Невыносимая элегантность

Источник материала:

Фейерверки с бубнами, салюты с фанфарами, бесплатное пиво по бороде и восторг под ложечкой - если всего этого в священный для белорусов день 21 января не было в столице, то провинция и подавно не искрила шутихами и не скакала «як скажэнна». Разве что улицы ее в этот день были чуть более многолюдны, чем те столичные проспекты, по которым около 12.50 с гордостью победителей промчался кортеж вновь избранного президента Республики Беларусь.

Впрочем, многолюдность эта была несуетной, неспешной - в такт памяркоўна сыплющемуся снегу. В центре Бобруйска провинциальное спокойствие традиционно олицетворял Свято-Никольский собор, рядом с которым блестели две громадные фигуры, вырубленные изо льда местными умельцами. Учитывая особое уважение, питаемое православной церковью к бессменному гаранту, - настолько особое, что традиционное «Во имя Отца и Сына…» в устах белорусских архиереев вызывает уже не совсем евангельские ассоциации, - можно было бы решить, что это и есть фигуры папы и наследника. Но при ближайшем рассмотрении ледяные исполины оказались всего лишь ангелами.

Напротив собора, возле обменного пункта Нацбанка, наоборот, царило оживление: граждане, выстроившиеся в очередь к запотевшему окошку, энергично скупали доллары и евро. Чуть поодаль, с отрешенным взором, устремленным в далекое небо, стоял мутный дядя в потертой дубленке и лыжной шапочке. Единственной частью тела, недвусмысленно обращенной к людям, была дядина рука, сжимающая в тонком намеке пару засаленных пятидесятирублевок. Где-нибудь в скупленной олигархами России человек, стоящий с протянутой рукой у главного банка страны, смотрелся бы естественно и даже символично. В Беларуси, где «нет олигархических структур, массовой безработицы и обнищания людей», такой персонаж вызвал ряд закономерных вопросов.


Персонаж представился как «Петя… просто Петя». Получив от корреспондента «БелГазеты» аккуратную купюру Br1 тыс., просто Петя рассыпался в благодарностях и любезно согласился на краткий автобиографический экскурс. Несмотря на бедственное положение, Петя не из тех, кто ругает президента, потому что во всех его бедах виноват не президент, а какой-то «бандит-наркоман», который в прошлом году сбил Петю на дороге: «Вот один глаз совсем теперь не видит, нога одна вообще без костей. Работать совсем не могу, а пенсию мне только весной обещали. И на что мне жить до весны? Стою вот, прошу, кто чем может, помогите…»


Невдалеке от обменника живую очередь вокруг себя собрала палатка с загадочным объявлением «Билеты на субботу». В отличие от горемычного Пети, бобруйчанке Наталье Качене новый год принес не просто счастье, а шчасце - в самом что ни на есть белорусском смысле слова. Правда, напрямую с инаугурацией президента это шчасце никак связано не было, но сказать, что президент совсем не приложил к нему руку, тоже нельзя.

Накануне праздников Наталья участвовала в одной из главных национальных лотерей: «Я перед Новым годом пошла на почту перевести алименты за сына. А мне кассирша и говорит: «Возьмите лотерейный билетик». Я подумала и взяла. А она мне опять: «Так забирайте и остальные - их всего два осталось». Ну я и эти два взяла. Пришла домой, потерла квадратики - ешкин-кошкин! - все три билета выигрышные. Один - Br4 тыс., другой Br8 тыс., а третий - «Клад».

За своим кладом Наталья ездила в Минск, на телевидение: «Там какой-то мужик еще приехал из Речицы, у него тоже в билете был «Клад». Но до эфира этот тип успел где-то надраться и в студию пришел вообще никакой. Его даже пускать сначала не хотели, но потом все же пустили. И, представляете, именно ему досталось за драгоценностями бежать! Он там набрал совсем мало - пьяный же - но все равно 43 человека получили по полтора миллиона». Теперь никакие деятели зарубежных государств и международных структур не заставят Наталью усомниться в справедливости белорусской государственной модели, дающей право каждому желающему играть и выигрывать в любой из национальных лотерей.

Выступая с инаугурационной речью, вновь элегантно избранный президент счел нужным напомнить, что «наш народ не дрогнул в ответственный момент, не поддался ни на экономический диктат, ни на политические провокации, ни на истерию местечковых продажных политиков и журналистов». Так что грех было бы в этот день не взять за жабры хотя бы одного продажного политика или журналиста. К тому же где еще искать «местечковых», как не в Бобруйске?


Дойти до бобра, свернуть налево, через два квартала постучать в окно - и ты уже в логове «истерии». Услышав об очередной президентской филиппике, корреспондент «Еврорадио» Алесь Сущевский - судя по упоминанию радиостанции в резолюции Европарламента, безнадежно продажный - с улыбкой пожал плечами: «Раньше, когда Александр Григорьевич бросался оскорбительными словами, это нет-нет да задевало. А теперь как-то уже и внимания на них не обращаешь. Количество слов увеличивается, но в качество не перерастает. Когда в речи слишком много оскорбительных слов, неизбежна их девальвация».

Размышляя о том, начиная с какой суммы на журналисте можно ставить клеймо «продажен», корреспондент интернет-портала babruisk.by Алеся Скопинцева сделала вывод - понятие продажности в Беларуси имеет не финансовую, а электоральную подоплеку: «Мы работаем и получаем деньги от работодателя, но за Лукашенко не агитируем и не голосуем - значит, мы продажные. В «СБ» журналисты тоже получают деньги от работодателя, причем куда больше, чем мы. Но они пишут «правильно» и голосуют «как надо» - значит, они непродажные. Водораздел проходит не по наличию сумм и их размерам, а по шкале лояльности действующей власти».

Свои персональные догадки девушка подкрепила литературными изысканиями: «На днях еще раз перечитала «Невыносимую легкость бытия» Кундеры и поразилась, насколько события, описанные в романе, напоминают то, что происходит сегодня у нас. И это лицемерие, и этот страх, и это отчаяние… События в романе и события в Беларуси разделяют года, десятилетия, а такое ощущение, что с тех пор ничего не изменилось. Во всяком случае, в нашей стране». Теги: Минск