Реальный сектор. Люди, ау!

В одной из статей я уже писал о том, что одним из поводов к написанию цикла статей в рубрике "Реальный сектор" явилась предвыборная кампания 2010 года. Которую я считаю позором для интеллектуального потенциала страны.

А в ответ - тишина

Пропагандистские литавры Всебелорусского собрания не могли заглушить нарастающего в обществе беспокойства. Буквально все понимали, что что-то идет не так. Что конкретно – у каждого было свое видение, но общая тревога нарастала. Отношение к пропагандистским усилиям власти у многих определялось словами поэта, " …конечно, сдвиги крупные. Лишь недостатки частные. Но мы не дурни круглые, и потому – несчастные".

В обществе был востребован анализ. Экономический, социологический, культурологический. Объективный, обстоятельный, максимально не политизированный. (Политические выводы каждый хотел и должен был делать сам).

Ну ладно – власть. На то и власть, чтобы, идя на выборы, акцентировать внимание на своих успехах и затушевывать недостатки. В конце концов, цену властной пропаганде и решениям Всебелорусского собрания определил кризис прошлого года. Но что оказалось за душой у альтернативных кандидатов?

Прямо скажем – ничего. У некоторых – попытка проработать и дать предложения по отдельным, абсолютно частным вопросам. Даже наиболее продвинутая программа Я. Романчука, при относительно проработанных макроэкономической и кредитно-денежной политике, была откровенно наивной в других, не менее важных, вопросах. Не говоря уже о том, что она базировалась на подходах "гайдарономики", которая была и будет неприемлема в нашем обществе. А у остальных – вообще ничего, кроме наивной веры, что "заграница нам поможет". Кто надеялся на Москву, кто – на Брюссель. Но никто даже толком не сумел сформулировать, в чем ему нужна помощь. И чем за нее придется платить.

Во многом такая ситуация возникла, поскольку предвыборные программы верстались за три-четыре месяца до выборов. А я думаю, что если экономическая программа не "на слуху" в обществе по крайней мере за год-два до выборов – кандидат в президенты может и не суетиться: объективно его максимум – 3% голосов. Замечу: программа, а не набор лозунгов. Ее должны знать до выдвижения кандидата. И не обязательно автора программы.

Я не раз писал, что нынешний кризис представляет для нас серьезный интеллектуальный вызов. Думаю, концепция "хозяина земли белорусской" себя уже изжила: каждый должен "нести свой чемоданчик", отвечая за свою работу. Концепция "корпорации Беларусь", (как, впрочем, и "корпорации Россия") в наше время глобализации уже не соответствует потребностям экономики. Мало того, вряд ли возможна одинаковая экономическая политика для таких отраслей, как химическая промышленность и приборостроение, сельхозпроизводство и машиностроение. Крупные промышленные комплексы, выходящие на мировые рынки, вообще должны иметь автономную экономическую политику, лишь частично координируя ее с государством. Нужна разработка разных экономических политик, элементы которых могут быть востребованы для разных отраслей. В зависимости от складывающейся для них обстановки на рынках.

В "Реальном секторе" вышло более 60 статей. Условно их содержание можно разделить на три группы: общеэкономические принципы (поскольку власть упорствует в безнадежных попытках приспособить привычные советские подходы к современным реалиям), анализ "болевых точек" нашей экономики (своего рода повестка дня для разработки программы), мои предложения по решению некоторых проблем (в основном – в машиностроении и приборостроении, которых я знаю получше). Каюсь, приходилось повторяться. Если чувствовал, что тот или иной тезис не понят или не воспринят. Но и в таком виде – до программы еще далеко.

Повторюсь: рубрика "Реальный сектор" открыта для дискуссий. Для альтернативных программ. Но пока поступил не совсем в тему комментарий россиянина и небольшая работа, которую редакция сочла слишком слабой для публикации. Ладно – власть, которая делает вид, что не слышит. Но и критики нынешней власти молчат.

Село: без ответов

Прежде всего, хотелось бы услышать компетентное мнение специалистов по вопросам, за которые я сам не решаюсь обстоятельно взяться: агропромышленный комплекс.

Не думаю, что мы всерьез готовы и к решению проблем агропромышленного комплекса. Несмотря на то, что это – любимая тема президента. Не секрет, что многие годы мы вкладывали в поддержку села до 4 млрд долларов в год. Понимаю, что частью этих средств финансировалось не столько производство, сколько социальная структура села. А какой частью и что финансировалось?

И главный вопрос: сколько еще нужно вложить в село, чтобы вывести сельхозпроизводство на уровень самодостаточности? И в какие сроки такие инвестиции окупятся? Если, вслед за США, ЕС и другими развитыми странами, мы намерены всегда поддерживать своих сельхозпроизводителей, о каких суммах, каких направлениях и каких источниках их формирования идет речь?

Давайте – "мухи - отдельно, котлеты – отдельно". На селе живут наши люди. И забота о социальном обустройстве села – государственная проблема. Деньги на это тратятся безвозвратно. И это правильно. Сколько? Это – другой вопрос, поскольку потребности тут безграничны. Это – вопрос к формированию бюджета, сколько там удастся выделить. Учитывая, что у государства есть и другие проблемы.

Но на земле хозяйствуют сельхозпроизводители. Для них любая форма господдержки – инвестиции. Вложения государства в их капитал. И, как всякие инвестиции, они должны приносить прибыль. Государству. Которое их делает. Если капитал кооперативный или частный – любые формы господдержки должны быть платны и возвратны. Либо приводить к увеличению доли государства в их капитале. С последующей выплатой дивидендов. Если капитал государственный – прибыль на него должна принадлежать государству и им перераспределяться.

Еще вопрос. Уже определилось, что фермеру в Беларуси быть. На начало 2011 года имели 2412 крестьянских фермерских хозяйств. Технический уровень, большей частью – никакой, зарабатывают горбом, а не техникой и технологией. А кто-нибудь может просчитать, допустим, модель района? Уже ясно, что все СПК на одинаково высокий уровень не поднять: не хватит ни инвестиций, ни людей. Сколько, по оптимуму, в этом районе должно быть СПК (и какого профиля), сколько – фермерских хозяйств, какие сервисные службы? И - уже из этой модели - решать, кого инвестировать государству, кого – частнику. И сколько надо инвестиций, чтобы выйти наконец на самоокупаемость?

Есть опыт Франции, в короткие исторические сроки переходившей от поместного производства к фермерскому. В основном там заранее формировались фермы в размерах, достаточных для обработки семьей. Продавались, передавались в аренду с правом выкупа как единый комплекс. Потом возникала их специализация и кооперация. А у нас есть модели ферм? Сколько земли, пашни, какая техника должна быть на ферме разного профиля?

Рост = надежда

Что касается кредитно-денежной политики. Как представляется, тезисы президента "надо жить по средствам", "тратить только то, что заработал" опоздали лет на десять. Что называется – "поздно пить боржоми…". Если в сегодняшних условиях приходится выбирать – рост экономики или инфляция, я бы предпочел рост. Дающий надежду. С моей точки зрения, стагнация для нас сегодня опаснее инфляции, поскольку ведет в безнадегу "ловушки бедности". Но рост без инвестиций невозможен. Особенно рассчитывать на приток прямых иностранных инвестиций не приходится ни при какой политике. Деньги придется искать внутри. А где порог? При каких критериях эмиссионное кредитование из кредитования превращается в разбазаривание ресурсов страны?

Другой вопрос – зарплаты. Конечно, не президент придумал "закон", что росту зарплат должен соответствовать рост производительности труда. Его придумали его советники, поскольку в рыночной экономике такого закона нет. В рыночной экономике зарплаты соответствуют ценам на рабочую силу нужной квалификации на рынке труда. А рост производительности труда в XXI веке обеспечивают не усилия работников, а инвестиции и технологии. Продолжающийся рост зарплат до уровня, обеспечивающего стабилизацию кадрового потенциала, неизбежен и будет идти несмотря ни на какие уговоры. В рыночной экономике в кризис не зарплаты снижают, а сокращают рабочие места. Недостаточно эффективные.

Кое-что в этом направлении делается и у нас. Так, в частности, в холдингах обещают сократить управленческие расходы в два раза. Но вряд ли стоит позволять любому предприятию даже случайно образовавшуюся прибыль немедленно дербанить на рост зарплат. Напомню: в рыночной экономике прибыль принадлежит собственнику. И совсем не обязательно наиболее целесообразно ее использовать на том предприятии, где она возникла. Другое дело, что не созданы стимулы для высокоэффективного труда, пока идем на советской инерции. Пока на рынке труда у нас хаос. А как государство должно его регулировать? Нужны проработки.

И, наконец, вопрос о допустимом уровне социальных расходов. Их существенное превышение над возможностями нашей экономики являлось главной причиной прошлогоднего кризиса.

Конечно, сокращать здесь можно и нужно. И административные расходы велики, и с украшательствами сегодня, в кризис, можно повременить. И ряд престижных проектов стоило бы отложить. Но проблем это не решает. Хотя в целом снижать планку достигнутого уровня очень нежелательно. Однако к источникам финансирования этой сферы стоит приглядеться.

Пока у нас превалирует, хотя и в трансформированном виде, советский подход.

В СССР на каждые инвестиции, по отраслевым нормативам, выделялись ресурсы на развитие социальной сферы. В значительно меньших объемах, но выделялись ресурсы и на социальное развитие трудовых коллективов. Кроме того, из союзного бюджета осуществлялось целевое финансирование социального развития территорий.

Кстати, это объясняет, почему союзные министерства так любили привязывать новые производства в Беларуси. Если инвестировалось новое производство в РСФСР, предприятие, как правило, строилось и запускалось. Но лимиты на социальное развитие не осваивались почти никогда: во многих местах некому было. Знаю даже город, который был построен за счет переброса туда неосвоенных лимитов с других проектов. Судьба инвестиций в Средней Азии и на Кавказе была вообще слабопредсказуема. В Балтии быстро и эффективно осваивали инвестиции в социальную сферу, но с запуском производств были проблемы: в том числе и из-за языкового фактора, там всегда был дефицит квалифицированной рабочей силы. Так, рижский промышленный узел был воссоздан в 60-70-е годы в основном силами приехавших из России специалистов. Когда в Эстонии построили текстильные производства, гонцы с чемоданчиками ключей от новых квартир гонялись по всему Союзу, сманивая кадры. Но без таких союзных инвестиций Балтия навсегда осталась бы "картофельным бантустаном", каковым она и была между войнами. (А теперь, в ЕС, и будет). И только в Беларуси (и, возможно, в Западной Украине) министерства могли быть уверены: выделенные инвестиции будут освоены полностью, созданные производства будут укомплектованы и запущены. Так и появились у нас БЕЛАЗ, "Интеграл" и ряд других, не совсем профильных для республики производств.

Но СССР давно нет. На Западе развитие социальной сферы основывается на двух китах: высокой зарплате и высоких налогах. Высокая зарплата = платная медицина и платное образование. Высокая зарплата + развитие ипотеки = решение жилищных проблем. Высокие налоги – основа достаточности расходов на общегосударственные цели и финансирования инфраструктуры социальной сферы.

Но не всякое производство в состоянии обеспечить и высокие зарплаты работников, и, с учетом налогов, достаточно высокие дивиденды. С нашими 60% предприятий, не имеющих прибыли даже при наших зарплатах, государственное финансирование социальной сферы становится неизбежным. По западным меркам, большинство таких наших производств необходимо закрывать.

Клубок наших проблем, усугубленных слишком долгой попыткой оставаться в рамках отжившей модели, для одного слишком тяжел. Еще раз приглашаю тех, кто концептуально согласен с высказанными мною подходами, принять участие в разработке путей решения наших проблем.

Обращаем ваше внимание, что мнение автора может не совпадать с мнением редакции TUT.BY.

Партнер рубрики:

FOREX CLUB - брокер для частных инвесторов с 1997 года