"В Минске меня регулярно фотографируют в метро". Минско-берлинский диджей о музыке и публике

Источник материала:

Частая ассоциация, связанная с диджейством, — молодой парень за вертушкой, неустанно крутящий что-то из «тыц-тыц» в модном ночном клубе или баре. Но на любой стереотипный образ найдется своя альтернативная версия. В Минске — это Людмила Погодина. Писатель, диджей и фотограф, которая частенько любит удивлять неординарностью как во внешнем образе, так и в музыкальном плане. TUT.BY поговорил с ней о вечеринках в Минске и Берлине, «другой» музыке и музыкальной культуре в целом, во всех ее широких смыслах, сферах и проявлениях.

«В метро нас с напарником регулярно фотографируют. Все эти шпионские игры смотрятся довольно жалко»

Людмила Погодина закончила факультет журналистики Института парламентаризма и предпринимательства. За шестнадцать лет работы в журналистике печаталась в тридцати изданиях Беларуси, Украины, России, Германии и Норвегии. Теперь пишет о культуре и обществе для российского независимого интернет-издания Colta.ru и организовывает музыкальные мероприятия: вечеринки с тэгом #posteverythingparty и мрачные барахолки #roughtradeday. На фоне среднестатистического минчанина Людмила выглядит ярко и уверенно:

— Красные волосы, которые сегодня на мне (речь о парике — TUT.BY), я привезла из Берлина. Там достаточно выразительных персонажей, и мне не хотелось надевать эти волосы, а в Минске не хватает красок вокруг. Хочется видеть больше ярких людей, а не усредненных. Понятно, что на пляж ты не идешь в шубе. Не потому что не положено, а потому что это не практично. Хотя если очень хочется, то можно. Я перестала думать о том, что подумают люди. Передо мной пример моей мамы, для которой «другие» всегда важнее ее самой. Но забота о других не должна замещать уважение к самому себе. В метро нас с мрачным напарником регулярно «незаметно» фотографируют. Все эти шпионские игры смотрятся довольно жалко. Я начинаю фотографировать таких «шпионов» в ответ. Они «пялятся» на нас, я «пялюсь» на них. Главное в жизни — взаимность. Люди, которые считают себя «нормальными», очень часто не отдают себе отчет, как сами выглядят со стороны.

— Как ты попала за диджейский пульт?

— Все студенчество я моталась по соседним странам — на концерты, лекции и фестивали, где постоянно делала интервью со всеми, кто вызывал у меня интерес: от художников до судмедэкспертов. Никто меня не просил этого делать, на поездки приходилось копить самостоятельно — мне просто хотелось знать все, что уже знают эти люди. Все это связало меня с журналистикой, а страсть к музыке, хождение по концертам и дружба с музыкантами привели к тому, что однажды я оказалась за диджейским пультом.

— Кто первым дал тебе эту возможность?

— Мой друг — старый берлинский панк Микки. Он вместе с Джоном — музыкантом из Чикаго — диджеил в баре, а я крутилась рядом со своим плеером. И Микки, может, от скуки, а, может, ради хорошего дела сказал: «Ну, давай уже, поставь свои песни! Я же вижу, что ты хочешь!» Джон негодовал, потому что строго следил за атмосферой в баре, но Микки стал тем самым человеком, который развязал мне руки в плане диджейства.

Вскоре после этого, пять лет назад, клуб Граффити устроил серию мероприятий под названием «Born to DJ», куда звали музыкальных журналистов и критиков — людей, которые не стояли до сих пор у пульта — выступить перед публикой. Большинство из них поиграли и успокоились. А я нет. Первый раз половину публики на нашем выступлении составляли друзья из социальных сетей. Во второй раз людей пришло в два раза меньше. И только со временем сформировалась аудитория, которую действительно интересует наша музыка и наша странная манера веселиться.

За эти пять лет мы успели провести пару официальных пре-пати (Anti-Flag, TheProdigy и IAMX), поработать с кинофестивалем PerpetuumMobile и подружиться с Домом Фишера. Отыграв за последние два года больше 70 вечеринок, мы стали делать не только ночные мероприятия, но и дневные барахолки RoughTradeDay, где обязательно звучит наша любимая музыка, и у людей есть возможность меняться вещами и просто отдыхать в приятной обстановке.

«В Берлине обосновалось столько „изгоев“ и „фриков“, что однажды эти люди почувствовали себя дома»

— Отмотаем время чуть назад: как проходили твои первые вечеринки в Берлине?

— Возможность играть там образовалась сама собой — благодаря достаточно большому кругу знакомств среди музыкантов, тусовщиков и барменов. К моменту, когда мне стало интересно оказаться за пультом, я уже плотно влилась в ночную жизнь города, и это было ее логическим продолжением. В Берлине поток туристов настолько большой, что угадать состав публики заранее невозможно. Есть люди, для которых выступление — возможность повидаться со мной, есть те, которые специально приходят послушать музыку, которую я играю. Среди них мне запомнился двадцатилетний японец Юта, который очень любит группу Oasis — он никогда не танцевал, но постоянно спрашивал названия песен, групп и записывал их. Молодой немец, теперь уже немка Фредерика, которая не только любит мои выступления, но и постоянно следит за моими интервью и просит пересказать содержание, потому что не читает по-русски.

По словам Погодиной, она занимается своеобразным культурным обменом. В Минск она привозит музыку малоизвестных европейских групп, на чьи живые выступления попадает в Берлине. А в Берлине ставит композиции, которые ей нравятся дома: например, белорусов — пост-панк-группу Super Besse, поп-рок-группу «Кассиопея», поэтическо-музыкальный проект NABR и русскую рок-группу «Оберманекен».

— Берлин, как мозаика, состоит из огромного количества фрагментов. И один из этих фрагментов времен ГДР заметно перекликается с Минском. Берлин — город с противоречивой историей: частично угнетенный, частично свободный. За многие годы он сильно менялся, но туда всегда продолжали стекаться «маргиналы», люди не капиталистического склада ума. Там обосновалось столько «изгоев» и «фриков», что однажды эти люди почувствовали себя дома. В Берлин не едут для того, чтобы выпендриваться. Туда едут отдохнуть от стереотипов. Что меня поразило в один из самых первых приездов? У людей есть осмысленность формы.

— В чем она выражается?

— Однажды я пришла в гости к молодой берлинской художнице, которая сидела за мольбертом в домашних шароварах и слушала Цоя. Ее лицо, руки и штаны были заляпаны краской, и когда пришло время выйти в магазин, она не переодевалась и не укладывала волосы — она вышла, купила хлеб и вернулась домой, не споткнувшись на пороге о мысли о том, что подумают случайные встречные про ее внешний вид. Случайные встречные, если обратят внимание, поймут, что человек целыми днями рисует картины. И точка. И нет этого ужаса, который ты надеваешь на себя, когда выходишь из зоны комфорта. Нет подсознательных инстинктов, что надо выглядеть «поприличнее, попроще, что бы только никто не подумал…». Эти обременительные штампы часто настигают в Минске, где зона комфорта, к сожалению, заканчивается за порогом дома/квартиры. Когда я жила в Берлине, я не думала о том, как должна выглядеть девушка.

«Редкий таксист, у которого играет Depeche Mode, у нас автоматически попадает в список святых»

— Ты говоришь, что для тебя диджейство — это чуть ли не единственный способ сосуществования с Минском.

— Так и есть. Если проводить здесь много времени, то мне много чего не хватает. Поэтому я не жду, что кто-то придет и сделает его лучше для меня. Я делаю то, что могу, чтобы мне приятно было здесь находиться. В первую очередь, это касается музыки. К счастью, здесь появляется проект Cinemascope.by с показами фильма об английском рок-музыканте Нике Кейве, благодаря которым мы смотрим премьеру в один день со всем миром. Это журнал «Имена», который берется за непопулярные, но крайне важные темы. Все эти отдельные люди делают что-то здесь вопреки здравому смыслу.

— А если говорить о культуре?

— Для меня нет осязаемой культуры современного Минска. За этим стоит целый ряд причин. Пока я была подростком, телевизор был не рассадником безграмотности и невежества, а каким-никаким окном в мир. Сейчас нет ни одного профильного музыкального издания. Понятно, что с печатными вещами у нас вообще сложно, и приходится выживать, но культура — она вообще про выживание. Она никогда не была прибыльной. Отсутствие музыкальной прессы — большая трагедия. Нет никакого особого достижения, что у нас есть kyky.org, 34. mag или Citydog.by. Это нормально. Но таких портала всего три.

— А что бы ты посчитала культурным достижением Минска?

— Мне повезло видеть, как десять лет назад ребята (например, промоутер Папа Бо и продюсер Ян Бусел) делали концерты, которым не было логического объяснения. Зачем привозить австралийских этно-хип-хопщиков и шведскую электронику? Кому это нужно? Но именно из этого и состоит культурный слой: из неприбыльных и никому не нужных, на первый взгляд, вещей. Концертов, спектаклей и выставок. Из целой череды необычных мероприятий, разных, непохожих друг на друга, не штампованных, непонятных, которые заставляют поволноваться. Я надеюсь, что люди продолжат этим заниматься.

— Тебе нравится музыка, которую ты слышишь здесь? В клубах, кафе, на улицах?

— В Минске очень не хватает хорошей музыки. Особенно в общественных местах — продуктовых магазинах, кафе и транспорте. Редкий таксист, у которого играет Джими Хендрикс или Depeche Mode у нас автоматически попадает в список святых. И я говорю не про музыкальный вкус, я говорю про качество исполнителей.

Вообще, мы любим Минск. Поэтому возвращаемся сюда и пытаемся сделать что-то лучше. Но когда на рекламных щитах не продается место, и туда вешают поблекшее «Я люблю Беларусь»… Как надо любить Беларусь, чтобы держать эти поблекшие, безличные плакаты на каждом шагу?!

— Сейчас ты со своим напарником DJ Scarlett решила делать подкаст. Руководствуясь все той же идеологией «не сидеть и не ждать, что что-то будет так, как вы хотите»?

— В том числе. Мы занимаемся тем, что у нас хорошо получается. И тем, что у нас было время изучить. Для нас это музыка. Я не смогу изменить химический состав продуктов или политическую картину мира, мне на это все не хватит жизни. К счастью, в песнях люди научились говорить и про генномодифицированные продукты, и про политику, и про многие-многие вещи.

— Если бы вы могли подарить читателям одну единственную пластинку, что бы выбрали?

— Есть два универсальных солдата — это Дэвид Боуи и Игги Поп. Боуи гениален тем, что качество того, что он делает, не обеднит слушателя в любом случае. А во-вторых… Боуи создал широкий ассортимент музыки, из которого каждый может выбрать что-то подходящее для себя. Я рискую это сказать.

Теги: знакомства, Минск