Мир готовится к четвертой промышленной революции. У аутсайдеров - суета перед поражением

Источник материала:

Уж и не знаю, почему экономисты, специализирующиеся на макроэкономике, буквально зациклились на колебаниях темпов роста ВВП в пределах 0,2−0,3%, на колебаниях курсов валют, на биржевых котировках. В конце концов, все эти показатели, во-первых, достаточно условны, и, во-вторых, подлежат манипуляциям. Со стороны самых крупных игроков на биржах. И борьба вокруг них всегда носила и носит тактический характер.

Модель 4.0

А ведь избрание г-на Трампа президентом США, и его попытки реализовывать свои предвыборные обещания, приводят в буквально тектоническим сдвигам в мировой экономике. Во всяком случае у г-на Штайнмайера, экс-министра иностранных дел ФРГ, есть все основания считать, что экономическая модель мировой экономики, по которой она жила последние 20 лет, уже умерла. Правда, и новая пока не сформирована.

Поскольку до сих пор на глобальном уровне нет консенсуса о том, как такая модель должна выглядеть.

С моей точки зрения, основная проблема в том, что на рядовой кризис перепроизводства, вследствие глобализации сразу принявший характер мирового, наложился кризис, вызванный сменой технологической основы экономической модели. Вольно теоретикам рассуждать о «длинных волнах» Кондратьева или технологических укладах. Игнорируя последствия изменений в технической базе, в т.ч. и социальные последствия. По мне — значительно нагляднее немецкая классификация технической базы промышленности.

По немецкой классификации Industrie 1.0 сформировалась при широком распространении ткацкого станка и паровой машины в конце XVIII века, Industrie 2.0 — в начале ХХ века при переходе к конвейеру, Industrie 3.0 в конце 70-х прошлого века вследствие компьютеризации и распространения станков с ЧПУ.

Industrie 4.0 или четвертая промышленная революция, идет сегодня, пока только набирает обороты, и заключается в развитии робототехники, дальнейшей дигитализации экономики и автоматизации производства и сферы услуг, расширении применения безлюдных технологий.

Этот переход никогда не проходил гладко, без серьезных социальных издержек. Причем большая их часть приходилась на страны, опоздавшие с переходом. Так, переход к Industrie 1.0 привел к деиндустриализации Индии (в XVIII производила до 25% мирового ВВП, к середине ХХ века доля снизилась до 2%), серьезному технологическому отставанию России, Турции. Переход к Industrie 2.0 привел к Великой депрессии, которая отозвалась крупными социальными потрясениями не только в США, Германии, Аргентине, но и массовым голодом в колониях (за счет которых метрополии из кризиса выползали). СССР, между прочим, за счет сталинской индустриализации, в переход успел, без чего войну выиграть было бы невозможно.

Обобщенных данных о последствиях перехода к Industrie 3.0 пока нет. Однако самые предварительные оценки показывают, что деиндустриализация постсоветского пространства, череда кризисов в Латинской Америке — следствие именно такого перехода, в котором эти страны отстали. Альтернативные примеры — Китай, Корея которые при грамотной промышленной политике сумели в Industrie 3.0 вписаться, и даже стать там одними из мировых лидеров.

Самые предварительные оценки показывают, что переход от Industrie 2.0 к Industrie 3.0 привел к сокращению не менее 20% рабочих мест. А глобализация привела к тому, что это сокращение шло в разных странах крайне неравномерно. Наложение на переход мирового кризиса перепроизводства не позволило, в глобальных масштабах, занять высвобождаемую рабочую силу через рост производства. И рост мировой экономики на 3−4% в год никаких ее проблем не решает.

Между прочим, для белорусской экономики, прочно застрявшей на стадии Industrie 2.0, путь перетаскивания ее на уровень Industrie 3.0 выглядит бесперспективным: ниши на мировых рынках заняты плотно, затраты на вхождение будут очень велики и вряд ли окупятся.

На Всемирном экономическом форуме в Давосе в этом году обсуждался начавшийся в мире переход к Industrie 4.0. По самым предварительным расчетам, только по 350 крупнейшим корпорациям, переход приведет к сокращению не менее 5 млн рабочих мест. Причем более половины — в секторах офисного и конторского труда, в сфере услуг. Где еще, хотя бы в теории, можно создать такое количество альтернативных рабочих мест — даже мыслей нет.

Г-н Трамп анонсировал выход для США в протекционизме, силовом (хоть и не военном) пересмотре торговых соглашений. При дополнительных расходах на инфраструктурные проекты, которые должны дать дополнительные рабочие места не самой высокой квалификации, но достаточно много. И, одновременно, в попытках захватить мировое лидерство в Industrie 4.0. Поскольку расходы на НИОКР, на науку в целом США сокращать и не собираются. Кстати, отсюда наезды США то на Samsung, то на ФРГ. Не что иное, как попытки придержать конкурентов.

Китай в попытках сохранить свою роль как «мировой фабрики» сосредоточил усилия на обеспечении инфраструктуры сбыта, контроле над рынками. Тут и «шелковый путь», и Amazon, и Alibaba, и система taobao. Еще никто в мире этими вопросами так глобально не занимался. Одновременно Китай анонсировал свое намерение стать к 2050 году мировым технологическим лидером. И за обоими направлениями просматривается наличие проработанной и жестко исполняемой государственной стратегии.

Германия, Япония, Корея уже сейчас предпринимают усилия, чтобы захватить «командные высоты» в формируемой Industrie 4.0. По крайней мере, хоть в некоторых секторах. И, одновременно, как и США, всеми силами препятствуют покупкам Китаем своих высокотехнологичных фирм. Несложно и здесь убедиться в наличии государственных программ. Как и новейших технологий, и передового оборудования.

Победа Трампа в США, Brexit, успехи правых популистов в ЕС ставят перед правительствами задачу любой ценой обеспечить приемлемое количество рабочих мест. Под угрозой после ближайших выборов правительством перестать быть. Но и опоздать с переходом к Industrie 4.0 у ведущих стран нет никакой возможности: позже на этот «поезд» можно уже и не попасть, места там будут заняты.

В той или иной степени, но свободная игра рыночных сил сегодня не устраивает ни одно государство в мире. Поскольку, без поддержки, их «агенты рынка», хозяйствующие субъекты, конкуренцию с участниками государственных программ других государств заведомо проиграют. А это означает и рост безработицы, и возможность не попасть в Industrie 4.0. Все пытаются либо разработать собственные программы, либо, на худой конец, прислониться к программам более мощных партнеров.

Суета перед поражением

А что же Беларусь? Мы то каким боком к этим разборкам?

Как обычно: «паны дерутся, а у холопов чубы трещат!». «Белорусская модель» намертво законсервировала нашу промышленность на уровне Industrie 2.0. Стратегии развития экономики страны не существует. А, как писал китайский полководец древности Сунь Бин: «Стратегия без тактики — самый медленный путь к победе. Тактика без стратегии — это просто суета перед поражением». Вот в этой суете мы и пробавляемся.

Как была выстроена экономика БССР с акцентом на крупносерийное и массовое производство (в соответствии с Industrie 2.0), так и существует то, что от нее еще осталось. Хотя на мировых рынках в крупносерийном и массовом производстве господствуют китайцы, и ресурсов с ними конкурировать у нас нет. Потому и перспектив у крупносерийной промышленности в Беларуси — никаких. Как рассматривала власть экономику только как источник ресурсов для своих нужд — так и рассматривает. Упорно не желая жить по средствам. Обескровливая экономику. Как правил бал популизм — так и правит.

Не имея стратегии — не можем иметь и промышленной политики, которая, по сути, инструмент для реализации этой стратегии.

Мы имели шанс, хоть частично, перескочить на уровень Industrie 3.0 в начале 2000-х. Обстановка позволяла, был спрос. Проспали, отдали нишу китайцам. Сейчас Германия озабочена ускоренным развитием 4.0. Не желая оказаться лишь в подсобниках у США. У них остро не хватает инженерных кадров и программистов. У нас имеются и очень приличные инжиниринговые фирмы, и достаточно программистов. Или наши фирмы войдут в Германию, хотя бы на субподряд, или наши кадры плавно перетекут в Германию. Разница для страны принципиально важна.

Но работать в системе Industrie 4.0 инжиниринговые фирмы могут, если из субподрядчики работают по крайней мере на уровне Industrie 3.0. Не случайно наши самые успешные инжиниринговые фирмы даже по простой кооперации (типа корпусов, простых узлов) вынуждены работать то с Россией, то с Украиной, то с Польшей: белорусская продукция не устраивает либо по цене, либо, что чаще, по качеству. И другой при техническом уровне наших субподрядчиков ожидать не приходится.

Кризис в экономике Беларуси системный. И без разработки страновой стратегии, промышленной политики и закона о частно-государственном партнерстве, без создания судебной системы выбраться из него заведомо невозможно.

И абсолютно несущественно, что нам и без того трудно: и валюты не хватает, и зарплаты платить нечем, и сокращать госаппарат и социальную сферу не хочется. Места на уровне Industrie 4.0, хотя бы и на первом этапе, на всех желающих туда попасть не хватит: кто успеет — будет развиваться, кто опоздает — будет деградировать. И причины опоздания будут абсолютно несущественны.

Сознательно не упомянул Россию. Поскольку в ее будущее в новом экономическом миропорядке просто не верю. Уж слишком сильны в России торговый и финансовый капитал, слишком велико отставание, начисто разрушены инструменты для управления промышленной политикой, слишком слабы позиции российских производителей оборудования на мировых рынках, без сбыта на которых рентабельных производств не создашь. И слишком сильны уже в России позиции китайского и западного капиталов, которым переход России на уровень Industrie 4.0 абсолютно ни к чему.

Я не знаю, как Россия будет из этого положения выходить, но пока никаких внятных программ не видно. А без мощных госпрограмм выхода нет, и сползание на уровень «Верхней Вольты с ракетами» будет необратимым. А поскольку абсолютно не ясно, каковы будут стратегии развития и России, и Беларуси, непонятна и логика их будущих отношений.

Теги: Курсы валют