Павел Северинец: Без единства белорусской оппозиции лучше не побеждать

- Правоцентристская коалиция хочет объявить праймериз и выдвинуть на предстоящие президентские выборы единого кандидата. Будете ли вы в этом участвовать? Возраст вам уже позволяет баллотироваться в президенты.

- Пока еще нет окончательного решения правоцентристской коалиции по этому вопросу, но общее согласие есть, и буквально на днях мы проведем итоговые консультации. Я думаю, это должен быть не только правоцентристский, а более широкий процесс для всех людей доброй воли, всех тех, кто считает, что нужен альтернативный центр политических решений. Раздробленность белорусской оппозиции просто фатальная, и чем больше организаций и демократических сил примут участие в определении альтернативного лидера, чем сильнее будет этот альтернативный центр – тем лучше.

Этот лидер может быть не столько кандидатом на президентских выборах, так как выборов у нас нет, сколько координатором более широких политических кампаний. Если власти объявят референдум, где Лукашенко будет продвигать 7 лет для себя или еще какую-нибудь подобную конструкцию, белорусской оппозиции придется действовать совместно и эффективно. Поэтому в эти бурлящие времена нам нужен не просто кандидат в президента, а настоящий альтернативный лидер.

Что касается моего участия в праймериз – это зависит от решения партии, которое она примет в ближайшие месяцы.

Справка. Праймериз, или внутрипартийные выборы (предварительное голосование), — выборы единого кандидата от политической партии. Победитель внутрипартийных выборов затем соревнуется с кандидатами от других партий в ходе основных выборов.

- Сценарий единого кандидата от оппозиции уже проваливался из-за амбиций отдельных политиков. Вы и сами говорите, что раздробленность оппозиции сегодня фатальная. По вашим ощущениям, в оппозиции назрела необходимость объединиться вопреки собственным интересам ради единой цели? Даже на День Воли и то не смогли договориться, а тут – президентские выборы.

- На День воли, как мне кажется, оппозиция не смогла устоять перед определенными искушениями, на которых решила сыграть власть. Координация между радикальными и умеренными – это залог успеха. Это классика: если между ними нет согласия – разобьют по одиночке, что подтверждают тысячи лет человеческой истории. Что далеко ходить – у нас в Беларуси это бывало не раз, и в странах-соседках. Поэтому я принципиальный сторонник единства и координации.

Да, есть умеренное крыло, в Беларуси оно теперь особенно представительное. Есть и радикальное крыло, может, мало настоящих «буйных», но они есть. И демсилам нужно этим пользоваться. Это инструмент общей победы. Только играть нужно в одну игру, тогда это работает. Когда единства нет – одни говорят, что радикализм – решение всех вопросов, другие говорят, что это провокация, то душат всех по очереди.

Политическая логика приведет к тому, что львиная доля оппозиции будет осуществлять единый альтернативный пробелорусский сценарий. Не пророссийский, не провластный, а именно пробелорусский. Для этого нужно, чтобы большинство демократических сил сплотились в едином центре. Правоцентристскую коалицию мы видим ядром кристаллизации такого центра.

Павел Северинец во время презентации своей книги "Беларусалим" в Гродно

- Что если оппозиции не удастся договориться по единому кандидату? Какие сценарии рассматриваются?

- Чтобы мое мнение не повредило общим консультациям, воздержусь говорить про конкретные вещи. Планы безусловно есть, мы все это обдумываем. Мы понимаем, что легко не будет. Никаких иллюзий относительно того, что все договорятся об едином, у нас нет. Мы понимаем, что будет большой вопрос в случае референдума – какую стратегию выбрать, бойкот или не бойкот. И этот вопрос нужно будет самым серьезным образом дискутировать и решать с учетом мнения общества и актива. Но даже при наличии нескольких сценариев, по моему мнению, их можно скоординировать. Если один будет радикальный, второй – умеренный, третий, скажем, креативный, все это можно связать в одну картину. Я в это верю. Своей ролью вижу именно такую координацию.

Я рассматриваю как часть общего сценария не только, например, тактику Николая Статкевича, но и Консервативно-Христианскую партию, которая всегда проводила принципиальные бойкотные кампании. Нужно учитывать мнение и той части общества, которая их поддерживает. Но все это должно работать в рамках единой стратегии.

- Есть такое мнение, что о праймеризе в Беларуси могут всерьез думать только те, кто оторван от белорусской действительности. Как вы относитесь к такому процессу и верите ли в его эффективность?

- У нас есть успешные примеры. В 2006 году единого кандидата выбирали как раз с помощью подобных процедур. Праймериз можно организовать, даже при сегодняшнем режиме в Беларуси. Понятно, что власти будут пробовать на это повлиять. Но наша задача – любым способом провести массовую кампанию. Возможно, мы проведем ее с помощью интернета. Если мы сможем задействовать интернет-голосование и интернет-механизмы для учета тех, кто участвовал в праймериз, это будет мощная альтернативная стратегия. Думаю, удастся собрать большое количество людей на встречах в регионах, подобные проходили в 2006 году. Само по себе это показатель сплоченности, готовности действовать. Поэтому я надеюсь, что все это можно будет скомбинировать.

Оговорюсь, пока нет единого решения по сценарию, каким образом будет все происходить.

- Вы думаете, подобные встречи вызовут большой интерес? 2006 год был 12 лет назад, сегодня все же большая политическая апатия в обществе.

- Согласен. Есть апатия и усталость и от режима, и от оппозиции, есть большое разочарование. Но сильней всего этого – надежда, что можно поменять что-то к лучшему. И когда есть минимальная надежда в такое судьбоносное время, люди выходят, собираются вместе. Это показали Марши нетунеядцев, и празднование Дня воли. Белорусы выходят, когда видят хотя бы небольшой просвет. И задача демократических сил – не погасить этот луч надежды, дать людям эту жажду свободы направить в массовое и победное русло.

- Вы затронули тему референдума. Действительно ли он может состоятся?

- Лукашенко очевидно зондирует эту почву. Мы слышим это не только по официальным заявлениям чиновников, но и от европейцев - им пускают туман в глаза и говорят об изменении Конституции, что для этого нужен референдум. Но мы знаем цену этим референдумам. Все референдумы, которые проводились при Лукашенко, были сфальсифицированы. Каждый такой обман делал жизнь белорусов тяжелее. Так что ничего хорошего мы от этого референдума не ждем. Для Беларуси это будет тяжелая кампания.

- А как к этому готовится оппозиция? Вы упоминали вариант бойкота?

- Варианты пока только обсуждаются. С одной стороны, мы до конца не знаем, что планирует делать режим. Когда станет ясно, нам будет нужно быть готовыми к любым вариантам. С другой стороны, есть и другие процессы. Есть Россия, которая может в любой момент начать план аннексии Беларуси, тогда вопрос референдума Лукашенко просто исчезнет. Есть и Запад, который все более активно противостоит России и может также включиться в эту игру. Самое главное, что может в такой ситуации сделать оппозиция – объединяться, иметь единый голос и стратегию, не разочаровывать белорусов.

- Идея проведения референдума может привести к внутреннему и внешнему сопротивлению. Как вы думаете, может ли власть, чтобы сбить это сопротивление, дать «пряники» Западу в виде моратория на смертную казнь, а для оппозиции – внести какие-то изменения в избирательное законодательство?

- Это было бы возможно, если бы Лукашенко мыслил рационально. Но, к сожалению, он мыслит в категориях насилия и контроля. Он думает, что европейцы, белорусское общество и в конечном итоге Россия будут вынуждены согласиться с тем порядком, который он навяжет. Отступать для него – показатель собственной слабости. Поэтому он готов дать европейцам надежду, что на референдуме будет голосоваться вопрос о смертной казни, большинство белорусов выскажется за то, чтобы сохранить ее, и у властей в этом вопросе будут развязаны руки – так же народ решил.

Недавно стало известно о поправках в закон о СМИ. Очевидно, что они готовились в администрации президента, и это новое закручивание гаек. Установка по уличным шествиям – будем всех жестко задерживать. Закручивание гаек и тут. Также идет проработка с помощью КГБ небезопасных политических структур – начиная с РЭП и заканчивая БХД. Мы сталкиваемся с этим каждый месяц. Власти готовятся к тотальным зачисткам перед предстоящими политическими кампаниями. Думаю, закручивание гаек будет демонстративным, европейцев будут успокаивать словесным туманом, и в какой-то удобный политический момент Лукашенко поставит всех перед фактом, что все остается как есть, покажет, какой он крутой парень, при этом получит дивиденды от европейцев и от шантажа Москвы. А европейцы вынуждены будут с этим считаться. И мне просто жаль европейских политиков, которые попадают в эту ловушку и пробуют станцевать танго с диктатором. Вы же политики, вы должны понимать, что это не джентльмен, это не выбранный президент, это человек, который растоптал все нормы закона и незаконно держит власть в стране. Этого понимания не хватает. Может, оно и есть, но европейцы хотят обманываться.

- Вы говорили о том, что общество устало от всего этого. Но вот на днях было опубликовано фото Лукашенко с президентом Молдовы, где он выглядит сильно постаревшим и уставшим. Как вы думаете, есть ли определенная усталость и у белорусского президента?

- Будь Лукашенко нормальным человеком, он бы давно передал кому-то дела, изменил свою политику. Но это человек одержимый властью, который будет за нее цепляться с маниакальной силой. Мы в изменения Лукашнко верим очень слабо. Я знаю, что чудеса случаются, человек может покаяться перед Богом, и это может его изменить. Я наблюдал такое в своей жизни и жизни своих знакомых. Но это начинается тогда, когда человек осознает, каким раньше была его жизнь, который кается, выходит перед людьми, перед которыми согрешил, просит прощения и признает, что делал раньше неправильно и намерен меняться. Такой Лукашенко теоретически может быть, как верующий человек я не отрицаю такого чудесного преображения. Но пока ничего не указывает на то, что Лукашенко изменился, что он готов отойти от своей прежней риторики. Он безусловно устал, он человек. И он уйдет в любом случае. Но он хочет переиграть и Бога, и людей, и до конца всем показывать, что он такой сильный, как железной рукой будет душить инакомыслие, как хитро может всех побеждать. Рано или поздно это все заканчивается как в Армении, например. Думаю, у Лукашенко осталось не так много времени, чтобы попробовать поменяться самому и сделать шаг, чтобы уйти.

- Вы упомянули использование интернета в политической кампании. Сегодня действительно есть много возможностей для продвижения своих идей, новые медиа, интернет, YouTube. Почему же в Беларуси нет своего белорусского Навального?

- Навальный тоже начинал практически с нуля. Не в возрасте Навального сегодня Пальчис и Дашкевич, два ярких блогера, из которых могут вырасти альтернативные лидеры. Есть целая плеяда людей из нового поколения, и это не единичные имена, а десятки и даже сотни имен – которые могут стать перспективными лидерами. Возможно, они будут той самой новой волной демократических сил, которая похоронит этот режим и приведет Беларусь к переменам.

Вместе с тем, стоит отметить, что работать в Беларуси видеоблогером, собирать деньги на расследования и запускать дроны над домами высших белорусских чиновников у нас сложнее, чем в России. У нас если предприниматель перечислит какие-то деньги в белорусский фонд борьбы с коррупцией, к нему на следующий же день придут и закроют его бизнес. В Беларуси бизнес может поддерживать оппозицию только под большим секретом. Режим в Беларуси начал каменеть раньше, чем в России.

При этом я думаю, у нас будут круче вещи, чем у Навального, более серьезные результаты, чем у Навального, потому что его результат только в том, что он обозначил альтернативный полюс. Нам же нужна победа. И способных людей в Беларуси хватает.

- А вещи, которые будут круче чем у Навального, вы пока не назовете?

- У белорусов потенциал протеста больше, чем у россиян, и количество людей, которые захотят выйти за новую демократическую Беларусь в соотношении у нас больше, чем в той же Москве. У белорусов сказывается европейский менталитет, у россиян он другой. И как раз менталитет сыграет важную роль, когда придет время. Пока оно не наступило. Я считаю, что эта проблема происходит не столько от Лукашенко и России, которая также играет большую роль, сколько проблема в нас самих. Мы еще сами не до конца готовы принять новую Беларусь. Как только мы будем готовы, Бог нам даст эту победу. Пока же тест на единство белорусской оппозицией до сих пор не пройден. Без этого теста лучше не побеждать. Без единства можно угробить перспективу для страны на 20,30, 40 лет, если прийти к власти, переругаться и отдать власть снова – пророссийскому диктатору или авантюристу.

- Прошло уже столько лет, не вы один говорите об этом, но тест до сих пор так и не пройден.

- Да, но где-то периодически проблескивает надежда. В этом году белорусская оппозиция месяц вместе готовила День воли. Для меня это был месяц внутренней радости. Я благодарил Бога, что хотя бы на некоторое время нам удалось объединиться. Значит – можем. Дело оставалось за малым – преодолеть определенные искушения. Воду и огонь прошли, а вот медные трубы – нет. Значит, в следующий раз пройдем. Я придерживаюсь девиза Черчилля – никогда не сдавайся. Пока есть силы, возможности, вера – идем вперед.

Более 20 лет назад, когда мы начинали “Молодой Фронт”, мы думали, что все изменим за год-два. Мы были такими романтичными и молодыми, казалось, что буквально за год мы выведем пол Беларуси на улицы. Много воды утекло, сегодня есть понимание, что не все так просто делается, что не все зависит от врага и его силы, многое зависит от нас, и есть много вопросов, с которыми мы не справляемся. А на то, чтобы справиться, бывает, уходит целая жизнь. Для того чтобы не просадить всю жизнь на время режима Лукашенко, нужно напрячься и понять, что никакой единый кандидат, если он будет, ничего не решает. Если люди скажут, что готовы в своем конкретном городе, районе, своем дворе взять власть в свои руки, брать ответственность за те же самые чистые улицы, работу ЖКХ, за то чтобы платить за нефть и газ по мировым ценам, тогда мы созреем к переменам в стране. Пока же у всех надежда на какой-то фокус, чудо, героя, который всех спасет. Так мы ничего не дождемся. Христианская демократия исходит из того, что сила, способная изменить мир, заложена Богом в нас самих. Ни в героя, ни в какую-то технологию, а в тех людей, которые несут ответственность, верят и делают.

- Президент России Владимир Путин, судя по его действиям, хочет войти в историю, в школьные учебники. Как вы думаете, есть ли у Лукашенко ощущение какой-то своей особой миссии, связанной с Беларусью?

- Если бы он думал о том, каким останется в истории, он вел бы себя по-другому. Жажда власти съедает его, съедает разум, логику, здравый смысл. Неужели белорусы после Лукашенко будут гордиться тем, что у нас был такой первый президент? У него были все шансы, но он ими не воспользовался. Пока похоже на то, что и не собирается. Он войдет в историю как диктатор, как человек, который ломал белорускость, человек, который хитрил и побеждал таким образом, что это было не на пользу Беларуси. Как в свое время сказал Короткевич, Бог дал белорусам все, но после этого решил, что нужно дать нам плохое начальство, чтобы нас не одолела гордыня.