В дуэте с самим Робертино Лоретти...

Источник материала:

Это Светлана СТАЦЕНКО — заслуженный деятель культуры Республики Беларусь, художественный руководитель Национального центра музыкального искусства им. В. Мулявина, а также мама победительницы детского конкурса песни «Евровидение-2005» Ксении Ситник и лауреат республиканского конкурса «Женщина года-2012». Она же — педагог и музыкальный руководитель проекта «Я пою!»

— Светлана Адамовна, завершается третий сезон «Я пою!». Вам, как никому, известно, как он «взрослел» и менялся. Первый блин не вышел комом?

— У меня, слава любимому Иисусу, эта пословица никогда не срабатывает. Когда готовишь пирог, надо соблюдать рецептуру, и тогда он обязательно получится. Так и здесь, если отобраны талантливые ребята, с ними работают грамотные специалисты по вокалу, хореографии. Плюс правильная подача телевидения, тогда блин никогда не станет комом.

Поэтому первый проект «Я пою!» мне запомнился больше всего.

Вначале было сложно. Мы объявили прослушивание, но желающих попасть на проект пришло очень мало. Когда что-то случается первый раз, то не знаешь, что ждет впереди, что из этого получится. Но все удалось. Поэтому во втором проекте мне было уже понятно, что мы делаем и зачем. Ну а третий сезон прошел еще легче. Сложность была только в том, что первые два проекта сделали «Я пою!» колоссальную рекламу. И в третьем сезоне очередь из желающих участвовать выстраивалась просто огромная. Каждый родитель хочет, чтобы его ребенку уделили больше внимания. Но не все понимают, что как только он начинает петь, специалисту уже по двум фразам ясно: справится ребенок или нет с предлагаемым на проекте репертуаром.

— Светлана Адамовна, шоу красиво смотрится на экране. Но за этим стоит большой труд. Как долго репетируете перед началом записи программы?

— В сентябре думаем: будет продолжение «Я пою!» или нет? Ведь многое зависит от финансирования. К концу сентября говорят: «Будет!» В октябре начинаем отбор конкурсантов. В ноябре репетируем, а в феврале записываем песни. Три месяца готовимся без отдыха.

Работы в проекте достаточно много. В общей сложности каждый ребенок репетирует одиннадцать песен. А если десять детей, то их надо выучить сто с лишним…

— Пока ребята репетируют, они все три месяца живут в Минске?

— Практически да. За три месяца они так выматываются на проекте «Я пою!» Случалось, что некоторые 6—7-летние дети настолько уставали, что уже и на имя не отзывались. А тут еще в школе не все педагоги их понимают. Ведь конкурсанты «Я пою!» пропускают занятия и должны нагонять материал. По ситуации с Ксенией Ситник знаю, что есть разные педагоги. Кто-то идет на уступки, относится с пониманием. А кто-то наоборот… Когда я работала в школе, и ребенок был не готов, я не говорила: «Садись, два!» Нужно сначала узнать причину, почему он не подготовился.

— А что вы говорили детям?

— «Останься после уроков». Потому что, когда я училась в школе, у меня серьезно болела мама. Она одна воспитывала нас троих. И когда мама лежала в больнице, я должна была младшего брата отводить в детский сад, поэтому физически не успевала на первый урок, хоть вставала в шесть утра. Школа находилась далеко от дома, а детский сад — в другом направлении. И когда классная мне ставила «неуд» по поведению, не спросив причину опоздания, то я себе сказала: «Когда стану педагогом, никогда в жизни так делать не буду!»

— Светлана Адамовна, легко ли детям было спеться с известными людьми? Например, с народным артистом России Олегом Газмановым?

— Дети очень боялись петь с известными людьми. Потому что ребята из народа видели знаменитых артистов только по телевизору. Для них Олег Газманов был недосягаемым человеком. А тут он стоит перед ними! Некоторые дети у меня даже спрашивали: «Светлана Адамовна, а это настоящий Газманов?» — «Самый что ни на есть!»

А Олег Михайлович настолько комфортный в общении! Не скрою, были и артисты, с которыми работалось сложновато. С Газмановым — легко! И ребята тянулись к Олегу Михайловичу. Он всегда уступал: «Конечно, это не мое, не в моей тональности, но я попробую. Высоковато, но, главное, ты, ребенок, пой. А я как-нибудь подпою» (смеется). И зал чувствовал такое отношение. Вечер Газманова прошел просто на ура. Очень легко было работать с Игорем Корнелюком.

— Проект «Я пою!» популярен и у взрослых, и у детей. На ваш взгляд, в чем секрет? Может, потому что у нас мало детских программ?

— У нас на самом деле нет детских программ. К сожалению. Я уже об этом говорила неоднократно. Писала и просила. Сначала все говорили, что, мол, Ксения Ситник маленькая, и Стаценко хочет программу для своей дочки. Я никому ничего не доказывала. Ксении в мае уже восемнадцать лет, а я все равно хочу, чтобы шли детские программы. И надо их как можно больше. Может быть, «Я пою!» поэтому и любят истосковавшиеся по таким программам дети. И даже взрослые.

— Как складываются дальнейшие судьбы участников «Я пою»?

— По-разному. Выходцы из моего коллектива в него и вернулись. И дальше работаем, ездим на конкурсы. Те ребята, которые живут в Брестской, Гомельской и других областях, не могут переехать в Минск. Поэтому каким-то образом реализовываются у себя дома. Помочь я им не могу в данном случае. Но телеканал ОНТ не забывает их. Очень часто приглашает на разные концерты. Ну а дальше им и самим надо двигаться вперед.

Кстати, с выпускниками «Я пою!» — Тимуром Шушковым, Сашей Лактионовой, Набилем Заруком — в 2012-м мы ездили на кинотелефорум «Вместе» в Ялту. И там для известных российских актеров кино выступили просто на ура. А Тимур Шушков умудрился спеть с самим Робертино Лоретти. Для меня в детстве этот человек-легенда был «недосягаемым космическим объектом», к которому я никогда не долечу. А тут я стою рядом с ним… Отслушав Тимура, он подошел ко мне и сказал: «Супер! Когда буду снимать автобиографический фильм, то в эпизоде, где мне 12—13 лет, хотел бы снять Тимура».

— Все ждут побед на детском «Евровидении» после триумфа Ксении Ситник, Алексея Жигалковича, Андрея Кунца, который занял второе место. Но первых мест у Беларуси давно нет. Почему?

— Одна из причин — это, может быть, не совсем грамотный подбор членов нашего жюри. Никого не хочу обидеть, но иногда там сидят люди, которые совершенно не в теме. Они никогда не работали с детьми, не знают, что такое вокальное творчество, современная вокальная тенденция. Вот мы и получаем, к сожалению, в последнее время такие результаты на детском конкурсе песни «Евровидение».

Оценивать должны те, кто занимается непосредственно с ребятами, у кого есть наработки. Я не имею в виду себя. Просто при отборе членов жюри у нас такая странная позиция. Допустим, меня не берут туда, потому что я готовлю конкурсантов. Это неправильно. Давно существует европейская практика: педагог, который готовит на конкурс своего ученика, просто не принимает участие в голосовании, когда выступает его воспитанник. А баллы, выставленные членами жюри, суммируются и делятся на количество голосующих… Средний арифметический балл все равно не изменится.

— Интересно, как сегодня обстоят дела у Ксении Ситник?

— Ксюша оканчивает одиннадцатый класс. Поет очень мало, потому что готовится к поступлению, намерена заниматься международной журналистикой. Сейчас усиленно учит английский язык. Много читает русской классики.

Ксюша пишет интересные стихи. У нее проза любопытная, свое видение вещей. Бывает, что в одной и той же теме у нас разные истины, и я не могу ее переубедить, потому что она сильно аргументирует. Причем никогда не повышает тон, а спокойно доказывает, почему так, а не по-другому. Я очень надеюсь, что в ее жизни получится то, к чему она так стремительно идет.

— Светлана Адамовна, спасибо за интересное интервью! Успехов вам и вашим ученикам!

Вера ГНИЛОЗУБ, «БН»

Теги: Минск