Оказывается, давление

Источник материала:

21 апреля, выступая с ежегодным посланием, президент объяснил, что в дефиците сахара, валюты и других бедах виновато «давление», которое оказывается на страну «врагами» и «пятой колонной». И что причина «давления» в том, что мы ни на кого не похожи. Беларусь действительно не похожа ни на кого. И дефицит валюты, рост цен, унизительное ожидание кредитов - как раз и есть последствие нашей непохожести. Которая без всякого «давления» «врагов» способна тут такого натворить, что никакого «давления» не потребуется.


Речь президента, в которой на этот раз количество «врагов», «пятой колонны» и «давления» зашкаливало, можно понимать как попытку сохранить нашу уникальность, отстоять самобытный путь, по которому идет Беларусь. Только произнесена она была на фоне событий, знаменующих закат этого самобытного пути. Что-то значимое происходит вокруг. И не надо читать оппозиционных сайтов, чтобы почувствовать тектонические сдвиги.

В любимом обувном магазине в Минске мне предложили туфли весенней коллекции - обычные мокасины из черной кожи. На ценнике значилось число, количество нулей в котором никак не выстраивалось в воспринимаемую мозгом последовательность. «Это что, миллион?» - с травмой в голосе спросил я. «Да, миллион, - ответила девушка-продавец и пояснила: - Новый привоз по новым ценам. Возьмите вот лучше из прошлогодней коллекции, всего за Br370 тыс.». И я, почти не меряя, ухватил эти «всего за Br370 тыс.». Когда я начинаю жалеть об импульсивной покупке (туфли купил не умом, не сердцем, а кошельком), вспоминаю про «те, что за миллион», - и отпускает.

Вот уже неделю я хожу под впечатлением от другой сцены, увиденной возле обменника (наблюдения за страстями тут куда интересней, чем театр или кинопремьера, поскольку в очередях творится история - люди объединяются в социальные группы, выстраивают связи, словом, как верно отметил один обозреватель, здесь рождается гражданское общество). Итак, обычная ситуация: около десяти человек, расположившиеся на складных стульчиках вокруг «осажденного» пункта обмена валют. Балагурят, обсуждают новости - словом, знакомятся. Через несколько часов заступит другая смена, с которой тут, как водится, договоренность (сидят по номеркам, валюту все равно купит первый по очереди, даже если его нет - вызовут звонком). И вот возле этой социальной группы, этого, с позволения сказать, стихийно образовавшегося NGO, появляется ветеран. Без медалей, но с удостоверением. Ветеран показывает это удостоверение очереди и сообщает, что он теперь тут будет первый. Поскольку он ветеран. А ветеранам положено без очереди. И валюту купит он, если такая появится. Дискуссия закончилась молниеносно: к чести ветерана, он не стал развивать мысль о своих льготах и привилегиях и удалился, почувствовав, что здесь он лишний. Появление ветерана, с его претензией на валютный приход обменного пункта, ради которого занятый средний класс кемарил тут часами на складных стульчиках, породило всплеск обсуждений. Людей возмутила сама идея попытки проецирования «социальной справедливости» в государственном ее понимании, на ту сферу, где уже давно никакой справедливостью не пахнет. Ветеран в очереди за валютой может быть лучшей иллюстрацией текущей белорусской ситуации. То есть до сих пор два этих явления существовали автономно: ветераны получали почести и уважение от государства, предприниматели зарабатывали и копили валюту. А тут вдруг - пенсионер у обменника. Это то же самое, как если бы чувак, который торгует шрусами и ковриками для «пассатов», выступил бы на торжественном собрании БРСМ с обращением к молодому поколению.

Всё смешалось! Мир, в котором «пенсионер» и «доллар» не просто оказываются рядом, но вовлекаются в некую символическую борьбу, парадоксален. Аура парадоксальности окружает все последние события в Беларуси: дефицит, рост цен, ситуация, когда на одной полке стоят туфли за Br370 тыс. и Br1 млн., когда в двух соседних магазинах масло может стоить Br7 тыс. и Br12 тыс.

В большинстве соседних стран ветеран - «десакрализован». Это просто участник социальной группы, который получает дополнительные блага за сумму поступков, совершенных во имя будущего.

Ветеран не нагружен каким-то особым доминированием, оттенком святости, которым обладал в СССР и который до сих пор свойственен ветеранам в Беларуси. «Хлеб», «труд», «мир», «май» - все эти коммунистические слова-иконы не обладают прежней аурой почти нигде, кроме двух-трех интересных стран, вроде Кубы.

В Беларуси до сих пор все было так, как в поздние годы существования СССР. Недавно мне в руки попалась потрясающая вещь - «Календарь пионера за 1986 год». В нем, рядом с описанием значимых коммунистических дат, рассказывалось о том, что такое «хлеб» и «горн», какой символикой нагружено «пионерское знамя» или «пионерский значок». Отдельно и много было написано про Эрнста Тельмана - немецкого коммуниста, именем которого была названа пионерская организация ГДР. Так странно было читать про то, сколько в Америке безработных, сколько в Западной Германии и других капиталистических странах людей, не владеющих грамотой, - в 2011г., в мире, где сама тема про безработных в Америке устарела! В мире, где для жителей Восточного Берлина членство в пионерской организации им. Тельмана стало клеймом позора, вторичности и инаковости. Этот календарь со школьниками, водящими хоровод вокруг елки со звездами, с поделками, которые рекомендуется делать из веток и шишек, с эскизами макраме и заидеологизированной биографией Гагарина и Дзержинского - как будто преподносит концентрированный слепок всего того, за что мы боролись последние 16 лет. Причем, понимаете, тот мир, который предстает в «Календаре пионера за 1986 год», - ничем не хуже мира «МакДональдса» и транснациональных корпораций. Там - «Русалочка» из диснеевского мультика, спайдермен и «Диснейленд», тут - Павка Корчагин и мечта об «Артеке». Но вот ведь в чем проблема: коммунизм проиграл везде. Коммунизм, лежащий в основе нашей уникальности, больше неактуален: он выглядит так же чудно, как старая, из 1980-х гг., кожзамовская сумка с разноцветной надписью DDR. Россия, говорят, дала два года на «унификацию» белорусской модели с общемировой: после 2012г. на родине должно быть ровно так, как во всем остальном мире.

И в этих условиях нам не нужно никаких внешних врагов. Не нужно никакой «пятой колонны», чтобы сгноить урожай в колхозе, где нет овощехранилища, т.к. в «жирные» годы вместо него где-то построили ледовый дворец. Нашим главным врагом становится наша «уникальность», наша «инаковость» и «непохожесть» на весь остальной мир. В конце концов, место сумки с надписью DDR - в пыльном шкафу или на антресолях. Теги: Курсы валют, Минск