Быть лучше самого себя

Источник материала:

Кинорежиссер Николай Лебедев известен как автор триллеров «Змеиный источник», «Поклонник», «Фонограмма страсти», экранизаций повести Эммануила Казакевича «Звезда», собравшей коллекцию Гран-при и призов зрительских симпатий на фестивалях, и романа Марии Семеновой «Волкодав из рода Серых Псов».

Его новый фильм «Легенда № 17», рассказывающий о восхождении к славе легендарного советского хоккеиста Валерия Харламова, две недели удерживал лидерство в прокате. Снят фильм на Студии ТРИТЭ.

– Николай, как вы восприняли феноменальный успех «Легенды № 17» в прокате?

– Конечно, трогает единодушная зрительская реакция, когда  аплодируют в кульминационных точках картины. Совсем как на фестивалях, с той разницей, что не знают о присутствии режиссера в зале и хлопают от избытка эмоций. И это именно те эмоции, которые испытал я, когда прочел сценарий, и ощутил любовь к этим героям.

– Вы заинтересовались только третьим вариантом сценария из тех, что предлагал вам продюсер Леонид Верещагин, почему?

– Потому что первые два меня не затронули. Конечно, мне хотелось отдать дань памяти замечательному спортсмену Валерию Харламову, я знаю его сестру, а говорят, они были похожи и внешне, и внутренне. Татьяна Борисовна – живая, азартная, гостеприимная, и если Харламов был мужским вариантом такого характера, то, конечно, это был человек ослепительный. При этом для меня эта история во многом метафора, образ того, как человек движется по жизни, пытаясь найти себя, обжигаясь, преодолевает препятствия, и вновь восстает из пепла. Стараясь стать лучше самого себя вчерашнего. Эта история оказалась близка мне еще и отношениями Харламова со своим тренером Анатолием Тарасовым. Такого типа человек был и в моей жизни, и это был мой отец.

Как и Тарасов, он был военным, сильным и жестким человеком, и мне казалось, что наши отношения с ним не складывались. А он таким образом вырабатывал во мне волю, характер, старался сделать так, чтобы я мог реализовать себя в жизни, не опираясь на других. По поводу образа Анатолия Владимировича Тарасова и вообще этого проекта очень тревожилась его дочь Татьяна Тарасова. Она так и сказала: «Я человек нервный, если что, встану и уйду». Она вышла из зала со слезами на глазах и поклонилась мне. Это было очень трогательно. И признала, что Олег Меньшиков даже по типу лица, не говоря о характере, манерах, походке, оказался похож на ее отца, которому было в это время от 40 до 50 лет. И как бы ее ни подбивали на критику, не высказала ни одного замечания.

– Можете пояснить, как так точно попал в роль Харламова Данила Козловский?

– Этот энергичный молодой человек круглосуточно трудится, не зная выходных. Каждый день у него были репетиции, спектакли, тренировки, съемки, курсы английского, переезды из Питера в Москву и т. д. Когда он пришел на кастинг, Меньшиков назвал его «пельменем» – был полноватый, и меньше чем за три месяца подготовки к картине Данила превратил себя в настоящего спортсмена.

– А сам Меньшиков много трудился над ролью Тарасова?

– Олег – суперпрофессионал, но есть подозрение, что он многого не показывает. К такому мнению пришли мы с Никитой Сергеевичем Михалковым, когда смотрели сцену прощания Тарасова с ребятами в аэропорту. Когда он уже уходил, Михалков заметил: «Смотри, даже походочку снял» – так похоже он шел. 

– Картина получилась патриотичной, и не обошлось без вопросов критиков – «А вас склоняли к патриотическому кино?», и даже среди отзывов зрителей проскальзывает – «Звучит нестыдная нота патриотизма».

– К сожалению, мозги огромного количества людей пострадали от пертурбаций в нашем обществе – столько обмана и лжи пало на их головы. А суть в чем – человек не обязан любить власть и даже планету, на которой живет, но как можно не любить страну, в которой родился, где могилы твоих предков, этого я понять не могу. Я впервые ощутил себя патриотом, когда оказался за границей, и сразу в Америке. Воспитанный отцом в убеждении, что «у нас все самое лучшее», я был ошеломлен – но вовсе не билдингами и технологиями, что обычно вызывает потрясение, а чистыми улицами, улыбчивыми лицами людей. Тем, что человек, встретившись с вами взглядом, говорит «хеллоу» или «гуд морнинг», и у тебя, даже если было сумрачно на душе, меняется настроение, потому что происходит обмен энергиями, и ты тоже начинаешь улыбаться. И мне стало так больно за нашу страну, за нас с вами, ну ладно – билдинги и все остальное, но улыбка ничего не стоит, и привыкнуть бросать окурки в урну, не замусоривать подъезды и не ломать детские качели нормальным людям не так сложно. Так что в своем фильме мы и не думали вдалбливать в головы, что «у нас все самое лучшее», это и есть совковый патриотизм, мы хотели показать, как советские люди начинают чувствовать себя частью большого мира и учатся быть его достойными.

– Сейчас можно наблюдать возвращение многих советских реалий – песен, фильмов, моды, имен, даже звание Героя Соцтруда вернули, конечно, без приставки «соц», вы как к этому относитесь?

– Тут важно зерна отделять от плевел, мы уже перечеркивали свое прошлое и после 1917 года, и после 1991-го, а у меня во времена Брежнева жили родители, жила бабушка, почему я должен стыдиться их? И это вранье, что в Советском Союзе все было плохо, было много плохого, жуткие идеологические выверты, не говоря о лагерях и тюрьмах, но сколько было хорошего! Люди подавали друг другу руку помощи, и, мне кажется, пора наконец ощутить себя частью большой истории, а не того, что «все началось с нас», это бред.

– Можете открыть тайну, какой новый проект у вас в мыслях?

– Это давно не тайна. Мне предлагают сделать ремейк фильма «Экипаж», и Александр Наумович Митта поддерживает эту идею.