"Берите, у нас недорого". Что продают в магазинах-"тюбетейках", на которые жалуются из-за дешевизны

Источник материала:

Индивидуальные предприниматели жалуются на магазины, которые открывают торговцы из Средней Азии. По их словам, те торгуют слишком дешево и с многочисленными нарушениями. И если раньше тема была актуальна только для жителей регионов, теперь аналогичные торговые точки появились и в Минске. FINANCE.TUT.BY зашел в один из магазинов в районе Комаровского рынка.

«Берите, у нас недорого»

Такие магазины ипэшники прозвали «тюбетейками» — по названию одной из первых в стране торговых точек, где трикотаж из Узбекистана продавали по бросовым ценам. «Тюбетейка» у Комаровского рынка открылась в августе. Еще один магазин у компании есть в Могилеве.

Первое, что бросается в глаза, — написанное большими буквами слово «конфискат» на вывеске. График работы магазина — с 9 утра до 8 вечера, без обеда и без выходных.

Внутри декор без излишеств: светло-бежевые стены, в углу несколько самых простых примерочных. В корзинах — ворох носков, стоят от 70 копеек. Если совершить покупку от 30 рублей, носки можно получить в подарок. На прилавках-столах разложены вещи: красный кошелек с надписью Dor — 8 рублей, женские сумки из кожзама — от 19 рублей.

Стопками лежат мужские рубашки, в среднем за 15−24 рубля, спортивные штаны по 15−20 рублей. Белая майка из Китая продается за 14 рублей. Черная мастерка (хлопок 80%, полиэстр и эластан по 10%) стоит 31 рубль, а байка большого размера — 27 рублей. Женский бежевый джемпер с бусинами отдают за 30 рублей, белую кофточку из хлопка, эластана и полиэстра — за 24 рубля. Женские сорочки и халаты — по цене около 10 рублей. Несколько столов занимают джинсы: цены — около 25−38 рублей. На ярлычках часто встречаются бренды Incity и Deseo.

Синяя женская куртка продается за 70 рублей, а та, что с искусственным мехом на капюшоне, — 90 рублей. Черная мужская куртка с надписью Reebok — с ярлычком в 50 рублей.

Много детской одежды: джинсовое платье за 34 рубля, джинсовка со стразами и бантиками — 36 рублей. Синий с розовым орнаментом детский джемпер китайского производства стоит 19 рублей.

Несмотря на то, что мы были утром буднего дня, клиентов в магазине хватало: товар разглядывает около десяти человек. Стопки вещей лежат довольно плотно, ассортимент плавно перетекает из мужского в женский или детский.

— Мужчина, вы уже детское смотрите! — останавливает пожилого покупателя консультант.

— Да? — искренне удивляется тот. — А тут не написано, что детское. Надо написать. А что вы смеетесь? Покупатель сейчас — бог!

— Это конфискат откуда? — интересуется женщина у одного из продавцов в магазине.

— Не знаю, — отвечает та.

Семейная пара выбирает куртку, за одежду супруга то и дело цепляются липкие ярлычки — так в магазине выглядят все ценники. Определяются, делают покупку: цена — 50 рублей.

— Берите-берите, у нас недорого, — поощряет кассир, рассчитывая покупателей.

«Это нечестная игра»

Магазин у Комаровского рынка работает всего пару месяцев, но успел порядком разозлить местных предпринимателей. Дешевизна, а точнее, демпинг — одна из главных претензий, которые ему предъявляют.

— У нас похожий товар: джинсы, жилетки, куртки, байки, спортивные костюмы — но у них получается дешевле. Грубо говоря, на единицу разница — 10 рублей, — подсчитывает предприниматель Игорь, который вместе с женой торгует одеждой в ТЦ «Монетка». — Меня это немного коробит: мы ставим самый минимум, а откуда у них берется такая цена? Все предприниматели соглашаются, что они демпингуют.

Открытие магазина-«тюбетейки» существенно отразилось на бизнесе Игоря.

— Покупатели с порога: «Ребята, почему у узбеков дешевле?» Сейчас ведь никто не смотрит на то, что там вещи неприглядно лежат, лишь бы было подешевле.

Предпринимателя расстраивает и то, что в работе конкурентов он видит немало нарушений — от упрощенных ценников до работы продавцов без оформления. А об отсутствии сертификатов, чеков и постоянно не работающем терминале в магазинах-«тюбетейках» на форуме сообщали ипэшники из других регионов.

— Это нечестная игра. Мы примерно так же раньше работали, и цены у нас были ниже. Потом 222-ым указом ИП заставили покупать более дорогой товар, с документами. Соответственно, вырос и ценник для покупателя. Аренду и налоги нам ведь никто не снижал. Узбекские магазины явно чего-то не доплачивают. Предполагаю, у них «крыша». Они разорились бы, если бы платили так, как и мы, — возмущается предприниматель.

На торговцев из Узбекистана обращают внимание и власти. «Первое впечатление? Удивляемся: как попал в страну товар, непонятно где и когда изготовленный, из каких материалов, — рассказывал о других магазинах, торгующих по тем же принципап, Игорь Буссель, начальник отдела госнадзора и контроля Госстандарта. — Он домаркировывается в торговых точках. Ярлыки оформляются от руки. Большую часть реализуемой продукции легпрома невозможно идентифицировать из-за отсутствия полной информации о ней. Документы об оценке соответствия, которые нам предъявляют, в большинстве случаев поддельные. Есть реестры, где в открытом доступе представлена информация обо всех выданных сертификатах и декларациях, не составляет труда сделать копию. По нашему мнению, продукция поступает на общий рынок Евразийского экономического союза нелегально и в дальнейшем перемаркировывается и легализуется под действующие документы об оценке соответствия.

«Почему ИП видят проблему в нас, а не в себе?»

Со стороны магазина пообщаться с FINANCE.TUT.BY согласился Владимир, представившийся юристом компании. Он рассказал: владельцы бизнеса — из Узбекистана, и с их стороны никакого противостояния с белорусскими ипэшниками нет.

— Откуда конфликт? Да, открылся очередной магазин одежды эконом-класса. Но, например, в стране есть громадная сеть одежды секонд-хенд, она тоже забрала у ИП покупателей. Что касается низких цен, то у ИП в одной палатке майки, в другой — джинсы. И человеку, чтобы потратить деньги, надо обойти десять палаток. К нам приходят за курткой, видят неплохой свитер — и покупают. Люди ценят свое время. И, в конце концов, кому поставщик даст максимальный дисконт: тому, кто берет большой опт, или тому, кто раз в два месяца покупает 10 маек? И аренда маленького помещения для них менее выгодна, чем для нас аренда большого.

Ценообразование в магазине у Комаровки Владимир сравнивает с тем, что работает «в магазинах из серии «Все по два рубля».

— Иногда, чтобы привлечь покупателя, мы даже продаем в минус. Можем позволить себе за счет оборота. Например, везде носки стоят 2 рубля, а у нас 1 рубль. Но у покупателя складывается мнение, что раз носки дешевые, то и на остальной товар у нас ниже цены. Да, по одним позициям мы демпингуем, по другим — поднимаем цену.

Юрист отмечает, что в среднем цены у них на 30% ниже, чем у ИП, но корректным такое сравнение не считает: «Если бы у каждого из них был магазин в 300 кв. м. с полным ассортиментом, можно было бы говорить: «Я продаю то же, но у меня дороже». Что касается нарушений в торговле, то Владимир уверяет: пару недель назад организацию проверили почти все контролирующие органы.

— Сделано это было по жалобам предпринимателей, а не покупателей, — убежден мужчина. —  По линии налоговой выявлено несоответствующее ведение книги замечаний. По линии управления торговли и услуг — не было на продавце бейджа. Но это рабочие моменты, которые не наносят торговле ущерба. Если бы было что-то серьезное, магазин не работал. И, к слову, белорусские предприниматели не говорят о том, что у них нарушений тоже хватает.

Владимир говорит, что не понимает, отчего ИП видят проблему в «узбекских магазинах, а не в себе».

— Мое мнение: лидеры предпринимательского движения их как будто уводят в сторону, не дают подумать над построением своего бизнеса. Вместо того, чтобы собрать 10 человек, которые торгуют майками, и закупить не десять, а 2 тысячи единиц товара — пытаются политизировать ситуацию. Но чем больше ИП на нас жалуются в СМИ, тем больше для нас рекламы. Низкий им поклон!

Интересуемся у Владимира, почему же вывеска у Комаровки сообщает «конфискат» — если в магазине его нет.

— Там написано «по ценам ниже конфиската», — поправляет юрист. — Просто мелким шрифтом. Это маркетинг, реклама, а не запрещенный прием. Как крупно пишут «скидки 50−70%», а то, что они действуют до 12 дня, указывают мелко.

Читайте также