"10 тысяч долларов от Пласидо Доминго". Певец из Минска о Лос-Анджелесе и пользе скакалки

Источник материала:

Десять лет назад молодой певец Владимир Дмитрук покорил Молодечно и Минск, исполнив две ведущие роли в Молодеченском музыкальном театре. Вскоре после этого он исчез из белорусского пространства. TUT.BY поговорил с восходящей звездой о доходах в Лос-Анджелесе, ценах в Вене и работе на семиметровой высоте.

«500 долларов отдавал за комнату»

«Когда общаешься с Пласидо Доминго, от волнения просто ноги отнимаются», — рассказывает Владимир Дмитрук. С момента встречи с одним из самых известных в мире теноров прошло уже три года, но белорус до сих пор помнит ту встречу в мельчайших подробностях.

Окончив Молодеченское училище, Дмитрук в 2008 году по совету педагогов поступил в Санкт-Петербургскую консерваторию. Там традиционно занимается много белорусов.

— Я учился на пятом курсе консерватории, когда появился американский агент Питер Флеминг, — рассказывает Дмитрук. — Сам он занимался в Петербурге, в Академии молодых певцов, потом стал агентом. Прослушался у него, понравился. Питер предложил: «Хочешь учиться за границей?» Конечно, кто от такого отказывается?! Состоялось прослушивание, на котором присутствовали 5 или 6 директоров зарубежных театров. Там я и познакомился с Пласидо Доминго. Представьте, он сидит и играет на фортепиано, я стою и пою. При знакомстве не знал по-английски ни слова. Переводчик помогал. После прослушивания Доминго спросил, приеду ли к нему на конкурс, на «Опералию».

Престижный международный конкурс «Опералия» Пласидо Доминго организовал более 20 лет назад. Каждый год он проходит в разных городах. Более 1000 певцов со всего мира подают заявки, потом жюри в четверть- и полуфиналах отсеивает претендентов. Владимир дошел до финала, куда попадает десятка лучших. Можно сказать, оперная элита. Итоговый тур состоялся в Вероне, где Дмитрук пел предсмертную арию Ленского «Куда, куда вы удалились…»

— Конечно, когда Доминго стоит за дирижерским пультом, ты волнуешься, — признается Дмитрук. — Но Ленский — близкий мне герой. Он — один из главных в этой опере. Можно сказать, центральный. Собинов или Лемешев, когда пели Ленского, никогда не рисовали его слащавым. Ленский — не смешной персонаж и не мальчик для битья. По контрасту с Онегиным, который вроде бы мачо. В результате на «Опералии» я получил приз «The Culture Arte de Puerto Rico Prize». По деньгам это аналогично призу за третье место (10 тысяч долларов. — TUT.BY).

После прослушивания у Доминго Владимира пригласили на учебу в Лос-Анджелес.

— Жизнь в Калифорнии началась в 2013 году, — говорит Дмитрук. — Мне платили приличную стипендию. Из нее 500 долларов отдавал за комнату, причем, за такую цену ее помогли найти. Но на руках оставалось больше 2 тысяч долларов. Дирекция постоянно приглашала коучей. К участникам программы молодых певцов относились тепло, давали возможность расти, учиться. Набираться сил, чтобы ты не «перепел». Не было чувства, что тебя «выжимают». Постепенно я осваивал язык. Когда только возникла перспектива Лос-Анджелеса, мы с женой еще в Петербурге начали заниматься английским.

Мы ходили на уроки, занимались актерским мастерством. Давали небольшие роли. Я спел партию в «Волшебной флейте». В опере «Билли Бад» сидел на семиметровой мачте над сценой, оттуда выдавал свои реплики. В «Лючии ди Ламмермур» исполнял партию Артура. Спел «Реквием» Моцарта.

По словам Дмитрука, в Америке лишь отдельные театры, например, «Метрополитен», именно репертуарные, имеют возможность держать большой штат. А солисты в американских оперных труппах работают на приглашенной основе. Похожая ситуация наблюдается и в Европе.

Из Лос-Анджелеса Пласидо Доминго пригласил Владимира на концерт в Казань. «Я выступал там как гость, — рассказывает наш собеседник. — Причем, один из номеров был с участием сопрано Аиды Гарифуллиной, которая получила на „Опералии-2013“ первую премию, Доминго и меня».

«43 процента зарплаты уходило на налоги»

После Калифорнии в певческой биографии Дмитрука возникла Вена.

— Честно говоря, из Лос-Анджелеса уезжать не хотелось, — признается Владимир. —  Так тепло, хорошо — вечное лето! Но меня пригласили в Вену. Не в «Штаатсоперу», где преобладают классические названия и традиционная режиссура, а в театр более современный — «Ан дер Вин». Солистам первого положения хорошо платят и там, и там. Когда собирался в Вену, обещали: будут роли, удобные для голоса. Моему хорошо подходят оперы Беллини, Доницетти. Приезжаю в Вену, вижу афишу. «Евгений Онегин», десять спектаклей за месяц. Иногда через день, через два. У меня шок! Об этом никто не заикался. В контракте их не было!

Увидел афишу, почти всплакнул. С солнечного берега Калифорнии попал в суровую венскую реальность. Но возвращаться туда, где проще, не хотелось: будто признаться, что слабак. Если хочется петь главные партии, для них нужна выносливость, здоровье, умение сконцентрироваться. К тому же с американским режиссером, который работал над «Онегиным», мы не сразу друг друга поняли. Он стал объяснять свое видение героя. Но режиссер читал Пушкина на английском, в переводе, а я — в оригинале, на русском. В итоге убедил его, что понимаю Ленского лучше.

Чем отличались условия жизни и работы в Лос-Анжелесе и Вене?

— В «Ан дер Вине» нет солистов, которым платят зарплату, — объясняет Дмитрук. — Все на контрактной основе. Поешь — получаешь деньги, не поешь — не получаешь. Но в Европе, если оперный певец работает в театре, у него хватает денег, чтобы прожить в периоды, когда 2−3 месяца не занят в постановках.

Казалось бы, мой доход приличный — 2400 евро. Но… 43% зарплаты уходило на налоги. Остается чуть больше половины, 1500 евро. На эти деньги нужно снимать квартиру, она стоит не меньше 500. Но жилье за такую сумму еще надо найти. Чаще цена 700−800 евро. Мы жили вдвоем с супругой. Проездной на месяц -- 45 евро. Количество спектаклей и нагрузка на доход никак не влияет. Были сложности и с визами. Каждые три месяца нужно возвращаться в Москву и делать новую. В Беларуси ее не дают — мне нужна была национальная рабочая виза D. С Америкой все оказалось проще, там сразу дали годовую.

Работа в театра также имела свои нюансы.

— С одной стороны, я был не очень доволен многими ситуациями, но с другой, «Ан дер Вин» закалял, — признается Дмитрук. — Например, спел утренний спектакль. После него в расписании репетиция с педагогом, которого вижу впервые. Наверное, лучше, когда после спектакля голосовые связки отдыхают. Назавтра урок по опере «Ринальдо» Генделя, которую только осваиваю, а вечером пою совсем другой спектакль. Этого откровенно не понимал! Но трудности учат держать нервы в кулаке. Это закаляет, но не всем подходит. Считаю, тот результат можно достичь меньшими усилиями и меньшей кровью. Лично мне года работы в Австрии оказалось достаточно. Все, что надо, в Вене спел. Договорились с директором программы, что ухожу на свои хлеба. После Вены стал свободным художником.

Понятно, что певца его голос в буквальном смысле слова кормит. От красоты, богатства тембра, насыщенности голоса зависит репертуар, приглашения, доходы, статус. Интересно, как Владимир оценивает собственные вокальные данные?

Как уверен Дмитрук, «голос — это комплекс, итог работы педагогов, которые со мной занимались. У нас с супругой очень хороший педагог — Ольга Макарина. Русская, поет в Нью-Йорке, солистка „Метрополитен-опера“. Когда есть возможность, едем туда. На месяц, два. И занимаемся каждый день. С ней не страшен никакой репертуар».

Известно, что оперные певцы берегут свой голос. На инструмент, спрятанный внутри, легко не повлияешь. Чего не позволяет себе Дмитрук, чтобы сохранить и сберечь голос?

— Не знаю, — отвечает Владимир и после паузы продолжает. — Нельзя пить алкоголь перед пением. Главное — это состояние нервной системы. Будешь нервничать, сосуды сужаются, соображение хуже. Весь инструмент ломается, горло зажимается. Притока крови нет, голос — в хлам. Бывает больное состояние, но если спокоен, все хорошо.

В Вене, бывало, утром встал, попытался спеть колоратуру, не получается. Спокойно — на скакалочку, прыгаем пару тысяч раз… Конечно, не подряд, а в несколько приемов. Подышали, попробовали петь. Попили чайку, поели, опять попрыгали на скакалочке. Начали распеваться. Успокоился организм — голос пошел. К вечеру — он в нормальной форме. Иногда день батрачишь на голос, чтобы только успокоиться. Когда есть нервы, это крах!

«Будущую жену могли забрать. Поэтому сразу подсуетился»

Певец вспоминает, что в Вене на сцене иногда случались нештатные ситуации:.

— Помню, исполнял Ленского, причем, достаточно уставший. Сцена именин Татьяны. Пою, обращаясь к Лариной-маме: «В вашем доме, как сны золотые». В какой-то момент меня, что называется, переклинило. Потерял концентрацию. Может, от обиды, что после спектакля еще репетиция. Короче, гармония у меня пошла другая (певец взял не те ноты. — TUT.BY). Онегин, его пел американец, молодец! Сохраняет невозмутимость. А Татьяна и Ольга вроде страдают, а на самом деле начинают давиться от смеха. Смех на сцене очень заразителен. У меня ком в горле, но одновременно хочу засмеяться. Представьте, что бы вышло! В этот момент я глубоко вдохнул, сосредоточился. В результате вырулил!.

Дмитрук признается, что многие оперные певцы могут рассказать такую историю: все в образе, но кто-то сделает что-то не так, и спектакль может развалиться на ходу.

— Если бы на «Онегине» после моей ошибки кто-то заржал вслух… А в этой сцене совсем другие эмоции, тут скандал зреет, дело идет к дуэли. Ты должен вовремя в образ вернуться, — говорит Владимир. — Бывает, кто-то из певцов не вышел, или вышел, но не из той кулисы. Мое правило — ошибок коллег не заметить. Конечно, потом об этом не скажу. Постараюсь помочь. Найду вариант, как из ситуации выбраться. Мы же в одной лодке.

Недавно Владимир вместе с супругой выступали в Минске. Его сольный концерт прошел в столичном концертном зале «Верхний город» и был организован «Музыкальной гостиной» известной пианистки Татьяны Старченко. Вместе с Дмитруком выступала и его жена, Евгения Ширинянц, тоже певица.

— Женя — финалистка первого выпуска «Большой оперы». Была там самой молодой участницей. Они со знаменитой Вероникой Джиоевой голоса слушателей делили. Поэтому я ее и выбрал, звезду такую! Мне повезло. А могли забрать… Поэтому сразу подсуетился, — смеется Дмитрук. —  Мне повезло встретиться с Пласидо Доминго, а Жене повезло в том, что Елена Васильевна Образцова относилась к ней как к дочери.

Теперь Дмитрук вместе с женой собирается в Нью-Йорк. Своего жилья на Западе у них нет. Каждый раз во время работы они вынуждены снимать квартиры или апартаменты. Отсутствие постоянного места работы позволяет Владимиру прослушиваться по всей Европе.

— Прослушался у агентов, предложили сотрудничество. Согласился. Недавно съездил в Италию, в Римскую оперу, опять-таки на прослушивание. Для драматической партии. Поэтому агент посоветовал выбрать отрывки эмоциональные, напряженные, где много страстей. Не петь Герцога из «Риголетто». А Ленский может быть. Или Турриду в «Сельской чести». Понравился, но результатов пока не знаю…

В конце встречи спрашиваю, откуда у певца превосходная беларуская мова? В минском концерте, кроме романсов Чайковского, Рахманинова, Свиридова, звучали белорусские народные песни, романс Владимира Оловникова — Адама Русака «Я люблю».

— Это от папы, — улыбается Владимир. — Он — поэт, вторую книгу стихов собрал. Собираемся издать.

Теги: Минск