Белорусский музыкант поехал работать в Марокко: "Напоминает Беларусь, но люди приветливее и добрее"

Источник материала:

Александр Сапега — известный белорусский барабанщик коллектива Apple Tea, который часто называют визитной карточкой белорусского джаза, преподаватель, организатор конкурса «Барабанны біт» и автор книг «100 чашек „Яблочного чая“» и «„Яблочный чай“ вприкуску». Около года назад барабанщик поехал работать в Марокко. Александр рассказал TUT.BY, чем эта африканская страна отличается от Беларуси и поделился историями из своей марокканской жизни.

Александр — однофамилец известного в Беларуси княжеского рода, в XVI — XVIII веках владевшего многочисленными поместьями и имениями на территории страны. По иронии судьбы, переезд музыканта в Африку связан как раз с квартирным вопросом.

— Моя семья из четырёх человек живёт в однокомнатной квартире, причём двое детей маленькие — сыну семь лет, дочке два года. Я работал в Университете культуры страшим преподавателем с зарплатой в 150 долларов, поэтому когда у моей жены в консерватории подошла очередь на строительство квартиры, мы были одновременно и рады, и нет. У нас не было даже половины необходимой суммы. Причем, квартира не в Минске, в пригороде, столицу бы мы вообще не потянули. Деньги одалживали у родственников и знакомых. Государство дало кредит только на 10 000 долларов.

Вскоре перед семьей стал вопрос — как отдавать долги. В последнее время из-за кризиса у Apple Tea практически нет выступлений. Музыканты собираются на пять- десять джазовых концертов в год. По словам Александра, даже как кавер-бэнд Apple Tea остался без работы. Каждый музыкант зарабатывает как может: кто-то в цирке играет, кто-то уехал за границу, многие играют по клубам.

Когда Александру поступило предложение поехать по контракту в Марокко, говорит, не думал ни секунды.

— В Марокко наше джазовое трио играет для туристов в ресторане шикарного отеля «La Mamounia» города Марракеш. Работы много. Каждый вечер мы играем четыре сета по сорок пять минут с перерывами по двадцать минут.

По словам Сапеги, чаще всего иностранцы просят сыграть какую-нибудь композицию в жанре босса-нова. А на вопрос, какую именно? Отвечают: любую.

Александр Сапега: «Добро»

Чаще и внимательнее других нас слушают американцы. Оно и понятно — джаз, это их эстрадная музыка в ещё недавнем прошлом. И вот сидит такая парочка напротив нашего трио, наслаждается знакомыми мелодиями, половину песен мужчина в голос поёт вместе с нами, во время импровизаций умолкает, слушает. Культура! В перерыве наш пианист Дима предлагает новую тему — американец вслушивается в наш разговор, ему интересно, какая же следующая песня?

— Раз, два. Раз, два, три, — даёт счёт Дима.

После концерта американец стоя аплодирует, и вместо местного «Мерси!» кричит нам «Добро!».

Эх, жаль, спутал нас с сербами!

А одна американка подошла к нам после концерта с вопросом:

— Откуда вы, ребята? Так хорошо играете, сенкью соу матч!

— Мы из Беларуси!

— Откуда? — округлились глаза у американки.

— Из Беларуси! Вы знаете где находится Беларусь? Минск?

— Не может быть! Я знаю много весёлых историй о Минске от старых евреев, которые там жили!

А ещё один столик американцев ничего не спрашивал, а просто заказал каждому по порции виски. И это правильно!

Александр рассказывает, что Марокко очень напоминает Беларусь, но люди там приветливее и добрее.

— Уровень жизни, наверное, чуть выше белорусского. Но здесь большая безработица, поэтому люди ценят работу и не унывают, если её нет. Ходят по улицам коробейниками, продают ремни, очки, часы, зеркала туристам. Тут много туристов, на них многие местные жители зарабатывают.

Александр Сапега: «Гид»

В первый же день в Марракеше мы пошли смотреть старинную часть города — Медину. Там огромная площадь Джемаа-эль-Фна, а на ней: заклинатели змей, музыканты, кулачные бои, рассказчики. Прямо под открытым небом множество ресторанчиков, рядом на телегах давят сок из апельсинов-мандаринов. И конечно, на этой площади много попрошаек и гидов-вымогателей.

Абдала был таким гидом, он прилип к нам, как банный лист, и давай нам что-то рассказывать, предлагать:

— Вы не были на самом большом рынке кожи? Да вам повезло! Именно сегодня у нас проходит фестиваль кожи, и там грандиозные скидки! Пойдёмте, я покажу.

Самое главное, что мы поддались. Лёша говорит:

— А что, давай пройдёмся, всё равно гуляем. Покурим заодно.

Мы закурили.

— О, вы курите! — обрадовался Абдала, — Купите у меня гашиш!

Он достал из кармана большой брикет гашиша.

— Марокканский гашиш — самый лучший гашиш в мире!

Мы стали отнекиваться, мол, чувак, спасибо, купим позже, а теперь мы хотим просто гулять.

И он повёл нас по узким улочкам. Улочки эти были грязными и безлюдными. Мы испуганно переглядывались. Он это заметил:

— Донт вори! Донт вори! Марокан пипл — вэри френдли пипл! (Не волнуйтесь! Не волнуйтесь! Марроканцы — очень дружелюбные люди!)

Наконец он довёл нас до цели. В нос ударил густой запах гниющей плоти — кругом лежали сохнущие кожи, прямо в камне выдолблены ванны с химикатами, где кожу выделывают. Но главное, эта вонь. Она ошеломляла. У меня тут же заработал рвотный рефлекс, чуть не стошнило, я просто убежал.

Оказалось, что рынок уже не работает — поздно.

Абдала повёл нас обратно, и на площади за услуги гида потребовал:

 — Мейк ми э презент! (Сделайте мне подарок!)

А у нас ничего, даже денег ещё не успели поменять. Я говорю:

— Нету у нас для тебя подарка, как-нибудь в другой раз!

Он глаза зло так сощурил, совсем стал не френдли.

— Не понял! — сказал Сусанин из Марракеша.

Смотрю, к нам подходят ещё два его друга. Ну, думаю, сейчас надо что-то быстро предпринимать.

— У меня нет ваших денег! — объяснил Лёша, — Вот, только европейские…

— Десять евро пойдёт? — Лёша протянул бумажку вымогателю.

— Окей! — нехотя, сквозь зубы процедил Абдала, смял купюру и быстро слился с толпой.

Теперь я не хожу на площадь Джемаа-эль-Фна, всё больше сижу в отеле «Ла Мамуниа», но и тут меня преследует запах кожи, а в голове крутится фраза:

— Донт вори! Донт вори! Марокан пипл — вэри френдли пипл!

— Марокко — современная арабская страна, засилье религиозных мусульман здесь не заметно. В национальные и религиозные одежды одеваются процентов 20−30 старшего поколения, молодёжь же одета точно так же, как и их сверстники в Европе. Есть даже гламурные молодые люди. Обычно это очень богатые марокканцы или проститутки.

Александр рассказывает, что цены в магазинах на товары первой необходимости (хлеб, молочные продукты, крупы, консервы) такие же, как в Минске. А соки, овощи и фрукты очень дёшевые. Говядина чуть дороже, свинины вовсе нет, а курица и индейка дешёвые. Алкоголь дорогой, но это касается крепких напитков, а местное вино дешёвое и качественное.

Цены на одежду разные: у лоточников можно джинсы купить за копейки, но все одеваются в фирменных магазинах. Цены такие же, как в Минске, и дешевле, потому что сезонные скидки тут реальные, а не как у нас. Рестораны есть и дорогие, и не очень. Много уличных кафешек, где можно поесть за 3−7 евро. А вот медицина очень дорогая, вызов доктора обойдется в 30−40 евро, дорого стоит и сдать анализы, и лежать в больнице. Но у местных многое покрывает страховка.

— Марракеш — очень красивый город, нет ни одного повторяющегося дома, прямо глаз радуется. Огромная разница с Минском — всё в орнаментах. В основном дома шестиэтажные, квартиры в них современные, всюду кондиционеры, под каждым домом паркинг.

Здесь очень дешёвые такси, и их очень много. По стоимости можно сравнить с нашими маршрутками. Есть два вида такси, первый — Рено Логаны, в них можно ехать только трём пассажирам, второй — Мерседесы. Видели, как на заднем сидении Мерседеса ехали шесть человек. Но заказать «Мерс» стоит в два раза дороже.

Александр Сапега: «На улицах Марракеша»

На улицах Марракеша очень много чистильщиков обуви, они постоянно навязывают свои услуги, и каждый раз обламываются, когда опускают взгляд на наши ноги — мы ходим во вьетнамках! На входе в большой торговый комплекс стоит огромный трон, там чистят туфли задорого. Богатые арабы могут побыть 10 минут в центре всеобщего внимания!

У меня такое ощущение, что арабы смерти не боятся, типа — на всё воля Аллаха. Думаю об этом, когда вижу хаотичное движение на дороге машин и пешеходов. Как они не сбивают их? Как они не врезаются? Но однажды видел, как мопед сбил девушку на пешеходном переходе, как мотоциклист рулём задел бок машины. Здесь, в Марракеше, все машины помяты, это нормально. Нормальна и такая картинка — мама за рулём скутера, перед ней стоит трёхлетняя дочка и держится за основание руля, за ней пятилетняя дочка сидит на сидении, все они просто держатся — одно резкое движение, и они будут лежать на дороге под колёсами автомобиля. Трёхлетнего мальчика бабушка вовремя вытащила с дороги, прямо из-под машины, он там стоял. При этом все спокойны! Я не понимаю арабский менталитет. Белорусы, в этом смысле, люди, слабо верующие в Бога.

— Бросается в глаза, что вся молодёжь учится. Кто в школе, кто в университете. Их много, одеты в белые курточки, как у медсестёр. Король Мухаммед VI многое сделал для того, чтобы искоренить безграмотность. Заметно, что все современные бизнесы (клиники, больницы, производства, туризм, торговля) в руках у молодых. Приятно наблюдать, как по субботам горожане семьями идут в парк гулять, причём массово. Прямо как в моём детстве!

Александр говорит, что джазовая жизнь Марокко похожа на белорусскую. В основном народ слушает свои местные песни, изредка мировую поп-музыку и рок.

— Джазовых коллективов мало. Как я понял, они все в Касабланке и столице Марокко — Рабате. В Рабате при королевском оркестре есть джаз-бенд. В нем, в основном, играют россияне. Мы с ними познакомились, в апреле будем делать совместный концерт. Марракеш же чисто туристический город, тут кроме нас джаз почти никто не играет. Это связано с давней традицией отеля «Мамуния», здесь всегда играло джазовое трио. Еще в нашем отеле есть «Черчилль бар». Это было любимое место Уинстона Черчилля. В баре еще с довоенных времен появилась традиция слушать живую музыку. Сейчас в нем играет джаз афроамериканский пианист Бобби Уэст, иногда после нашей работы мы с ним играем. В Минске нет ни одного отеля с джаз трио коллективом, и это говорит о многом.

В Рабат и Касабланку приезжают настоящие джазовые звезды, в Беларусь они заезжают только как исключение, продолжает Александр. Скоро в странет будет проходить крупный международный джазовый фестиваль, а недавно с концертом приезжал знаменитый трубач Артуро Сандоваль.

Александр рассказывает, что по уровню развития туризма Марокко с Беларусью даже не сравнить. Здесь тур-менеджеры сражаются за каждого клиента. Организуют групповые экскурсии в другие города, даже в горные деревни. В Марракеше нет моря, поэтому иностранцам предлагают выезд к океану. А работа по привлечению туристов ведется не только внутри страны, но и в Европе и США, откуда приезжает большинство желающих отдохнуть в этой африканской стране.

— Все официанты разговаривают на нескольких языках: арабском, французском и английском, это нормально для страны туристов.

Александр Сапега: «Лагуна»

Ещё один белорус, Лёша Домбровский, в Марокко живёт давно, и за советом, а то и по пустякам, я ему часто звоню.

— Напомни, какие матерные слова нельзя говорить при арабах — зуб и лагуна?

— Ха-ха! Зуб — правильно, — смеётся Лёша, — А вот вместо лагуны они говорят табун.

— Табун? Это женская? — я недоумеваю.

— Да! Хотя, конечно, лагуна для нашего уха звучит романтичней.

— Культура питья и еды тут иные, нежели у нас. Никто не берет бутылку шампанского — все пьют по бокалу, по шоту, по чашке. Едят плотно, обед, как у нас, но начинается он в 7 вечера и длится 3 часа. Это французская традиция. У арабов по-другому.

Александр Сапега: «Запах города»

Один из запахов Марракеша, это запах коня. Упряжка из пары лошадей в центре города, это фирменный знак Марракеша. Извозчики навязчиво зазывают туристов прокатиться с ветерком. Стоянка может состоять из 15−20 карет! Поэтому о ней я догадываюсь ещё задолго до её появления по запаху конского навоза. Подумал, что также пахло и в центре Минска ещё каких-то лет сто назад!

— В Марокко гибкая система скидок. Например, номер в отеле стоит 400−700 евро, но не в сезон намного меньше. Недавно мне прислали на телефон предложение из одного отеля в Марракеше — 40 евро номер на троих (с ребенком). Есть тут и лоукост-авиакомпании, можно относительно недорого прилететь сюда и улететь обратно.

Александр рассказывает, что первое время много гулял по городу. А когда надоело, начал дописывать книги по джазовой музыке и записывать произошедшие с ним забавные случаи.

— Сейчас я собираю биографию Адама Бельзацкого, барабанщика джазового оркестра Эдди Рознера, квартировавшегося в Минске. Вообще, Минск никогда не считался столицей джаза. Номинально тут был лучший джаз-оркестр БССР, но он состоял из евреев, убежавших из Германии и Польши в начале войны. По-моему ни одного минчанина там не было.

Я нашел родственников Бельзацкого в США. Потом поиски снова привели меня в Минск, а затем в Варшаву, откуда он когда-то приехал. Как оказалось, известная белорусская журналистка Ирина Халип — его потомок. У нее по маме фамилия Бельзацкая, а Адам — ее двоюродный дед. Он похоронен в Минске, после войны работал в Купаловском, в оперетте. Сейчас в Минске живет его дочь.

Книги с рассказами Александра Сапеги «100 чашек „Яблочного чая“» и «„Яблочный чай“ вприкуску» можно купить на концертах группы Apple Tea и в галерее «Ў».

Теги: Минск