Источник материала:

Сегодня человеку–легенде исполнилось бы 75 лет

Вы немало удивитесь, но доктор искусствоведения, профессор, лауреат Госпремии Надежда Высоцкая никогда не кичилась своим родством с актером и бардом Владимиром Высоцким. Она так и говорит: «Я самодостаточная». А потом добавляет:

— В 70–е годы мне и не хотелось об этом публично говорить. Понимаете, мы–то знакомы были. Я приезжала в Москву, мы встречались в театре, он давал мне контрамарки на свои спектакли. Но сказать во весь голос в Минске, что мы родственники, пусть и дальние, — это было не нужно — ни ему, ни мне. Я защищала диссертацию. А Высоцкий в то время считался человеком «неблагонадежным»...

Надежда Высоцкая с 1964 по 2006 год работала научным сотрудником, ученым секретарем, заведующей ею созданным отделом древнебелорусского искусства Национального художественного музея, с 1997–го — профессор исторического факультета БГУ. Издала немало ценных альбомов по белорусскому искусству. Спасала в старинных храмах во времена государственного атеизма бесценные иконы и везла их в музей. Выставляла. Обосновывала, что это нужно людям: нет, не религия, а искусство. Она была права и по меркам сегодняшнего дня. Ведь шедевр, чьей бы рукой ни писан, остается таковым, несмотря на то, где находится — в церкви или в кунсткамере. Надежда Федоровна, как и Владимир Семенович, посвятила свою жизнь искусству. Только каждый работал в своем жанре.

Высоцкая — человек честных правил. Кроме того, она — скрупулезный исследователь. И поэтому на вопрос, почему только сейчас рассказала о том, что ее родственник — «тот самый» Высоцкий, ответила со свойственной прямотой:

— Потому что мы с ним седьмая вода на киселе. Что тут говорить?

И все–таки ее убедили рассказать подробности — американские исследователи творчества Высоцкого. Это они разведали, что наша Надежда Федоровна его родственница. И ей пришлось «признаться».

Хотя когда–то мама Высоцкой пыталась в Москве пробиться к знаменитому актеру. Но «вхожей в дом» не была, хотя и получала от него на праздники открытки.

Когда Надежда пыталась рассказать Владимиру подробности их общей генеалогии, тот особого интереса не проявил: лишь обратил внимание, что Высоцкая родом из–под Белостока. Оттуда, с современного белорусско–польского пограничья, действительно происходят пращуры барда. Но пиетета, по словам искусствоведа, он к «исторической родине» не испытывал. Увы, но факт: увидев у Высоцкой во время приезда в Минск произведения древнебелорусского искусства, сгоряча только и воскликнул: «Древнее, белорусское... Неизвестно что!» «Белорусом он себя не ощущал», — резюмирует Надежда Федоровна. В его жилах текла и белорусская, и русская, и еврейская кровь. Он был, наверное, выше «национальных материй».

А может, та легкость, с которой поэт давал оценки всему на свете, — свойство его творческой натуры? Вот что помнится Надежде Высоцкой:

— Он мог прийти, уйти и не закрыть за собой дверь. Человек добрый, открытый (чем пользовались многие), но одновременно с очень тяжелым характером. С ним было трудно. Потому что его совершенно не волновали никакие житейские вопросы.

В Минске Высоцкий бывал в мастерской мужа Надежды Федоровны — Геннадия Голубовича, известного в 80 — 90–е годы оформителя книг. Сюда приходили те, с чьими книгами он работал: Василь Быков, Алесь Адамович, Максим Танк. Место встречи не изменилось по сей день. И адрес прежний: Минск, улица Интернациональная, 13 — 1. Теперь мастерская на первом этаже старинного здания принадлежит Надежде Высоцкой. Там по–прежнему стоит диванчик, на котором спал знаменитый актер.

Словом, дом с историей, о которой, возможно, могла бы напоминать, скажем, мемориальная доска. И к реставрации его, когда дойдет дело, нужно очень бережно отнестись. Надежда Федоровна в последние годы настороженно следит за ситуацией вокруг реконструкции центра Минска: «Уже приходили, предлагали выселиться, какое–то кафе хотели открыть».

В архиве Высоцкой не сохранилось фотографий, где бы она была запечатлена рядом с Владимиром Семеновичем. О других подробностях родственных связей говорит мимоходом:

— Высоцкие родом из деревни Гобяты, это теперь в Польше, в 1 километре от погранперехода «Бобровники». Мы с  мамой были у родственников в этих местах. Хотя родила меня в Смоленске — туда она попала еще во время беженства, в Первую мировую войну. Гобяты — белорусская деревня, там всегда говорили по–белорусски, и мама моя даже в Смоленске говорила по–белорусски. Но отрезала малую родину граница. Поэтому редко я туда наведывалась, никаких исследований там не проводила — нет времени, есть обширные научные планы в Минске. Хотя, если заняться вопросом, то, наверное, получила бы в Польше и землю какую–то — нашу, Высоцких. Но поверьте: не до того, вот сейчас бегу к студентам...

На прощание моя собеседница лишь сказала:

— Точно знаю, что наши с Володей линии рода сходятся на прапрапрадеде Хомке. И еще странная штука: он умер в мой день рождения — 25 июля...

Кстати

«Википедия» утверждает, что «в настоящее время исследователи сходятся на том, что род Высоцких происходит из местечка Селец Пружанского уезда Гродненской губернии, ныне — Брестской области. Фамилия, вероятно, связана с названием города Высокое Каменецкого района Брестской области. Дед поэта по отцу, тоже Владимир Семенович Высоцкий (при рождении Вольф Шлиомович), родился в 1889 г. в Бресте (в то время Брест–Литовск) в семье преподавателя русского языка. В дальнейшем переехал в Киев».

Автор публикации: Виктор КОРБУТ

Фото: Виталий ГИЛЬ