"Икона феминизма" И Лэй: в Китае можно обсуждать секс, но не политику

Источник материала:

В московской Биеннале поэтов приняла участие китайская поэтесса И Лэй, чье стихотворение «Спальня одинокой женщины» считается важной вехой феминистической литературы Китая. Русская служба Би-би-си обсудила с И Лэй ситуацию с правами женщин в ее стране.

Би-би-си: Организаторы Биеннале поэтов отрекомендовали вас в числе прочего как «икону феминизма». Считаете ли вы себя сами таковой?

И Лэй: Сложно сказать, потому что я не раз обсуждала с коллегами в Китае тему феминизма, и, как правило, люди даже не могут однозначно сказать, что такое феминизм, определить это понятие. Исторически в Китае права женщин всегда были сильно ограничены законом. Например, до 1980-х, не поженившись, ты не имел права родить ребенка. Когда мне было за тридцать, я забеременела вне брака, и это был ужасный опыт, потому что в таких обстоятельствах ты не знаешь, что делать. Из-за того, что я не была замужем, мне пришлось сделать аборт.

Почему у меня возник такой бренд — потому что я пишу женскую поэзию. В 80-е годы в Китае появилось целая плеяда женщин-поэтов, в том числе я. В 1987 году я опубликовала произведение «Спальня одинокой женщины», и литературные критики начали называть меня феминисткой.

Би-би-си: Что это был за период?

И Лэй: 1980-е годы еще называются золотым веком китайской поэзии: как раз тогда отменили наиболее сильные законодательные ограничения людей в личной жизни. Люди почувствовали некоторый уровень свободы и появилось очень много известных поэтических течений. На самом деле этот золотой период китайской поэзии по факту длился всего три года — 1984, 1985, 1986 годы.

А потом в 1987 году наше правительство начало кампанию против «буржуазной либерализации». Я опубликовала «Спальню одинокой женщины» буквально в последний момент — уже через месяц невозможно было бы опубликовать такое произведение. И оно подверглось жесточайшей критике — в одной из официальных газет была целая полоса была посвящена тому, что ругали мое произведение.

Би-би-си: Из-за темы?

И Лэй: Да, потому что мое произведение описывало проблемы женщины в ее личной жизни, ее сексуальной жизни, что у человека должна быть свобода действий. Там есть повторяющаяся фраза: «Почему же ты не придешь ко мне жить?»

И на тот момент это была возмутительная постановка вопроса в литературе, потому что это слишком личное, про личную жизнь и сексуальную свободу отдельного человека. Невозможно так писать просто было — в то время без свидетельства о браке нельзя было жить вместе. И это необязательно касалось только женщин, так что мое стихотворение было посвящено в принципе проблеме отсутствия личной жизни у человека.

Впервые стихотворение вышло в журнале, после чего его сильно раскритиковали, и когда потом я хотела выпустить сборник своих стихов, в двух главных издательствах отказались публиковать с этим произведением, и его пришлось вырезать оттуда.

Би-би-си: Есть ли сейчас в литературе табуированные темы?

И Лэй: Конечно, в Китае до сих пор существуют ограничения в выборе тем: ты никак не можешь критиковать власть и государственное устройство. Сейчас ты можешь обсуждать сексуальную жизнь и все что угодно, связанное с тобой лично, но нельзя говорить о политике. При этом ограничения в личной жизни существуют до сих пор: только год назад всем гражданам законодательно разрешили рожать не одного ребенка, а двух.

Наше правительство формально выступает за равенство полов: все права, которые есть у мужчин, есть у женщин, ты точно так же можешь работать. Моя мама пошла работать в 1958 году. Но и проблемы, и ограничения одинаковые: личный выбор ограничен, и базовые свободы, которые должны быть у человека — рожать, когда рожать, сколько рожать.

Би-би-си: Существует ли до сих пор практика селективных абортов, когда на этапе зародыша люди оставляют только мальчиков?

И Лэй: Эта проблема больше касается крестьян, которым нужны мальчики. Сейчас ситуация меняется, в обществе уже не настолько распространены варварские взгляды. Но из-за этого у нас дисбаланс населения, мужчин по-прежнему больше, чем женщин.

Би-би-си: Как складывалась ваша карьера после скандала со «Спальней одинокой женщины»?

И Лэй: До 1986 года я писала о любви. Моей основной мыслью было: «Если ты утратил свободу любви, то ты утратил свободу». Второй период был, когда я писала о человеческой природе вообще, необязательно женской. Третий этап был про личную свободу каждого человека — что человек рождается и он уже обладает некой самостью, которая не дана ему сверху кем-то, а существует сама по себе. Этому были посвящены стихи с 1989 года, потому что в 1989-м случились события на площади Тяньаньмэнь (разгон протестующих с помощью танков, в результате которого погибли сотни людей. — Би-би-си), которые потрясли современников. И потом уже в 1992 году я приехала жить в Москву, и до сих пор пишу очень мало.

Би-би-си: Чем вы занимались в Москве?

И Лэй: В 1992 году мои друзья в России нашли способ оформить меня как студентку. Я очень давно хотела учиться за границей, но не представлялось такой возможности. К 1990-м годам мне было уже все равно, под каким предлогом, главное, хотелось уехать. Но поскольку я уже была совсем не в том возрасте, мне было уже за сорок, я приехала по студенческим документам, но через три месяца переделала на бизнес-визу и осталась на шесть лет. Мы с друзьями хотели открыть журнал об искусстве, но на это не нашлось денег, и тогда они занялись продажей китайских сувениров и ремесленных изделий. Затем вчетвером с русским бухгалтером и переводчиком занимались куплей-продажей искусства. Поскольку у нас был совсем маленький бизнес с маленькими оборотами, это не было опасно. А были китайцы, которые имели дело с большим бизнесом, и так же как и для всех остальных людей в России в 90-е, это было очень опасно. Кто-то умирал, кто-то терял деньги — я все это помню.

Би-би-си: Сейчас во всем мире широко обсуждаются проблемы, связанные с правами женщин, насколько сильны такие настроения в Китае? Знаете ли вы о молодых активистках?

И Лэй: Нет, я впервые о них слышу. Мы не можем в своем интернете это увидеть, потому что там цензура. Есть известный китайский философ Ван Сяобо, его супруга феминистка и выступает за права женщин в однополой любви и признание гей-браков.

По сути, у всех женщины в мире одинаковые проблемы — если говорить примитивно, женщины физически слабее и могут претерпевать насилие со стороны мужчин.

Есть прослойка маленькая интеллигенции с более свободным мышлением, они не ждут чего-то конкретного от женщин или кого бы то ни было — например, в среде интеллигенции женщина имеет право не выходить замуж. При этом более 90% населения, естественно, считает, что нужно жениться.

В целом же в Китае есть более глобальные вопросы, чем феминизм и права женщин, которые касаются и женщин, и мужчин одновременно. Они больше касаются экономики, чем идеологии. Например, что у крестьян нет земли — вся земля принадлежит государству. Нет частной собственности. Слишком высокие цены на недвижимость, и в итоге у городского населения не остается денег, чтобы обратиться к врачу. Коммерциализация образования: образование стало бизнесом, равно как и медицинское обслуживание, и они все меньше доступны людям с небольшим доходом.

Недвижимость, здравоохранение, образование — это главные проблемы.

И у интеллигенции есть проблема невозможности свободной дискуссии. Из-за политики дискуссия ограничена, нет возможности спорить о чем-то или свободно выражать свою точку зрения. Да, есть Weibo, это очень большая социальная сеть с миллионами пользователей, но если ты там опубликуешь что-то противоречащее основной линии и это заметят, это просто удалят. И пока все это существует, проблема прав женщин не настолько сильно волнует людей.