Первая мировая в Беларуси: уникальный камень и необычная смерть солдат кайзера

Источник материала:

«Пишу вам письмо, мои дорогие братья, вам, мама, сестра и дети. Пусть это письмо послужит мне спасением. Лети, мое письмецо, на мою родину и неси от меня веселую новость, что я здоров благодаря Господу Богу. Пусть отступит от вас страшная тревога…» — эти строки писал родным в деревню Уртишки рядовой русской армии Ян Дедуль.

Пожелтевшее от времени письмо хранится в музейной комнате Лелюкинской школы, которую создал учитель истории Андрей Волчок. Когда выпадает свободное время, он на машине объезжает родной район в поисках исчезающей старины, а помогает ему сотрудник местного лесничества Андрей Михальский.

Эти люди стали помощниками в нашей очередной экспедиции, посвященной 100-летию Первой мировой войны.

История под ногами

Два Андрея нас встречают у деревни Борисовка, где история оказывается просто под ногами: местный житель соорудил небольшую эстакаду прямо из немецких бетонных блоков, которым более 100 лет.

«Народ у нас в районе самый хозяйственный оказался, — констатирует Андрей, — поэтому большинство оборонительных сооружений разобрано».

Война — это всегда потери. Здесь, в Борисовке, прямо у дороги случайно нашлись несколько могил, возможно, немецких солдат. От неотмеченного на картах кладбища — немцы тщательно фиксируют свои захоронения — остались несколько квадратных бетонных плит, а само захоронение чудом не уничтожили во время дорожных работ.

Жить рядом с войной стало для белорусов привычным делом. В соседней деревне Бакшты сохранилось несколько бетонных ДОТов — война медленно становилась позиционной, и немцы с присущей им педантичностью основательно подходили к обустройству обороны.

Мирный «бетон»

До наших дней сохранились два бетонных дота в деревне Бакшты. Ближайший к кладбищу имеет Г-образную форму. Длина передней и задней части составляет 8 м, размер боковых сторон — 6 м (большая) и 4 м (меньшая).

В задней части сооружения имеется три отдельных входа. Внутри помещение разделено на две части, связанные между собой сквозными проходами, также имеется отдельная комната, в боковой стене которой есть смотровая щель для наблюдения за местностью.

Потолки укреплены продольными металлическими полосами. Над амбразурами для прочности вмонтированы рельсы с маркировкой фабрики Круппа.

«Когда дом строили в 1953 году, то хотели разобрать дот на фундамент, — рассказывает 91-летняя местная жительница Лидия Кординова, — не было ни кирпича, ни вообще каких-либо стройматериалов. Но председатель запретил разбирать. Раньше рядом с этими дотами стояла церковь, но она была уничтожена во время обстрелов, как и сама деревня. Все население было переселено в соседние села».

В прошлом году прямо на грядках Лидия Кординова нашла остов артиллерийского снаряда крупного калибра: «Такой большой был, что даже участковый сразу поднять не смог», — рассказывает пенсионерка.

Снарядов и гильз от них после войны здесь много было, — подтверждает Андрей Михальский, — местные жители обрезали гильзы от 76-мм снарядов и отбивали на них косы, а на 150-мм ровняли гвозди.

Проведать семью в тылу врага

Позиции немцев и русских тогда разделяла небольшая речка Западная Березина. Сегодня ландшафт значительно поменялся и, например, асфальтовая дорога проходит прямо у двух небольших немецких блиндажей для укрытия личного состава.

Сохранилась местная легенда, что во время войны оду один из местных жителей, который служил в русской армии, попал служить в родные места. Его семья находилась в одной из деревень на противоположном берегу Березины, где располагались немцы. Уж очень сильно ему хотелось проведать свою семью. По договоренности между русскими и немецкими солдатами, он был переправлен через реку, где его встретили немцы, переодели в свою форму и так он смог попасть к родным. Потом наутро вернулся обратно.

Всё это было ближе к концу войны, когда братания стали обычным явлением в уставших от войны армиях. Но до этого, осенью 1915 года на территории района шли настоящие бои, о чем говорит большое количество захоронений в окрестных лесах. В немецком полковом журнале сохранились записи об этом.

Например, немецкий полковой журнал 31-й ландверного пехотного полка сообщает о тяжелых боях в районе деревни Забелявцы, где немцы в течение дня не могли продвинуться вперед из-за непроходимости местности — окопаться полностью невозможно, несмотря на артиллерийскую подготовку. Ответный огонь русских нанес наступающим сильные потери. Обе стороны неоднократно поднимались в штыковые атаки.

Из журнала можно узнать, что в результате «…сильнейшего напора противника в плен к русским попали надежный и храбрый вице-фельдфебель Мурр (2-я рота), который получил легкое ранение, и 4 человека из 2-й роты… Общие потери полка за эти два дня составили 56 убитых и 186 раненых».

Редкий камень и могила мушкетера

Свободное время от работы Андрей Михальский посвящает своему главному увлечению — истории. Местные леса полны артефактов, поиски которых — настоящее приключение. Например, Андрею удалось отыскать редкий дислокационный камень — таких на всю Беларусь осталось не более десятка.

На камне сохранилась немецкая символика и надпись, говорящая, что здесь располагался 3-й батальон 17-пехотного полка. Сейчас вокруг камня непроходимый лес — кустарник, ели, осины. Трудно представить, что сто лет назад здесь был неглубокий немецкий тыл: складские постройки, баня, штабные сооружения.

По собственной инициативе Андрей Михальский вместе с Андреем Волчком ухаживает за воинскими захоронениями. Ими было восстановлено немецкое кладбище и обустроены могилы двух русских солдат. Мужчины сокрушаются, что многие могилы были разграблены «черными копателями».

— Мы не делаем разницы между убитыми солдатами, русские или немцы — все они жертвы страшной войны. Это просто по-человечески сохранять о них память, — констатирует Андрей Волчок.

Во время беседы мы стоим около восстановленного мужчинами кладбища в лесу около деревни Шильвы Лелюкинского сельского совета. Здесь на могиле мушкетера (так называли стрелков в кайзеровской армии) 341-го пехотного полка сохранился остаток деревянного креста, на котором просматривается дата захоронения 15.12.15. То есть дереву уже более 100 лет, правда, до наших дней сохранилась лишь часть креста.

— Однажды пришел сюда, а одна из могил частично раскопана — кости разбросаны вокруг, крест выдернут из земли и отброшен в сторону. Копали неглубоко, наверняка — любители, — сокрушается Андрей Волчок.

Необычная смерть

Захоронения в черте населенных пунктов сохранились намного лучше. Одно из них — в центре деревни Юратишки, у самой церкви.

Местные жители рассказывают такую легенду: немцы устроили в церкви полевой госпиталь, но большинство раненых солдат там умирали. Тогда местные жители попросили перенести медицинское заведение из святых стен, что и было сделано: госпиталь переехал в соседнюю деревню. Подтверждением этой истории можно считать сохранившиеся захоронения немецких солдат и офицеров на территории церкви. Фамилии и имена некоторых похороненных различимы и читаемы.

Тем временем Андрей Волчок показывает картину, которую написал немецкий художник von K. Wiederhold. На ней изображен запорошенный снегом большой сельский дом. Картина была написана акварелью в 1915 году.

Оказывается, этот дом сохранился до сих пор и находится совсем неподалеку. На картине изображена усадьба помещика Радкевича. Здесь во время войны находился штаб 85-й ландверной дивизии. Об этом свидетельствует и огромный памятный знак, установленный напротив.

Конечно, полностью он не сохранился, несколько камней с высеченными вензелями и оружием кто-то из местных позаимствовал на фундамент.

Тем временем день подходит к концу, но до заката мы успеваем увидеть еще один артефакт Первой мировой войны — могилу немецких солдат, которые погибли от удара молнии. Об этом говорится прямо на надписи на бетонной плите. Это единственный случай, зафиксированный для истории в камне, больше такого не встретить нигде в Беларуси.

P. S. Еще один житель деревни Уртишки Онуфрий Дедуль также был призван в русскую армию. За проявленную доблесть и отвагу Онуфрий был награжден двумя Георгиевскими крестами. После возвращения домой вступил в ряды рабоче-крестьянской Красной армии, дрался с Деникиным и белочехами, но служить не остался — разочаровался в политике большевиков. В Великой Отечественной войне Онуфрий Дедуль не участвовал, умер георгиевский кавалер в 50-х годах.

Читайте также:

Земля мертвых: Поставский район, о котором мы не знали

Теги: Новости