"Тьфу, цирк какой-то". Как в Бобруйске прошел разрешенный митинг против декрета №3

Источник материала:

Около сотни бобруйчан в полдень 9 апреля собрались у входа на стадион «Славянка» на улице Урицкого, чтобы принять участие в очередном митинге за отмену «декрета о тунеядцах». Четвертая по счету акция была санкционирована горисполкомом, однако не на площади Победы, куда хотели попасть митингующие, а на стадионе швейной фабрики.

— Это место [стадион на Урицкого] с 2007 года официально определено для проведения митингов. Но за 10 лет разрешение на акцию выдается только второй раз, — отметила ее инициатор, лидер бобруйской организации профсоюза РЭП Галина Смирнова.

— Значит, вязать не будут, — удовлетворенно заметил стоявший неподалеку мужчина лет пятидесяти.

Пока участники акции разворачивали плакаты и флаги, бобруйский активист Объединенной гражданской партии Олег Желнов затеял дискуссию с сотрудником милиции, записывая диалог на камеру. Спор касался соблюдения правил дорожного движения. Чуть позже к милиционеру подошел и председатель оргкомитета по созданию партии «Белорусская христианская демократия», уроженец Бобруйска Виталий Рымашевский.

— Добрый день, с праздником вас! Присоединяйтесь к нам, а то сегодня людей собралось немного. Вы же как честный человек против декрета номер три?..

Монолог Рымашевского сотрудник милиции проигнорировал.

Тем временем Галина Смирнова озвучила ряд вопросов, на которые участники акции хотели бы получить ответы. Речь шла не только об отмене декрета № 3, но и об освобождении всех политзаключенных, в том числе и участников бобруйского клуба «Патриот», которым, по ее словам, инкриминируются уголовные преступления. Она также сообщила, что митингующим предложили пройти за ограду стадиона, так как место на тротуаре перед входом — не совсем удобное для проведения массовых акций.

— Нет, не хотим в клетку! — раздались крики из толпы.

После этого микрофон перешел к председателю движения «За свободу» Юрию Губаревичу, который поинтересовался, есть ли на митинге представители городских властей, которых организаторы приглашали на акцию. Выяснилось, что за происходящим чиновники наблюдают из-за забора, с территории стадиона. Выходить к митингующим за пределы стадиона и отвечать на вопросы там они отказались. Участники акции разделились: часть из них осталась возле входа на стадион, другая вошла внутрь и направилась к чиновникам — здесь были первый вице-мэр Олег Ковель, зампред горисполкома Александр Маркачев, начальник управления по труду, занятости и социальной защите Наталья Казакова и начальниа управления идеологической работы, культуры и по делам молодежи Николай Балюк.

— Мы превратились из свободных людей в холопов, которые должны первыми идти на поклон, — негодовал идущий к чиновникам мужчина. — Скоро вообще будем работать за еду.

Виталий Рымашевский заявил, что нежелание властей общаться с людьми — это неуважение к народу. Его выкрики, похоже, стали последней каплей в чаше терпения Олега Ковеля, который попытался завладеть мегафоном, заявив бобруйчанам:

— Эти люди, приехавшие из Минска, вам не помогут.

— Уберите от меня руки, перестаньте меня обнимать, — отмахивался от бобруйского вице-мэра Рымашевский. — У меня традиционная ориентация!

— Тьфу, цирк какой-то, — плюнула в сердцах женщина лет сорока пяти и пошла к выходу со стадиона.

Когда страсти улеглись, Олег Ковель и Александр Маркачев отказались в окружении митингующих, которые наперебой стали задавать им наболевшие вопросы. Спрашивали о зарплате в 500 долларов, о возможности трудоустроиться, о смене места проведения акций протеста.

— Площадь Победы — это святое место, предназначенное для патриотического воспитания молодежи, а не для митингов, — ответил Александр Маркачев.

— О, ну так тогда площадь Ленина — это вообще святая святых, а там елку ставят и концерты проводят, — парировал кто-то из толпы.

Когда обстановка в очередной раз накалилась, вперед вышла женщина, представившаяся Еленой, и призвала всех соблюдать рамки приличия.

— Нам не нужна конфронтация. Давайте уважать друг друга и совместно решать наши проблемы!

Их, слову, у собравшихся накопилось немало. Женщина рядом жаловалась на то, что за въезд на городские кладбища нужно платить, другая сетовала на условно бесплатную медицину.

— Зачем вы против Григорьевича идете? — возмущался мужчина в спецовке и требовал, чтобы ему ответили конкретно на вопрос, когда он дождется зарплаты в 500 долларов.

Постепенно протестующие покидали стадион и вовзвращались на улицу Урицкого, где продолжался митинг: люди по очереди подходили к мегафону и высказывались о декрете № 3. Галина Смирнова поделилась общим впечатлением от первой попытки организовать диалог между представителями городских властей и рядовыми бобруйчанами:

— Они [чиновники] довольны жизнью, они чувствуют себя хозяевами, они не хотят ничего менять и не хотят вести с нами диалог.

И тут же толпа подхватила кем-то брошенный новый лозунг, начав скандировать: «Зажрались! Зажрались!».

Закончился митинг примерно через полтора часа принятием резолюции, в которой его участники требовали отменить декрет № 3, освободить всех, кто задержан по политическим мотивам, а также определить более подходящее место для проведения массовых общественных мероприятий. Кроме этого, среди присутствующих нашлись добровольцы, которые согласились выступить в качестве народных представителей при обсуждении с представителями горисполкома накопившихся вопросов. Люди пришли к выводу, что необходим конструктивный диалог с властями.

— Я хочу вести диалог с президентом, а не с пешками, которые на местах ничего не решают, — выкрикнул напоследок из толпы стоявший рядом мужчина в спецовке, добавив, что ему уже нечего терять.

Теги: Минск