«В моем возрасте так и трэба». Мнение о том, почему белоруски часто превращаются в «тетенек»

Источник материала:

Колумнист Анна Златковская рассуждает о том, куда исчезают красивые белорусские женщины, пересекая 50-летний рубеж, и почему «быть тетенькой — это грустно».

Заметила, что многие женщины в Беларуси после пятидесяти лет превращаются в тетенек. Все как одна носят короткие стрижки, которые им не идут, или такие вот прически «с пейсами», в которых есть что-то средневеково-пыточное.

Летом эти тетеньки носят юбочки и блузочки. Зимой юбочки, блузочки, колготки, сапоги до колена и шапочки а-ля перевернутый горшок. Иногда на горшочке красуется цветочек. Иногда цветочков много. Возможны вариации с косичкой или тонкой лентой по окружности шапочки. Все эти шапочки-горшочки незначительно разнятся в цветовой гамме: от черного до коричневого. Дубленка или шуба до щиколоток. Щечки, брови ниточкой, перламутровая помада и шарфик. Сумка со множеством кармашков и светоотражающей лентой на ремешке.

Иногда тетеньки надевают платья. Воланы, крупные цветы, чуть-чуть декольте, обязательная талия, обтянутая наэлектризованным полиэстером поверх уютных валиков. Самые смелые носят «бручные» костюмы. Пиджак обычно не застегивается, длина его заканчивается в области той самой талии, «бруки» со стрелками. Блуза. Туфли на шпильке (это если должность какая высокая или светский раут) или туфли с острым носиком на низком устойчивом квадратном каблуке. Встречается редко и чаще на дамах начально-предпенсионного периода, когда еще ого-го и возможны карьерные переливы.

И все это на самом деле абсолютно не смешно. Ведь дело не в вещах и не в фигурах, а во всей этой обреченной одинаковости, когда стоят в рядочек грустные-прегрустные белорусочки — в неудобных туфлях, сапогах, с обязательной золотой ниткой на руке или на шее и синими стрелками на уставших веках.

Не женщины. Не бабушки. Тети. С авоськами, с пакетами, сумками в обеих руках. В грустном или надменном взгляде (особенно если шуба, да еще норка!) — жизненный опыт, размазанный по лицу темными бороздами печали: надо построить две квартиры, дачу, оплатить детям учебу и помочь со свадьбой.

Откуда эта тотальная тоска? Почему все эти дамы не видят, что, одеваясь так, они создают броню, которая подает условный сигнал: «Не подходи, убьет». Такие тетеньки ассоциируются с закатками, огородами, райисполкомом, партийными собраниями из прошлого… Но никак не со счастливым настоящим и радостью жизни. И даже кокетливые шапочки-горшочки с цветочком на выпуклом боку не разрушают этот каменный образ. Да что там, даже декольте праздничной блузки не сможет его разрушить.

Замученные тетеньки будто изжили из себя ту яркую и интересную женщину, которая в молодости вряд ли была фанатом бобровой шапки. Перейдя некий возрастной рубеж, этих женщин словно кто-то переключает — и вот они, раз, уже в строю барынь в одинаковых трикотажных кофточках, которые подскакивают вверх от каждого движения.

Но почему? Кто сказал, что женщине в 50 лет не идут стильные стрижки или длинные волосы? Кто сказал, что надо носить эти уродливые платья в цветочек и «бручные костюмы»? Кто сказал, что надо превращаться в тетку?

Не лишние килограммы и не морщины превращают женщин в тетенек, потому что возраст и связанные с ним изменения — штука естественная. Тетенькой женщина становится, когда решила, что раз ей уже 55, она не может быть интересной, яркой, легкой, страстной. Что все эти качества надо запереть под замок, спрятать в сапоги с высоким голенищем, под неказистое платье и шубейку до пят.

Глядя на тетенек кажется, что спустя какой-то десяток лет ты тоже однажды проснешься, а на голове твоей — ежик, и в шкафу вместо летящих платьев, джинсов и рубашек-оверсайз — пиджачок, блузка в обтяг и «бруки». Теперь ты тетя-броневик, первая в очереди за помидорами по скидке — и этого не избежать.

Однако Мерил Стрип, Кармен Делль’Орефис, Сьюзан Сарандон, да господи, даже Лайма Вайкуле своим примером показывают, что и за 50 лет можно оставаться женщиной, а не тетенькой. С горящими глазами, с сумасшедшей энергетикой, с уважением к себе и интересом к жизни. И дело не в финансах, если вдруг кто-то захочет отметить — мол, легко одеваться, как Мерил Стрип, когда у тебя на счету миллионы.

Но ведь шубы и дубленки, так любимые нашими тетями, тоже стоят немало. И даже в секонд-хендах всегда можно найти и собрать крутой образ, было бы желание. Дело только в мировоззрении и правильной установке: когда ты позволяешь себе жить, как и прежде, без маркеров предпенсионного возраста.

И я лично знаю несколько женщин, которые в свои 50+ не только одеваются со вкусом, но и любят жизнь: готовы обсуждать искусство, книги, секс, уход за собой, путешествия… А не плохую молодежь, сплетни из бухгалтерии и цены на рынке. Им плевать, что о них думают другие. У них жизнь, как и в двадцать, как и в тридцать лет, полна событий и впечатлений. И в этой прямой корреляции внешний вид соответствует. В их образах есть стиль, элегантность и самое главное — индивидуальность.

Безумно грустно смотреть на такое огромное количество тетенек в нашей стране, которые на самом деле женщины, только они почему-то забыли об этом и попали в ловушку. Когда одежда становится серой униформой, а стрижка — печатью печали. Четкие маркеры возрастной тюрьмы, которую на самом деле так легко разрушить, нужно лишь выключить раз и навсегда в себе эту установку: «в моем возрасте так и трэба».

«Не трэба». Как говорила Шанель, «уход за собой должен начинаться с сердца», значит, надо только вспомнить, что главное — внутри вас. Ваши мечты, стремления, любовь к себе. Этого достаточно, чтобы изгнать тетку и снова стать той, кто живет по велению души. Элеонора Езерская, женщина, которую ни один человек в мире никогда не назвал бы теткой, подтверждала: «Я считаю, убеждена, уверена: нужно одеваться на три размера меньше и на 20 лет не по возрасту. Представьте, если бы я одевалась в соответствии со своим возрастом, как бы я выглядела!».

Это и есть жизнелюбие, выраженное в стиле и образе жизни. Остается верить, что однажды таких женщин в нашей стране станет больше, чем тетенек.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.