"Турецкое седло": 8 из 10. Будни агента КГБ на пенсии

14.04.2018 07:08 — Разное |

Размер текста:: A; A; A

Источник материала:

В минский прокат (правда, всего в одном кинотеатре — в Falcon Club Бутик Кино) выходит участник конкурса «Лiстапада» российский фильм «Турецкое седло». Как фильм о маленьком человеке, которого сломала система, стал одной из сенсаций «Кинотавра» — в материале AFISHA.TUT.BY.

О чем кино:

Ильич — бывший опытный агент по наружному наблюдению в КГБ, затем ФСБ. Сейчас он работает охранником в бизнес-центре. Его день — череда ритуалов: проснулся в 7, потягал гантели, сварил шесть яиц. Однажды в его дом въезжает молодая оперная певица, в которую Ильич, как школьник, влюбляется.

Преимущественно сериальный режиссер и сценарист Юсуп Разыков сделал невозможное — создал образ фээсбэшника, который вызывает сочувствие. Его Ильич — заложник положения: пережеванный государственной машиной, выплюнутый за ненадобностью, как старый «Орбит», одинокий и потерянный. Приспособиться к обычной жизни ему уже не по силам, поэтому все свободное время он ходит тенью за случайными людьми и пытается угадать, кто из них — потенциальный преступник против государства.

Образ Ильича — заслуга не только и не столько режиссера, сколько Валерия Маслова, который воплотил роль в жизнь. Его Ильич играет глазами, полуулыбками, грузной походкой. Тот случай, когда актеру не нужно лезть из кожи вон, чтобы вы поверили: когда соседка сверху начинает петь, его влюбленность выдают с потрохами поднятые к потолку бегающие зрачки.

Чеховское внимание к маленькому человеку у Разыкова енисейским паводком разливается до масштабов трагедии. Она здесь — за каждым звонком будильника, бессонной ночью, за каждой остановкой, которую пришлось проехать зря, и за каждой аккуратно сложенной в трехлитровую банку яичной скорлупкой. Картонная модель Ильича, из которого выжили жизнь, который тенью снует за незнакомыми людьми, даже болезнью страдает весьма условной. Пустое турецкое седло — ставит диагноз врач и обнадеживает: с таким живут, это не страшно.

И то верно, в случае Ильича страшно другое — оказаться ненужным. Каждый винтик в большом механизме слежки за людьми чувствовал свою значимость и знал общую цель, у каждого была пусть и небольшая, но своя территория власти. А теперь Ильич даже в подъезде своем не властен: негостеприимные зеленые стены наполняются юношеским гулом — въехали новые соседи, и он перебивает и без того беззвучные шаги «топтуна».

Разыкову лучше прочего удаются образы, написанные двумя-тремя штрихами. Вот Ильич, который во все глаза следил за людьми, но проглядел свою жизнь. Важный госслужащий, суть работы которого сейчас — сидеть на посту и смотреть, как люди проходят через турникет. Или, скажем, одинокая, лишенная семейного тепла и внимания Анна, которая убирается у Ильича по воскресеньям, готовая после сухого, механического секса приходить хоть каждый день. Со сложными комплексными полотнами Разыкову оказалось непросто, поэтому финал фильма отчасти ломает ту лирику, которая выстраивалась целый час. Что, в общем-то, не повод пропускать русского Каурисмяки, как его окрестила пресса на «Кинотавре». В конце концов, где еще вы увидите, как бывший фээсбэшник умиляется приглашению на оперный концерт. А бабуля в прихожей спрашивает у съемочной группы, закончили они с порнороликом на сегодня или еще нет.