"Столько несправедливости": водители скорой - о дорожном хамстве, "бесплатной аптеке" и стрельбе

Источник материала:

«Выезжаю на кольцевую. Смотрю в зеркала: вроде эти ненормальные на Jaguar отцепились. Поворачиваюсь к боковому окну и вижу — он в меня из пистолета целится», — сдержанно рассказывает водитель «скорой помощи» Дмитрий. Его работа полна внешней романтики, но внутри там нет и грамма лирики — только проблемы и рутина. Безалаберно запаркованные дворы, неадекватные пациенты, бесстрашные пешеходы в наушниках, хамоватые автососеди по полосе — каждую смену его ждет бесконечное одно и то же.

AUTO.TUT.BY поговорил с опытными водителями «скорой помощи» и услышал с десяток претензий к другим участникам дорожного движения, а также истории из их рабочей жизни. Приготовьтесь: будет много критики и обиды. Если узнаете в ней себя, подумайте: может, в такой же обстановке скорая будет торопиться к вам?

«Равняются с нами, и пассажир наводит на меня дуло пистолета»

— Многое в моей жизни было, но только на «скорой» я почувствовал, как меня обухом по голове ударило. Столько несправедливости я еще нигде не видел, — начинает разговор Дмитрий. В прошлом у него — служба в десантно-штурмовой бригаде, работа в милиции, личным водителем-телохранителем, доставщиком почты. Последние семь лет накрепко привязали его к «скорой помощи». Не можем сказать наверняка: либо это так у всех, либо только у Дмитрия, но боевая жизнь не отпускает и здесь.

— Из самого свежего. В начале одиннадцатого вечера забирали с Матусевича 18-летнюю пациентку и повезли ее в больницу скорой медицинской помощи. На Кунцевщине, напротив 26-й поликлиники, остановились на светофоре. Перед нами Jaguar. За рулем сидела женщина, рядом с ней мужчина — муж, как потом выяснилось. Машина «скорой» — Citroen Jumper — довольно высокая, потому ближний свет фар попадал к ним в салон. Мужчина отвернулся и начал махать, мол, выключи свет. Я в ответ развел руками: «Как вечером поеду без света?». В наших машинах отдельно включить габариты нельзя. После того, как загорелся зеленый и мы тронулись, тут-то все началось.

Водитель мощного Jaguar, видимо, решила утешить свои оскорбленные чувства. Она начала разгоняться перед машиной «скорой», а после резко тормозить, чтобы та смачно тормозила у заднего бампера. На пересечении Кунцевщины и Притыцкого авто и вовсе остановилось и преградило путь Дмитрию. Далее началось самое интересное — остросюжетное действие со стрельбой.

— Я сказал в громкоговоритель: «Что вы делаете?», крякнул сиреной, как-то вывернул и ушел вправо, на Притыцкого, к кольцевой. Они начали нас догонять. После мы потерялись, я уже подумал: все, отцепились. На кольцевой еду в среднем ряду, смотрю в зеркала и вижу: они догоняют по крайней левой, из окна высунута рука с пистолетом. После равняются с нами, и пассажир наводит на меня дуло. Окно было открыто — и мужчина начинает стрелять, стараясь попасть по корпусу скорой.

Человек, ранее не видевший оружия, на месте Дмитрия, скорее всего, запаниковал бы. Но только не он. И фельдшер, сидевшая рядом, не растерялась. Лишь спросила: «Дима, что это?» «Да стреляют в нас», — спокойно ответил Дмитрий. Говорит, если бы у мужчины в руках была граната или автомат, тогда другое дело — пошел бы на таран. А так лишь резко затормозил, чтобы Jaguar ушел вперед. После они то равнялись, то отставали друг от друга.

— Я знал, что в БСМП всегда дежурит наряд милиции. Так что главное было — дотянуть. Врач предлагал вызвать наряд, а зачем? Объявили бы «Перехват», наехало бы омона, было бы много шума.

На съезде с Кижеватова на пути «скорой» встретилась патрульная машина. Дмитрий резко остановился и начал размахивать руками: «Там Jaguar с неадекватными людьми едет, и у них оружие».

— Они ведь не унимались и ехали за нами «до победы». Вот и нарвались сами на милицию. Хорошо, что сзади них еще ехал Ford, он подпер Jaguar и не дал им включить заднюю.

В конце этой истории пойти бы суровым титрам, как принято в остросюжетных фильмах, но вместо них было оформление протокола в УВД до половины третьего ночи. А дальше — опять вызовы пациентов и сражение с минскими дворами.

Дворы

Дворы — ноющая боль всех водителей. Виталию чуть больше 30-ти, из них на «скорой» он работает почти семь лет. За это время он изучил все особенности района обслуживания и дороги к минским больницам. Нужно лишь назвать адрес визита — и у Виталия срабатывает внутренний навигатор, который «помнит», как лучше проехать к подъезду и где его ждут проблемы типа «не протиснуться».

— Самый классный двор находится по адресу Кунцевщина, 9. Главное, через «кишку» к нему подобраться. О нем много писали и спорили, но туда приезжаешь и чувствуешь себя расслабленно. Там все сделано для того, чтобы нормально подъехала хоть скорая, хоть машина МЧС, хоть мусоровоз. Все же габариты у нас немаленькие. А многие паркуются с расчетом лишь на то, чтобы проехала максимум компактная легковушка.

Ни одна ночная смена не обходится без скандалов, говорит Виталий: «И так у всех водителей».

— По ПДД, парковка со стороны жилой застройки запрещена. Но всем плевать на правила. Оплеванным дурачком остаешься ты. Обычно мы приезжаем на вызов и стараемся стать напротив подъезда, чтобы, если понадобится, не нести пациента несколько подъездов вперед или назад. Но кого это волнует?!

Как-то я остановился напротив входа в подъезд. Подруливает мужчина, подпирает меня и начинает кричать, что мы заняли его место. Я ему объясняю, что сейчас будут выносить женщину с инфарктом, нужно быстро ее погрузить и отвезти в больницу. Вместо этого он бросает машину и уходит домой. Долго разбирались.

Почему минские водители не хотят понимать и проявлять минимального уважения в «скорой помощи»? И Дмитрий, и Виталий отвечают на этот вопрос схоже:

— Просто никто не проецирует эту ситуацию на себя, не хочет даже представить, что когда-то «скорая» может понадобиться им. Тогда, наверное, они бы считали каждую секунду до приезда врачей, просили и молили, чтобы они приехали хотя бы на минуту раньше.

— Как-то поступил вызов — поражение электрическим током, — вспоминает Виталий. — Мать звонила в «скорую» и поторапливала бригаду, которая и так уже мчалась. Мы приехали во двор, а там не протиснуться: на повороте беспардонно стояла легковушка, оставив место для проезда только себе подобной. Я набираю номер, который был под лобовым стеклом. И знаете, кто оказался его владельцем? Та женщина, которая вызывала нас для пораженного током сына. Она спустилась, убрала машину, но вместо того, чтобы извиниться, начала орать, почему мы не смогли проехать — места-то, говорит, куча! Столько времени впустую потеряли!

Хотя, по мнению Дмитрия, это ситуация выглядит еще безобидной. Вот действительно обидно становится за «скорую», когда пациенты вызывают «помощь» как бесплатное такси или аптеку.

— Помню вызов — ножевое ранение. Мы включаем «люстры», мчимся по адресу, следом за нами милиция. Ножевое ведь, — речь Дмитрия насыщена профессиональным жаргоном, а местами — и отборным матом. — Приезжаем, а там женщина с порезанным пальцем. «Перебинтуйте мне!» — командует. Вот в такие моменты действительно начинаешь злиться, что никто, абсолютно никто не ценит твою работу и то, сколько денег уходит на один вызов, — все просто используют «скорую».

— Или еще лучше, — говорит Виталий. — Буквально на прошлой смене вез мужчину, который допился до язвы и кровотечения. Дорога раздолбанная, но старался везти его очень аккуратно, потому что понимаю: любое лишнее потрясение будет доставлять ему боль. И только слышу голос сзади: «Ваш водитель, что, все ямы решил пересчитать?» Это если переводить его слова на литературный язык.

Что злит на дороге?

Вячеслав, которого зацепило «скорой» на 25 лет, со многим смирился, но до сих пор не может выносить, когда женщины за рулем начинают приводить себя в порядок.

— Стоят на светофоре и натурально начинают то губы подмалевывать, то брови красить, то ногти чистить, — рассказывает Вячеслав, сопровождая слова театральными жестами. — Честно, я уже привык, что ничего здесь не изменится. А работать нужно.

У Виталия к автососедям совершенно другие претензии. Они давно известные, тысячи раз проговорены вслух, но до сих пор ничего не изменилось.

— Первое — раздражает, когда не показывают сигнал поворота и просто тебя «вырезают». Второе — удивляют пешеходы, которые лезут под «скорую» с включенными мигалками. Вроде и машины тебя пропустили, остановились, но пешеход решает выйти на проезжую часть и размеренно по ней прогуляться. Третье — пугают велосипедисты, которые непредсказуемо выпрыгивают на пешеходный переход. Конечно, каждый раз ты просчитываешь ситуации, оцениваешь разметку и обстановку. Но случаются ведь и слепые зоны, когда могут появиться просто из ниоткуда. И напоследок — дворы, там просто ад для «скорой». Хотя и жильцов порой можно понять: где им ставить машины, если нет нормальных парковок? Огромный респект водителям мусоровозов. Мы еще кое-как проезжаем, но как они маневрируют по дворам, я не представляю.

— Да пустяки все это, — переводит тему Дмитрий. — Про что нужно сказать, так это про несправедливость к нашему коллеге, который был прав, но оказался дураком. Его сняли с машины «скорой» просто потому, что кое-кто не признал своей глупости.

Фабула истории такова. По закону, водители автомобилей спецназначения и рейсовые автобусы имеют право заправляться вне очереди. Коллега (назовем его Михаил) торопился на визит, так как он только вернулся с предыдущего, его бригаде вручили следующий, а в топливном баке по нолям. Он попросил водителей в очереди пропустить его, но те отказались. Пошел к диспетчеру заправки и попросил ее. «У вас мигалки не горят», — отказала она. И пускай в законе говорится, что никаких проблесковых маячков для того, чтобы заправиться, не нужно, он включил. Но и после этого его не обслужили без очереди. Михаил попросил книгу замечаний и предложений, описал в ней эту ситуацию, в которой, по закону, диспетчер не права.

— Но у нас есть закон, а есть люди, которые выворачивают его под себя. Муж этого диспетчера — большая шишка. Он отослал электронное обращение в Министерство здравоохранения, где не стали разбираться, а просто сняли Мишу с машины и пересадили на медпомощь, которая занимается перевозкой пациентов из поликлиники. Вот так: будь ты миллион раз прав, все равно останешься дураком. Такие у нас здесь дела, — завершает свой монолог Дмитрий и уезжает к следователю: говорят, стрелявший по «скорой помощи» был под действием наркотиков.