Источник материала:

Обозреватель «Советского спорта» взял интервью у четырехкратного призера Олимпийских игр по плаванию и экс-тренера хоккейной сборной Беларуси Владимира Буре, который перенес тяжелый инсульт.

66-летний Владимир Буре — уникальный спортсмен. Четырехкратный призер Олимпиад по плаванию, чья фамилия дважды нанесена… на Кубок Стэнли. Отец знаменитых хоккеистов Павла и Валерия Буре много лет трудился тренером по физподготовке в «Ванкувере», «Нью-Джерси». Последнее место работы — хоккейные сборные Беларуси.

В конце июня Буре-старший лег на плановую операцию в одну из американских клиник в Майами. И там случился тяжелый инсульт.

Я звоню Владимиру Валерьевичу спустя пять месяцев. Он сам разговаривает и дает интервью с помощью жены Юлии. Но рассказ этот страшен, когда узнаешь, через что пришлось пройти человеку.

Месяц в коме

— Вы понимаете меня? Извините, что голос как у пьяного, — объясняет Владимир Буре. — Как здоровье? Пока очень сложно говорить. Я с трудом формулирую какие-то слова.

— Владимиру Валерьевичу после инсульта вынесли диагноз, при котором должен пройти целый год, чтобы речь восстановилась, насколько это возможно, — добавляет жена. — Он абсолютно все понимает. Но потеряна связь с речью. Нужно время, чтобы ее вернуть. Поэтому сейчас происходит такой каламбур в беседе.

— Да, я все понимаю! — улыбается Буре. — Но реабилитация идет тяжело.

— Как вы получили инсульт во время операции?

— Нужно было делать очередное шунтирование. Требовалось поменять клапан сердца. Но когда операция была практически завершена, началось кровотечение. Пришлось вскрывать уже зашитый шов, все вычищать.

Операция вместо шести запланированных часов длилась все 12. Потом случился инсульт, во время которого произошла остановка сердца на 16 минут.

— Боже мой.

— Врачи уже хотели прекращать искусственное дыхание. Попытки вернуть жизнь казались бессмысленными. По словам доктора, оставалась буквально одна секунда. И вдруг они увидели, что сердце вновь забилось. Работу возобновили. На этой последней секунде я и выкарабкался.

— Сколько дней вы были без сознания?

— Больше месяца. Меня держали в коме.

— Он был весь в проводах. Палату заставили оборудованием, негде пройти, — говорит Юлия. — У мужа ничего не функционировало. Он полностью зависел от этих приборов. Искусственно поддерживали сердце, дыхание… Почки не работали, были на диализе.

Никто не знал, что произойдет. Ведь мозг оказался без кислорода на те 16 минут. Это наложило отпечаток, поэтому сейчас требуется долгая реабилитация.

— Как это видит сам пациент? Вот вы, Владимир Валерьевич, ложитесь на операцию. Что помните? Свет в конце тоннеля?

— Последнее воспоминание — перед самой операцией я увидел жену и сына Валеру, который в тот день прилетел из Лос-Анджелеса. А потом уже я не видел ничего. Темнота. Спустя много дней, когда начал все понимать, мне рассказали обо всем, что произошло. Жена меня будит: «Володя, ты — живой!»

А я ничего не мог сказать. Сильно болели ноги, руки. И я долго ничего не видел.

«Учусь говорить как ребенок»

— Страшные времена, — вздыхает Юлия. — Но нам помог Бог. Многие люди молились за мужа. И спасла сила воли Владимира Валерьевича. Он — борец по жизни.

Позже мы приехали в госпиталь, где он лежал месяц в неподвижном состоянии. Теперь муж шел сам. Медсестры и доктора выскочили из кабинетов. Они были в шоке. Никто не верил, что человек после такого, спустя короткий срок, может прийти к ним на своих ногах. Многие думали, что он навечно будет прикован к постели или окажется в инвалидном кресле.

Мы пришли сказать спасибо за всю заботу, которой нас окружили. А медсестры плакали, фотографировались с мужем и не могли поверить своим глазам.

— Я сейчас не только хожу, но и плаваю по часу в день, — с гордостью говорит Буре. — Часто бываю в тренажерном зале. Работаю над собой. Очень тяжело все дается. И больно. Но это надо делать.

Заново учусь говорить. Разбираюсь, как составлять слова, произносить слоги. Будто маленький ребенок. Поначалу вообще ничего сказать не мог. Потом прорезалась английская речь. Теперь перешел на русский язык. Мозг после инсульта работает интересно и непредсказуемо.

«Я люблю побеждать»

— Вам помогают? Требуются деньги на лечение?

— Нет, спасибо большое, мы ни в чем не нуждаемся. Жена очень помогает. У нас все есть, мы сами справляемся.

Люди отзываются, не забывают меня. Проявляют исключительную заботу. Многие хоккеисты писали. Вся сборная Беларуси пыталась связаться с женой. Но она была в таком состоянии, что не могла всем отвечать. Ни на кого нет обид. Я не оказался брошенным. Чувствую тепло окружающих.

— Дети приезжали? Сыновья Павел и Валерий, дочь Катя?

— Да, конечно! Вот позавчера уехала жена Паши. Привозила внука Пал Палыча и двухлетнюю внучку Палину. Они провели две недели с дедушкой. Я был очень счастлив.

Валера навещал неоднократно. Его жена приезжала, хотя она — занятой человек, известная актриса. Но была со мной, даже когда я лежал в коме и находился в отключке. Кэндис прилетала только ради того, чтобы подержать меня за руку. Колоссальная поддержка семьи и друзей. Мне это очень помогает.

— Простите за вопрос: вы хотите вернуться к работе тренера?

— Если бы я мог! Очень хочу быть снова активным полноценным человеком. Я люблю выигрывать. И мечтаю, что сейчас тоже смогу одержать победу — над собой.