сцене театра 68 спектаклей. Это произведения белорусских композиторов: "Алеся" Е. Тикоцкого, "Брестская крепость" К. Молчанова, "Джордано Бруно" С. Кортеса, "Седая легенда" Д. Смольского, "Звезда Венера" Ю. Семеняко, "Дикая охота короля Стаха" В. Солтана. А также классика: "Борис Годунов" и "Хованщина" М. Мусоргского, "Князь Игорь" А. Бородина, "Аида" и "Отелло" Дж. Верди, "Кармен" Ж. Бизе, "Лоэнгрин" Р. Вагнера, "Золотой петушок" Н. Римского-Корсакова, "Иван Сусанин" М. Глинки, "Война и мир" С. Прокофьева.

С 60–летием Алексея Когадеева поздравляет Зинаида Броварская

Какие из них можно считать наибольшими удачами дирижера? По мнению коллег, лучшими работами Когадеева как хормейстера являлись "Хованщина", "Борис Годунов" и "Князь Игорь". Сам Когадеев признавался в 1983 году, что важным этапом работы хора стала постановка "Хованщины" и "Бориса Годунова", а наиболее "интересными в хоровом отношении были для меня постановки "Хованщины", "Лоэнгрина", "Джордано Бруно", опер Ю. Семяняки".

В 1971 году после Декады белорусского искусства в Москве, когда в столице СССР был показан "Борис Годунов", Алексею Петровичу было присвоено звание народного артиста республики. Конец 1960-х – 1970-е годы стали временем не только творческого расцвета Когадеева, но и периодом подъема белорусского оперного искусства.

Учитель и исследователь

Одновременно Алексей Когадеев с успехом работал сразу в нескольких сферах. Поскольку в то время штат коллектива был небольшой, в 1960-1973 годах он выступал и как оперно-симфонический дирижер. Вел 16 спектаклей, в том числе балет "Спартак", оперы "Брестская крепость" и "Октябрь", оперетты "Летучая мышь" и "Цыганский барон", детский спектакль "Терем-Теремок". Причем его ввод в "Спартак" произошел при необычных обстоятельствах. Неожиданно заболел дирижер Иосиф Абрамис, а поскольку никто не хотел браться за новую работу, Когадеев за три дня выучил всю партитуру и блестяще провел спектакль.

Писал методические пособия, статьи, книги по хоровому искусству. Лучшими из них стали книги "В помощь дирижеру хора" (1967), рассчитанная на начинающих хоровых дирижеров, работающих с самодеятельными коллективами, и "Техника хорового дирижирования" (1968), являющаяся учебным пособием для студентов дирижерско-хоровых отделений музыкальных училищ.

Продолжал преподавать в Белорусской консерватории (с 1972 года являлся доцентом). Две его ученицы, Нина Ломанович и Галина Луцевич, пришли вслед за ним в театр и до настоящего времени активно работают в коллективе. А Нелли Андросова много лет являлась главным хормейстером театра музыкальной комедии. Каким педагогом был Алексей Когадеев? Слово Нине Иосифовне Ломанович, которая в 1972 году поступила в консерваторию:
"Когадеев был практик. Это даже интереснее, чем теоретик. Он стремился приобщить нас к своей работе, поэтому с 1-го курса мы практически жили в театре, узнавали "кухню" коллектива, – вспоминает Нина Иосифовна. – Поэтому сомнений в выборе профессии для нас не существовало. Оставалась только одна прямая дорога - в театр. Вообще студентов в своем хоре он не терпел. Но для меня, пожалуй, сделал исключение и оформил на ставку хормейстера еще во время учебы (это произошло в 1976–м во время постановки оперы "Лоэнгрин", в которой участвовали два больших мужских хора, а хормейстеров не хватало. – Д.М.).

Педагогом Когадеев был очень эмоциональным, но не авторитарным. Придерживался принципа: если студент хочет получить какие-то знания, он их возьмет. Про Алексея Петровича говорили, что "у него и бревно запоет". В быту был человеком незащищенным. Но когда во время работы было необходимо отстоять свое мнение, поступал жестко.

Когадеев всегда говорил, что процесс дирижирования ни в коем случае не должен быть сухим. Но одновременно для него была характерна скупая манера работы: он дирижировал внятно, четко, определенно. Он много времени проводил в театре, всегда уделял внимание технике хоров. В своей работе Алексей Петрович часто использовал прием, с помощью которого учили плавать крестьянских детей: бросали в воду, и у тех в экстремальной ситуации появлялись необходимые навыки. Он слушал мою работу, часто заходил в класс. Мог подойти ко мне во время репетиции, попросить подирижировать "Мадам Баттерфляй", а потом сказать: "Хорошо, завтра будешь вести спектакль".

Свидетельством того, что уроки не пропали даром, стала совместная работа А. Когадеева, Н. Ломанович и Г. Луцевич как хормейстеров в премьере вокально-хореографического представления "Кармина Бурана" на музыку К. Орфа (поставлена В. Елизарьевым в 1983-м). Готовясь к премьере, Когадеев брал уроки у преподавателя минского иняза, чтобы добиться точного произношения латинского текста. "Нам пришлось полностью менять вокальную, певческую специфику, – признавался в одном из интервью Алексей Когадеев. – Музыка эта просто гениальная. По форме, по внутреннему содержанию, по мелодическому языку, по гармонии естественная, искренняя и профессиональная. Все время удивляюсь: сколько ни репетируешь этот спектакль – всегда находятся новые краски, новые оттенки, которых раньше не замечал! И у меня всегда много забот с этим спектаклем: его очень трудно сохранить и совместить с текущим оперным репертуаром. Вот, скажем, вчера мы пели "Войну и мир" С. Прокофьева, где требуется чрезвычайно напряженное хоровое пение, следующим вечером – такое тонкое произведение, как "Кармина Бурана". А времени на переподготовку нет, мы вызываем артистов за час до спектакля и репетируем. Этого мало, "Кармина Бурана" требует детальной отработки звучания отдельных групп, возобновления хорового ансамбля, особенного внутреннего наполнения". В дальнейшем перед каждым спектаклем "Кармина Бурана" Когадеев, по воспоминаниям родных, обращался к необходимой литературе.

Взгляд из семьи

Значительную часть своего времени главный хормейстер действительно отдавал работе. В театре раскрывались одни грани его характера, а в семье другие. Хотя эти сферы неизбежно пересекались. Например, дочери Когадеева, Светлана и Татьяна, сами мечтали о сцене. Все их детство прошло в театре, а репертуар был просмотрен на приставном стульчике, который стоял рядом с местом помощника режиссера. В детстве девочки в качестве артисток миманса даже участвовали в балете “Бахчисарайский фонтан”, операх “Терем-Теремок”, “Брестская крепость”, “Алеся”. Сам Алексей Петрович не считал, что они должны связать свою жизнь с театром, поэтому дочери получили историческое образование. Светлана работает в издательской сфере, Татьяна – на административной работе. Вместе со своей матерью Галиной Ивановной и мужем Татьяны Олегом, журналистом, они рассказывают о своем отце, муже и тесте:

– Алексей Петрович действительно был трудоголиком. К работе подходил ответственно, постоянно повышал свою квалификацию в музыкальном зале Ленинской библиотеки. Но за музыкальной одержимостью и внешней неприступностью скрывался очень ранимый, любящий, корректный, щепетильный и мудрый человек. Говорил он тихо, делал замечания не повышая голоса. В театре со всеми поддерживал деловые, профессиональные отношения. Его лучшим другом был человек из другой сферы, Михаил Амиров, с которым Когадеев подружился в армии и дружил всю жизнь.

Отдыхал он чаще всего только во время отпуска. Любил читать познавательную и научно-популярную литературу, книги по психологии (например, Дейла Карнеги), исторические романы. Из художественной литературы ему особенно нравился Булгаков. Специально ходил в кинотеатр и смотрел все выходившие документальные фильмы, часто посещал филармонию.

В советское время в Минске существовал магазин “Дружба”, где продавались книги на иностранном языке. Алексей Петрович покупал немецкоязычные издания. Пытался поддерживать свой прежний уровень знания языка, который был достаточно неплохим. Например, помогая своим родным, мог переводить иностранный текст практически без словаря.

Являлся заядлым автолюбителем. Получив в 1967 году права, купив себе первую машину (“Запорожец”) и книгу формата “Как устранить 800 неисправностей автомобиля”, он вместе с семьей отправился в Сочи. Любил путешествовать на машине и в дальнейшем: семья объездила многие города, от Ленинграда до Минеральных Вод. Вообще ездил очень аккуратно. Выданный ему первый талон так и остался непроколотым.

Был очень спортивным человеком. Прекрасно плавал (однажды даже спас в Сочи во время шторма девочку), занимался йогой, ездил на мопеде и велосипеде (на последнем объехал все окрестности Минска). А еще у него были действительно золотые руки. В 1983 году семья получила дачный участок, и Алексей Петрович практически сам построил дом. Его сосед по даче, знаменитый кинорежиссер Михаил Пташук, даже называл его “лучшим хормейстером среди строителей и лучшим строителем среди хормейстеров”.

Прощание

Последней работой Алексея Когадеева на белорусской сцене стала опера “Князь Новоградский” Андрея Бондаренко (премьера прошла в декабре 1992-го). Произведение, действие которого происходило в середине ХІІІ века, было посвящено основанию ВКЛ, средневекового белорусско-литовского государства, деятельности князей Миндовга и Войшелка.

К тому времени состояние здоровья Алексея Петровича ухудшилось. 31 июля 1993 года он оставил свою должность. Тем не менее в середине 1990-х (родные называют приблизительную дату 1994-1995) Когадеев работал хормейстером в Ансамбле песни и пляски Вооруженных сил Беларуси, успел съездить с ними на гастроли в Германию. В последние годы он тяжело болел, практически все время находился дома, много читал, писал мемуары. 23 июля 1997 года Когадеева не стало.

С того времени прошло почти полтора десятилетия, но образ маэстро никуда не исчез из национальной культуры. Он остался в истории и как теоретик (книга "Техника хорового дирижирования" до сих пор используется как учебное пособие), и как практик. По-прежнему идут на сцене театра "Кармина Бурана", "Дикая охота короля Стаха", другие поставленным им спектакли. Треть современного состава хора работали в театре еще во время А. Когадеева. Вместе с Н. Ломанович и Г. Луцевич, учениками дирижера, они определяют дальнейшее развитие белорусского хорового искусства.

Уроженец Украины, русский по национальности, Алексей Когадеев большую часть жизни творил на белорусской земле. А закончил свой творческий путь работой над национальным произведением, олицетворяющим историю страны, которая стала для него родной.

Комментировать этот пост на блоге автора >>>

***
Денис Мартинович - белорусский историк, литературный и театральный критик, журналист.