Советские пентхаусы и бесплатное кино. Как жилось и живется в первых многоэтажках Минска

Источник материала:

Комплекс из 9-этажных домов на Толбухина с объектами соцкультбыта в учебниках по архитектуре и строительству называют беспрецедентным. До этого в Минске был другой подход к организации жилой застройки и ее этажности. Дома на Толбухина — первые панельные многоэтажки столицы, планировка которых впечатляет и сейчас. В них есть проходные этажи, а в торцах под крышами расположены первые советские пентхаусы — двухуровневые квартиры. Жильцы рассказали, как заселялись в первую многоэтажку столицы, стояли за торшерами в «1000 мелочей», доставали мебельные гарнитуры и удивлялись тому, что мусоропровод будет прямо в кухне.

Жизнь как в кино

Жилой комплекс на Толбухина сдали в эксплуатацию в 1966 году. В это же время на советские экраны вышла комедия Виталия Четверикова «Саша-Сашенька», снятая на киностудии «Беларусьфильм». Несмотря на сильный актерский состав и засветившегося в эпизоде Высоцкого, картина не получила широкого признания, зато в памяти жильцов первых многоэтажек Минска осталась навсегда — их дома показали в кино.

— Лев Прыгунов пел на ступеньках библиотеки. Она, пожалуй, единственная осталась на том же месте, где и была, — рассказывает местный житель Александр Бирюков. Фильм он посмотрел уже в сознательном возрасте, потому что когда снимали картину и заселяли их новостройку — дом № 12 на Толбухина, ему был всего год.

Александра мы остановили прямо в подъезде его дома и разговорились. Узнали, что он имеет отношение к кино, работает в столичном «Киновидеопрокате».

Александр поделился воспоминаниями о районе и тех временах, когда еще мальчишками они с друзьями бегали на «бесплатные» сеансы в кинотеатр «Партизан», расположенный возле дома.

— С улицы двери в кинозал закрывались на задвижки. Мы брали проволочку, отодвигали их и расшатывали. В узкий проем запускали самого мелкого — меня, и я открывал двери изнутри, чтобы впустить друзей. Бывало, двери закрывались настолько плотно, что проволочка не пролезала. Тогда мне нужно было прошмыгнуть в зал вместе с потоком и, когда начнется сеанс, спуститься вниз и открыть дверь друзьям. Понятно, что кино тогда стоило копейки и такие фокусы мы проделывали в основном тогда, когда крутили ленты с пометкой «дети до 16 к просмотру не допускаются». На какой фильм пробрались? По-моему, «Фанфан-тюльпан» с Жераром Филиппом и Джиной Лоллобриджидой.

Рядом с кинотеатром был и ресторан — легендарный «Каменный цветок». Александр вспоминает, как ходил туда с друзьями «посмотреть варьете».

— По вечерам панорамные окна в пол завешивали плотными бордовыми шторами. Потому что в летнее время, когда, предположим, варьете начиналось в восемь часов, за окном еще было светло. И шторы нужны были, чтобы создать на сцене нужный свет, а в зале — полумрак.

Вход в ресторан, когда выступало варьете, был платный, но сколько стоил билет, Александр не знает. Говорит, что денег не платил.

— У нас с ребятами свои хитрости были, — вспоминает он с улыбкой. — Мы просто раздевались у меня дома и шли в костюмах в ресторан. Все выглядело так, как будто мы посетители, которые вышли подышать на воздух и вернулись обратно.

В этот момент, когда мы смеялись, в подъезд вошла эффектная женщина.

— Когда лифт будет? — спросила она у Александра, остановившись вполоборота на лестнице. «Не знаю, Виолетта, не знаю», — сказал он и продолжил следить за ней взглядом, когда она, вздохнув, стала подниматься наверх.

— Актриса между прочим, — сказал Александр, уловив наши вопросительные взгляды.

Он окликнул ее, она спустилась, поставила на пол пакеты и, пряча тонкие пальцы в меховой воротник пальто, начала рассказывать о доме, его замечательных жильцах и маме.

Это актриса Виолетта Клименко. Вы бы сразу ее вспомнили, если бы увидели эпизод из фильма «Д'Артаньян и три мушкетера», где она сыграла аббатису.

С ходу и без репетиции, эмоционально и образно, Виолетта Исидоровна переходила от одной истории к другой. Так мы узнали, что дом № 12 кооперативный. Строился от завода имени Вавилова. Ее мама — Тамара Клименко — стояла у истоков предприятия, возглавляла первый отдел. Позже Тамара Павловна открыла мастерскую в своем же доме. Сейчас там цветочный павильон.

— В 1956−1957 годах завод только строился, и, пока не сдался, их контора располагалась в деревянном доме у Комаровки, там, где сейчас филармония, — вспоминает Виолетта Исидоровна. — До переезда на Толбухина у нас была коммуналка на улице Советов, 19. Дело в том, что в этом доме жили артисты легендарного хора Рыгора Ширмы, а мой папа, талантливый актер, в то время был администратором их хора.

В собственное жилье, квартиру на Толбухина, семья Клименко переехала в 1966 году. Им достался не самый высокий этаж дома — восьмой.

Первый советский пентхаус

Этажом выше поселилась семья Лубских. Им досталась самая необычная квартира по тем временам — двухуровневая.

Здесь, конечно, стоит рассказать о планировке всего дома. Он двухподъездный, девятиэтажный, с надстройкой в торцевых сторонах. В этих надстройках и прячется второй уровень квартир.

На каждой площадке по четыре квартиры, на первом и девятом этажах — по восемь. Дело в том, что два крайних этажа сквозные: перегородки между подъездами на них нет. Это оказалось удобным: если нужно попасть во двор, то можно пройти через первый этаж, а не обходить дом кругом.

Лифтовые шахты в домах на Толбухина вынесены в торцы, которые до капремонта были заложены стеклянными блоками. В доме № 12 их уже заменили современным остеклением.

— Только вот лифт пока так и не включили, — пожаловалась Валентина Даниловна Лубская, приглашая нас в первый советский пентхаус. — Ходила сегодня в поликлинику, так пришлось пешком спускаться и подниматься. А ведь мне уже 82 года…

Когда Валентина Даниловна справляла новоселье, ей было около тридцати.

— У нас тогда и добра никакого почти не было. Чтобы перевезти вещи, даже машину не пришлось искать, все прикатили на обычной тачке. Потом уже потихоньку обживались. Купили вот этот мебельный гарнитур, который стоило бы наново перетянуть, — говорит Валентина Даниловна, показывая на разъехавшуюся ткань кресла.

В этом кресле, под светом красного торшера, купленного когда-то в магазине «1000 мелочей», Валентина Даниловна шьет мягкие игрушки. И подлокотник, из которого вылез войлок, хозяйка использует как игольницу.

Жить так высоко, признается хозяйка, было нестрашно. Правда, сейчас, в силу возраста, Валентина Даниловна уже не может подняться на второй этаж своей квартиры. Там расположена комната с окнами в пол, которые сейчас называют французскими.

Минусы проживания на высоте все же есть, говорит Валентина Даниловна и обращает наше внимание на затекшие от сырости углы потолка в ванной, кухне и гостиной.

— Где-то крыша подтекает. Вроде чинили, но, как видите, без толку, — говорит она. — Может, сейчас, хотя бы за время капремонта, что-то изменится.

О том, что квартира имеет отношение к Шамякину, узнала по его книге в… холодильнике

Из старожилов дома и Тамара Викторовна Марусина. О тех временах она рассказывает с теплотой.

— Дом будаваўся ад завода Вавілава, і можна было ўступіць у кааператыў. На кватэру можна было ўзяць крэдыт усяго пад 5%. У нас толькі нарадзілася дачка, калі мы засяліліся. І кватэрай сваёю былі вельмі задаволеныя. Гэта цяпер будуюць жыллё, дзе пустыя сцены і нічога няма, толькі дзверы ўваходныя, а тады сцены ў нас былі пафарбаваныя, у пакоях ляжала драўляная падлога. Кухня была вялікая — восем метраў, абсталяваная плітою ды ракавінаю. Там жа быў і мусараправод.

А вот с обстановкой было тяжело. Тамара Викторовна признается, что первое время спать приходилось на полу.

— Муж, пакуль я тут працавала пасля інстытута, нейкі час разам з нашаю дачкою жыў у бацькоў на Піншчыне. Там і набыў загадзя мэблю, якую месяцы праз два пасля засялення прыслалі нам чыгункаю. За коўдрамі, дыванамі стаялі ў чэргах…

У доме былі не толькі работнікі завода, але і навукоўцы, настаўнікі. У 22-й кватэры жыла дачка Івана Шамякіна Ліля. Сам пісьменнік наведваўся часта да дачкі, таму яго можна было вось так проста тут сустрэць.

Сейчас в «писательской» квартире живет Ульяна. О том, что квартира имела отношение к Ивану Шамякину, девушка узнала случайно.

— Когда в холодильнике, который ржавел на балконе, нашла книгу, подписанную для Ивана Шамякина, — смеется Ульяна, вспоминая об этом моменте. — Спросила у других жильцов, те подтвердили: тут жила дочь писателя Лиля.

Особенный капремонт

Сейчас в доме № 12 идет капремонт. Жильцы говорят, что с ним не все так однозначно, как об этом рассказало ЖКХ Центрального района.

— Этого капремонта мы ждали пятьдесят лет. И теперь, конечно, рады, что наш дом все-таки ремонтируют. Читали, что то, как остеклили фасад, нравится не всем. Нас, жильцов, этот вариант устраивает. Когда убрали стеклоблоки, в подъезде стало очень светло, а раньше был полумрак. Правда, выбили эти стеклоблоки, когда на улице стоял мороз. Наверное, градусов пятнадцать было. Так вот представьте, каково было жильцам, особенно на крайних, сквозных этажах. Выходишь из квартиры — и в коридоре холоднее, чем на улице. Вот это была беда. Где-то три недели так было, — рассказали жильцы.

Управдом рассказала, что в капремонт дома может добавиться еще один пункт.

— У нас еще решается вопрос о том, чтобы дом включили в проект по тепловой модернизации за счет средств жильцов, с рассрочкой платежей на десять лет. Есть два варианта: просто утепление дома «термошубой» или, что дороже, включить еще в смету замену теплоснабжения с установкой терморегуляторов и индивидуальных счетчиков тепла.

Услышав, что мы говорим о доме, мужчина, который спускался по лестнице, остановился послушать.

— Это первые панельные девятиэтажки Минска, но стены в них такие, что все сверла Советского Союза были перед ними бессильны. Приходилось ставить ведро с водой и каждую минуту остужать победитовое сверло, которое аж дымилось. Даже сейчас, когда вызываем, например, телефонистов, чтобы кабель проложить, так они уже знают, какой крепкий орешек наш дом…

Теги: Минск