Dear New York: Как я снялась в американском сериале

Источник материала:

Идея сыграть в массовке привлекала меня давно. Некоторые из моих любимых сериалов снимаются в Нью-Йорке, — «Younger», «Jessica Jones», «Orange is a new black»… Я была согласна даже на «Закон и Порядок», лишь бы собственными глазами увидеть, как создается кино. Регистрация на сайте агентства по подбору актеров обошлась в 25 долларов и заняла минут сорок. Необходимо было загрузить несколько профессиональных фотографий, подробно и честно указать физические характеристики (вплоть до размеров перчаток), а также все имеющиеся навыки — от игры на пианино до умения держаться на коньках.

Продолжая заметки о Нью-Йорке, я не претендую на истину, а делюсь ощущением города, в котором прожила без малого пять лет, встретила 30-летие и где планирую жить еще долго и счастливо. Если вам эти наблюдения интересны, если они расширяют ваше представление об американцах и американской культуре, значит, ни мое, ни ваше время не потрачено зря.

Ежедневно мне приходило около 5−10 предложений (сериалы, кино, рекламные ролики, независимые короткометражки). Четко указывались параметры типажей — возраст, цвет и длина волос, раса, наличие видимых татуировок, собственного автомобиля, делового костюма… На интересные мне проекты я отправляла заявки, исправно платила взносы (6 долларов в месяц), но за 3 месяца так и не получила ни одного отклика.

Я бы уже, наверное, оставила идею сняться в кино (терять деньги даже по мелочи неприятно), если бы не знакомство с мужчиной, который работает локейшн-скаутом (человеком, подбирающим локации для съемок сцен в кино). После пары свиданий я честно призналась, что не чувствую к нему ничего романтического, но мы можем остаться друзьями на Фейсбуке. Пару недель назад от него пришло сообщение: «Помнишь, ты говорила, что хотела попробовать себя в качестве актрисы массовки? Мы снимаем пилотные эпизоды сериала в Нью-Йорке, в главной роли Наоми Уоттс, ты свободна в эту среду? Я показал кастинг-директору твои фото, она может утвердить тебя на две сцены».

Белый — не надевать!

Через полчаса мне позвонила кастинг-директор и ввела в курс дела:

— Значит, так. Первую сцену снимаем в модном ресторане. Туда ходят модели, селебрити, в общем, бомонд. Ты должна выглядеть, как девушка из Сохо, — макияж, укладка, осанка, стильное, но не слишком открытое платье. Белое — не надевать! Никаких орнаментов, ярких принтов. Цвета одежды — приглушенные. Понятно, что на улице ноябрь, но я не хочу видеть никаких зимних пальто на площадке. У нас по сюжету — начало октября. Тренч, надеюсь, у тебя найдется?

Для второй сцены, которая снималась на улице, требовался молодежный, хипстерский лук — деним, майка, брючки, кеды…

Ровно в 8.30 утра я была у здания украинской православной церкви, где на время съемок разместили актеров массовки. Второй ассистент режиссера покрутил в руках мою гринкарту, внес данные в базу, выдал ваучер с именем фамилией и временем начала рабочего дня и отправил в очередь к костюмерам, утверждавшим наряды актеров массовки.

Это была самая красивая очередь, в которой мне довелось стоять. Ухоженные, высокие, породистые мужчины, женщины с лицами, созданными для крупных планов. Прекрасно одетые, манерные, модные, — увидев любого из этих людей на улице, я бы наверняка подумала, что вот, мол, олицетворение успешного жителя Манхэттена. А на самом деле большинство из них живут черт знает где, перебиваются нерегулярными заработками в массовке и питаются, в основном, надеждами на то, что однажды их заметит и выхватит из толпы режиссер, даст эпизодическую роль на пару строк, а там…

К «стиль-контролю» мои новые коллеги подготовились серьезно — чемоданы с одеждой, несколько пар обуви, очки в разных оправах, аксессуары… Я со своим полиэтиленовым пакетиком выглядела сироткой. Платье костюмерам понравилось сразу, а вот при виде голубой джинсовой рубашки женщины скривились: «У нас уже четверо в джинсовых рубашках. Вы что, сговорились? Возьми вот эту черную кофту, наденешь поверх рубашки. И… что это у тебя с волосами?»

Собранные в пучок волосы, видимо, шли в разрез с образом «девушки из Сохо». Меня передали в руки парикмахера, которая, окинув меня сочувственным взглядом, за двадцать минут сотворила из моей шевелюры невозможное — гриву блестящих, роскошных локонов. Визажист подрумянила скулы, коснулась ресниц тушью. Когда они закончили, из зеркала на меня смотрела Бриджит Бардо, будь она брюнеткой. Очень жаль, но фотографировать процесс съемок (будь то детали интерьера или образов актеров) категорически запрещалось, за это можно моментально вылететь из проекта и попасть в черный список. Более того, сотрудники продакшн-компании просматривают аккаунты актеров массовки в социальных сетях и Инстаграм, чтобы не дай Бог кто-то из них не прихвастнул фотографией со съемок в телесериале. Параноидально, конечно, но правило есть правило.

С селебрити — не разговаривать!

Новичков массовки предупреждают — никаких попыток заговорить с актерами, особенно звездами, предприниматься не должно. За это — немедленное увольнение. То же самое касается членов команды. Говорить можно только с теми, кто непосредственно курирует массовку. Если вы решите подобраться к персональному ассистенту голливудской звезды или помощнику режиссера, чтобы вручить свою визитку/фотографию/резюме, вас не только выставят за дверь, но и никогда больше не наймут на работу в кино.

Члены команды смотрят на актеров массовки, как на пустое место. Здесь однозначно есть своя иерархия. Когда мне понадобилось в уборную, девушка лет двадцати с наушником и рацией выскочила навстречу и тоном, не требующим возражений, заявила: «Пользоваться туалетом можно только между съемками. Здесь слишком громко работает слив».

Иногда актеров массовки даже не задействуют в кадре. Они могут 12 часов прождать своего «звездного часа», но так и не быть вызванным на съемочную площадку. Заплатят в любом случае, но людям, мечтающим прорваться в кино, все равно обидно.

— Мы — самые образованные, привлекательные, талантливые и пунктуальные труженики в США, работающие за минимальную оплату, — с ироничной усмешкой замечает одна из актрис, — Чтобы приехать сюда к восьми из Бруклина, я встала в шесть. Опоздай я хоть на пять минут, меня бы развернули домой и больше не нанимали. Здоровые волосы, чистая кожа, 42-й размер одежды. И все это необходимо поддерживать за 10 долларов в час. Мы ничем не лучше тех ребят, что варят кофе в «Старбаксе». Разве что лучше питаемся.

Чего изволите?

Второй ассистент режиссера дал указание выдвигаться на съемочную площадку. Часть массовки, задействованная в первой сцене в ресторане, спустилась в подвальное помещение, где происходили съемки, остальные остались на улице завтракать.

Признаться, я понятия не имела, насколько хорошо кормят актеров массовки и съемочную команду. Питание организовано по типу шведского стола — у обочины дороги стоят столы, и чего там только нет: несколько видов кофе, чая, круассаны, печенье, тортики, орехи, йогурты, фрукты, овсянка, сыры, ветчина, хлопья, холодильник с колой, энергетическими напитками, молоком, в том числе обезжиренным, соевым и миндальным…

Все это в открытом круглосуточном доступе, плюс каждые два часа люди, занятые в кейтеринге, разносят перекусы: дымящийся суп в бумажных стаканах, йогуртовые парфе, коробки с бельгийским шоколадом…

Для меня загадка, как актерам, работающим в массовке пять дней в неделю, удается удерживать вес. Ведь делать между сетами (время ожидания растягивается на часы) категорически нечего. Чем себя развлекать? Едой и разговорами (телефоны остались в церкви).

— Это всегда так хорошо кормят? — спрашиваю у опытной актрисы массовых сцен, лицо которой показалось знакомым (позже стало понятно, почему, — она снималась в трех сезонах сериала «Orange is a new black»).

— Обычно получше, — пожимает плечами женщина, — Но как-то раз я снималась в сцене на улице в минус десять, и все, чем нас кормили, были бэйглы (что-то среднее между булкой и бубликом, — А.К.) и кофе. Тогда я еще не входила в профсоюз актеров кино, поэтому даже этих несчастных бэйглов приходилось ждать, как второго пришествия…

Актеры массовки, входящие в профсоюз, обладают многими привилегиями. Во-первых, им за час работы платят вдвое больше (20, а не 10 долларов), чем актерам, не состоящим в профсоюзе. Во время обеденного перерыва последние вынуждены ждать, пока утолят голод первые, а затем и все члены съемочной команды.

Мне отчего-то вспомнилась история Мерилин Монро, которая, будучи подростком и живя в приемной семье, вынуждена была мыться в ванной последняя, — в уже остывшей и грязной воде. Став мировой знаменитостью, Мерилин могла опоздать на съемки на 2−3 часа из-за того, что нежилась в ванной. Мало кто знал, что стоит за этой богемной привычкой.

Обед был назначен на 2 часа. Из всех актеров массовки только двое (я и девушка из Вашингтона) не состояли в профсоюзе. Мы ждали полтора часа, пока пообедают все остальные, хотя еды было предостаточно — стейк, курица, салаты, всевозможные гарниры… И ведь не то, чтобы мы были голодными — как я уже писала, на съемках доступ к еде есть всегда, — но сам факт того, что ты сидишь за общим столом с людьми, которым разрешено то, что запрещено тебе, неприятен.

Пользуясь временным доступом к телефону, строчу смс.

— Ты влюблена?

Поднимаю голову. Парень, похожий на Зака Эфрона и, похоже, подчеркивающий это сходство, смотрит нам меня в упор голубыми глазами.

— Я просто вижу, с каким выражением лица ты пишешь тому… парню?

И мы начинаем разговаривать о правилах флирта, особенностях мышления мужчин и женщин, о том, как он, сын пожарного и медсестры, сообщал родителям, что гей, и выбирает актерскую стезю, а не колледж.

— На самом деле не важно, что ты там ему сейчас напишешь и сколько времени будешь выжидать перед ответом на его смс. Любовь — это не игра на выжидание. Я всегда говорю своим друзьям — не тратьте время на тех, с кем нужно играть в игры, чтобы привлечь их внимание. Встречайтесь с теми, кто так же сходит с ума по вам, как и вы по ним.

Кажется, мой час в ожидании стейка не прошел зря.

Девушка из Вашингтона, сидящая напротив, потрясающе красива. Чем-то похожа на Натали Портман — пропорциональные черты, хрупкое тело, карие глаза, длиннющие ресницы, густые каштановые волосы, уложенные стилистом в стиле поздних восьмидесятых.

Любуясь ею нон-стоп, я делаю то, чему меня научила Америка, — говорю спонтанный, искренний комплимент:

— Патриция, какая же ты красивая!

Улыбается, долго смотрит, говорит кокетливо:

— У меня зубы пожелтели от этой работы в казино… Газированные напитки бесплатно, ночные смены, я подсела на кока-колу и вот результат.

— Слушай, ты правда приехала в Нью-Йорк из Вашингтона ради ста долларов?

Парень слева от меня явно подбивает к Патриции клинья. Альфа-самец нашей группы: красивый, наглый, самоуверенный, в дорогом твидовом пиджаке и лиловых замшевых ботинках на босую ногу. Он профессиональный певец, занят в нескольких театральных постановках. Видимо, оплачивается эта работа не столь хорошо, так как, по его словам, «он успел сняться почти во всех сериалах, что базируются в Нью-Йорке».

— Я приехала навестить свою сводную сестру, окей? Ей 22, спит до полудня, отец всем обеспечивает, а мне надо чем-то себя занять, пока она не проспится.

— Она такая же хорошенькая, как и ты?

— Нет, она в папу.

Связи решают

Чтобы попасть в профсоюз актеров кино, нужно иметь на счету три роли в массовке «профсоюзного» проекта или одну «говорящую» роль. Подобные роли распределяются между актерами, уже состоящими в профсоюзе. Получается замкнутый круг. Если у тебя нет знакомых в продакшн-компании, то шансы получить роль в массовке сводятся к нулю. Иногда, в случае недобора актеров массовки из числа членов профсоюза, кастинг-директора могут обратиться к базе людей, не зарегистрированных в нем. Понятное дело, желающих гораздо больше, чем ролей. Вот почему я за три месяца не получила ни одного оклика по заявкам. Это все равно что в лотерею выиграть. А деньги с наивных соискателей берут немалые — 25 долларов за регистрацию в базе, доллар за рассмотрение заявки, шесть — за каждый месяц нахождения в ней.

Актеру, не состоящему в профсоюзе, должно повезти 3 (!) раза, чтобы его взяли в массовку и предоставили соответствующие ваучеры. Джек-пот — это когда режиссер решит дать ему строчку, чтобы сделать сцену лучше. В этом случае продакшн-компания выплачивает штраф агентству по подбору актеров массовки за использование на площадке не члена профсоюза, а счастливый актер массовки автоматом попадает в профсоюз. Дальше он заплатит первоначальный взнос — 3000 долларов, и ежеквартальные взносы по 100 долларов.

Актер массовки, состоящий в профсоюзе, работающий три-четыре дня в неделю, зарабатывает около тысячи долларов в неделю. Это при идеальном раскладе. Не следует забывать, что количество сериалов ограничено. Снявшись в нескольких сценах одного из них вы уже не представляете интереса для кастинг-директора, который следит за тем, чтобы одни и те же лица не мелькали в кадре из сезона в сезон.

Тени людей

Второй ассистент режиссера наконец-то вызывает нас на съемки. В ресторане меня садят за столик одну, в ярком луче прожектора.

— Ни фига себе ты освещена! — завистливо цокает языком актер массовки, исполняющий роль бармена, — Ты сидишь прямо за Наоми Уоттс, все внимание будет приковано к ней… ну, а потом к тебе!

Подходит режиссер, говорит, что делать:

— Когда я скажу «Камера! Мотор!» изображай разговор с кем-то напротив. Камера стоит под таким углом, что твоего собеседника не видно. Поэтому просто говори в стену и жестикулируй, окей?

Сейчас я расскажу вам что-то, что, возможно, навсегда изменит то, как вы смотрите фильмы и сериалы. Так что если вы не хотите рушить магию, не читайте дальше, договорились?

Ну, а для тех, кто продолжает читать, поясню — актеры массовки, все эти мужчины и женщины, находящиеся в окружении главных героев, говорят БЕЗЗВУЧНО. Причем полную ерунду, набор слов, не связанных между собой. Главное — изобразить заинтересованность словами собеседника, кое-где округлись глаза, кое-где поморщиться… И эта НАРОЧИТОСТЬ в том, как актеры массовки друг друга слушают, в том, как они жестикулируют, теперь заметна мне невооруженным глазом. Я не могу уже смотреть сериалы нормально, я пристально слежу за тем, как открывается рот актера на заднем плане, что делает его собеседник, и как они всеми силами стараются изобразить непринужденный разговор. Но позвольте — разве в наше время парочка, сидящая в ресторане, не будет отвлекаться на телефоны? Разве не будут они в какой-то момент времени уплетать за обе щеки второе блюдо? Вы когда-нибудь видели в кино массовку, жующую с набитым ртом? Приглядитесь.

Передо мной поставили салат не первой свежести и бокал с розовым вином. На восьмом дубле, глядя, как постепенно чернеют ломтики авокадо на кромке фарфоровой тарелки, я решила-таки начать пить вино, поскольку не была уверена в эстетичности своих жевательных движений.

Вино оказалось виноградным соком. Но это ладно.

Наоми Уоттс выглядела потрясающе. Я наблюдала ее вблизи, в свете софитов, мне были видны все морщинки, ямочки, трещинки, все несовершенства. Возраст актрисы (48 лет) изредка проскальзывал в линии подбородка, неудачном повороте головы. В целом и общем Наоми была прекрасна: красивая, хрупкая женщина за тридцать, с мимикой настолько обаятельной, что ею хотелось любоваться, и не важно, что она там говорила… Я смотрела на нее и думала о «Малхолланд Драйв», о том, как сильно этот фильм повлиял на меня в свое время. И как причудливо в Нью-Йорке сплетаются архетипы юности и реальность.

Спустя пару часов я со своими новыми товарищами по съемочной площадке снова коротаю время в церкви. Мужчина, изображавший бармена, сокрушается:

— Знаете, что самое поганое в нашей работе? Мы не вовлечены ни физически, ни интеллектульно. Нас вообще нет! Вот в следующей сцене мы будем изображать что? Тени людей, проходящих по улице за окном ресторана. Тени людей! Вы понимаете?

У него лицо часто выпивающего мужчины (мне как косметологу заметны расширенные капилляры, одутловатости и прочее), и он прав. К восьмому часу съемок я чувствую себя предметом мебели, рисунком на обоях, который имеет значение только в контексте общей картины.

— Одной моей знакомой режиссер как-то сказал: мимо будет проходить главный герой и ты воскликнешь с придыханием: «О, Боже!». Так она истребовала с нанимателей дополнительные сто долларов после съемок. Ведь у нее была «говорящая» роль!

— А моей подруге во время съемок сериала «Orange is a new black» предложили двойную оплату, если она разденется до спортивного топа и трусов… У них в четвертом сезоне по сюжету бунт, так там вообще нужно голышом по тюрьме бегать. Но нет, я на такое не подпишусь.

— А меня как-то попросили курить… Ну, знаете, эти ужасные травяные сигареты… От них еще так горло дерет. В общем, я сказала, что состою в профсоюзе, и что и пальцем не пошевелю, если они не доплатят 50 долларов за курение…

Третья сцена снималась в девять часов вечера. Главные герои выходят из ресторана и идут по улице, целуясь на ходу. Я изображала одного из прохожих, идущих им навстречу.

— Камера! Мотор! Снято!

И так раз десять. Возвращаемся на исходные позиции, дожидаемся команды режиссера и в условленный момент (из-за угла должен появится парень в зеленой куртке, идем навстречу Наоми Уоттс и ее партнеру. Съемки одной сцены могут занять 3−4 часа, в зависимости от того, как много ракурсов хочет заснять режиссер.

Робко интересуюсь у второго ассистента, когда же закончится рабочий день. Тринадцатый час пошел… Уставший и раздраженный, он не дает четкого ответа.

«Опытная» актриса говорит, что больше 14 часов на съемках обычно не держат.

— Ты должна быть довольна, после восьми часов работы у нас «овертайм», двойная оплата в час. Конечно, лучше, когда приходишь на съемки, а там работы на два часа. Тебя отпускают, но платят, как за целый день.

Наконец режиссер дает отбой и мы возвращаемся в церковь. Выстраиваемся в очередь к первому ассистенту, которая подписывает наши ваучеры и выдает копию. В течение недели на мой адрес должен прийти чек с зарплатой.

Парень из кейтеринга выставляет стопку пластиковых контейнеров — оставшуюся еду можно забрать домой. То, что не заберут актеры, пожертвуют церкви, в помощь бездомным.

Выйдя на улицу и вдохнув ночной воздух, я почувствовала огромное облегчение. Свобода передвижения, отсутствие надзора и… как там поется у «Градусов»? «Я в своей жизни главный актер, я сценарист в ней, я режиссер». Иду вся такая хорошо освещенная, и мне решать — смешиваться с толпой или из нее выделяться.

Факты

Согласно данным Департамента Медиа и Развлечения мэрии Нью-Йорка в 2015—2016 годах в городе снимается 52 сериала и 28 фильмов.

Штат Нью-Йорк привлекателен для кинопродюсеров не только своими видами, но и низкими налогами на выпуск кино. Вклад киноиндустрии в экономику Нью-Йорка составляет около 9 миллиардов долларов в год.

Киноиндустрия трудоустраивает десятки тысяч людей в год. Сотни интернов, получающих кинообразование в университетах Нью-Йорка, готовы работать бесплатно.

Оплата труда актера массовки, не состоящего в профсоюзе, составляет 100 долларов за восьмичасовой рабочий день.

Компания «The Fox», выпускающая сериал «Готэм», тратит на продакшн около 56 миллионов долларов в сезон (2014−2015), из них 31 миллион долларов — на техническую команду из 275 человек и 2400 актеров массовки.

Central Casting — топовое агентство под подбору актеров массовки в мире. В американской базе агентства — более 96 000 людей.

Брюс Уиллис, Бен Аффлек, Меган Фокс, Мэтт Дэймон, Мэрилин Монро, Клинт Иствуд, Сильвестр Сталлоне, Брэд Питт, Кларк Гэйбл начинали карьеру в кино с работы в массовке.

Алиса Ксеневич

Переехала в Нью-Йорк 5 лет назад. До этого в Беларуси 5 лет работала корреспондентом газеты «Обозреватель», писала для «Женского Журнала» и Milavitsa.

За время жизни в Нью-Йорке написала книгу «Нью-Йорк для жизни», которая продается на «Амазоне».

TUT.BY публиковал главы книги на портале.

Теги: знакомства