«Зеленая книга»: 7 из 10. Фильм, который понравится всем (вам тоже, обещаем)
22.01.2019 17:50
—
Разное
|
Что и требовалось доказать: киноакадемики не просто заметили
В минском, да пожалуй, и в мировом прокате редко случаются такие премьеры, куда ты с легкостью советуешь пойти любому. Не хочется вестись на эту аналогию, но по настроению после просмотра ближайший товарищ «Зеленой книги» — «1+1», замыкающий Это кино с легкостью затягивает вас в свой мир, пролетает как один миг и оставляет после себя приятное ощущение. Недаром картина стала лучшей на одном из самых крупных в мире фестивалей — в Торонто, который примечателен тем, что судьбу главного приза в нем решают зрители. И подавляющее большинство из них проголосовало за «Зеленую книгу». Натренировавшись на комедиях вроде «Тупой и еще тупее», Питер Фаррелли вплотную подходит к расхожему в Голливуде понятию «сценарий на миллион долларов» (справедливости ради отметим здесь все-таки ведущего сценариста фильма Ника Валлелонга). «Зеленая книга» — как раз такой скрипт, за который могли бы бороться продюсеры, студии и актеры. Первые — за деньги и славу, последние — за зрительскую любовь и место в истории. Вангую, что у картины есть все шансы стать новой рождественской классикой, учитывая то, что финал фильма развернется аккурат в канун Рождества. «Зеленая книга» держится на искрометных диалогах и притяжении (не сексуальном, остыньте. Хотя гомосексуальная линия и будет намечена пунктиром) между мужскими персонажами. Речь о крепкой дружбе, которая все же способна зародиться не в школе, а когда тебе уже вполне за 30. Кто-то вспомнит «Достучаться до небес», кто-то — «Люблю тебя, чувак», не принципиально. Но за разговорами о дружбе нельзя забывать главный, социальный месседж фильма. Аккурат для горячих дискуссий про «Oscar so white», «Зеленая книга» проходится по черной теме с обстоятельностью нового «Рождения нации». И с буквальностью белорусской социальной рекламы. Элегантный доктор Ширли (Махершала Али) проезжает по американскому югу в своем элегантном кадиллаке и останавливает взгляд на чернокожих, работающих на полях. И если остальные детали с передрягами, в которые попадали герои, базируются на биографии Дональда Ширли и важны для байопика, то этот красный билборд Фаррелли мог бы оставить пустым. Образ человека, который уже чужой в мире черных, но никогда не будет своим в мире белых, — сам по себе достаточно драматичный и читаемый. Ему не обязателен костыль вроде монолога героя о том, что он чувствует себя чужим и не понимает, кто он. Каждый режиссерский ход в «Зеленой книге» просчитывается за два хода до, но расслабьтесь: это не помешает зрительскому удовольствию. А вот излишнее морализаторство — совсем наоборот. Посыл фильма Фаррелли предельно гуманистичен и артикулирован: «Ненавистью и жестокостью ничего не решить». Можно отселить чернокожих в другой район и всучить им в руки ту самую «зеленую книгу», но проблема останется. Как не решит ее и искусство, вопреки расхожему заблуждению, которое остается после просмотра. Эту мысль произнесет сам Ширли, стоя на коротко стриженом газоне белоснежного поместья, полного белоснежных слушателей его (черной?) музыки. «Чтобы изменить людей, мало таланта. Нужна смелость». Одна, пусть даже виртуозная, игра на фортепиано не повод разрешить «баклажану» опорожниться в туалете для белых. Но смелость черного музыканта раз за разом выходить и играть для белых, ломать их представление о себе, а потом, наконец, смелость от этого отказаться — вот что меняет. И если не нарядную толпу слушателей, то хотя бы одного музыканта. А если повезет — может, и зрителей фильма.
Читайте также |
|