Судьба человека. Биография читателя «АиФ» могла бы лечь в основу фильма

Владимир Михайлович родился в 1931 году. Он прожил неординарную, насыщенную многочисленными событиями и неожиданными поворотами судьбы жизнь. Владимир Дорофеенко служил на крейсере «М. Кутузов», был свидетелем трагической гибели в 1955 году линкора «Новороссийск» – флагмана Черноморского военно-морского флота. После увольнения в запас трудился в лечебных учреждениях Минска, защитил кандидатскую диссертацию. В течение трех лет работал шефом ожогового отделения Университетского медицинского госпиталя в столице Анголы Луанде.

Сейчас Владимиру Михайловичу 88 лет, он на пенсии, но по возможности старается вести активную жизнь, держит связь с бывшими коллегами, постоянно созванивается с ними. Как врач по образованию, он прекрасно знает, что полезно для организма, но, к сожалению, из-за возраста не все получается, например, ходить (это самое простейшее, что любят рекомендовать медики для поддержания физической формы. – Прим.) уже не так просто…

У Владимира Дорофеенко появилось желание поделиться своими воспоминаниями. «Может быть, они будут кому-то интересны», – сказал он.

Выбор пути

– После окончания школы я хотел поступать на факультет точной механики и оптики Ленинградского политехнического института, но почему-то поступил в Минский медицинский институт. А после его окончания в конце лета 1953 года с пятью товарищами по мединституту я оказался в Ленинграде, – рассказывает Владимир Михайлович. - Когда нам, выпускникам курса Военного-морского медицинского факультета Академии в Ленинграде вручали дипломы, начальник факультета Шпикин с сожалением сказал мне: «Что же вы заканчиваете учебу с одной четверкой? Сейчас бы получили право через два года службы поступить в адъюнктуру, и судьба ваша могла бы сложиться иначе». А я вспомнил, как держал экзамен по микробиологии на втором курсе мединститута в Минске. Ответил по билету, но профессору Эльберту что-то не понравилось: «У вас в зачетке только отличные оценки. Попробуйте ответить по второму билету». Ответил. «На второй билет ответили на отлично, но вот в первом ответе – некоторые шероховатости. Все же ставлю вам 4 балла», – заключил профессор.

«Впереди еще 4 года учебы и эта четверка, наверное, не будет единственной», – подумал я и взял зачетку. Но ошибся: она оказалась единственной в аттестате.

«Кароль массажа». Наша рубрика «Судьбы» изменила жизнь читателей и героев

Мне предложили служить на легком крейсере «Михаил Кутузов» Черноморского флота, база в Севастополе. Я этого не ожидал и даже не думал о Черном море, как о несбыточной мечте. Но мог ли я тогда подумать, что это «привилегированное назначение» обернется для меня через несколько месяцев трагедией, которая могла стоить жизни?

… Еще в мединстиитуте Владимир обратил внимание на студентку Аллу Бубнову из Гродно. Сразу по приезде из Ленинграда молодой человек поехал к любимой и сделал ей предложение. Пару расписали в Минском загсе напротив кинотеатра «Победа». На следующий день скромно, в семейном кругу, молодожены отметили бракосочетание. И Владимир отправился в Севастополь, пока один, чтобы осмотреться на месте и подыскать жилье.

Второй день рождения

– Готовясь к приезду Аллы, я как раз должен был получить увольнение на берег согласно очередности. Неожиданно меня вызвал майор Денисенко и попросил поменяться с ним. Я согласился. Этой же ночью в два часа нас разбудил сигнал боевой тревоги. Построились на юте (палуба кормовой части) у трапа. В лучах прожекторов увидели стоявший линкор «Новороссийск» – в то время он был флагманом Черноморского флота, кораблем с высокими тактико-техническими характеристиками и мощным артиллеристским вооружением. Закрались мысли: «Вдруг война и налет авиации?» Оказалось, что на «Новороссийске» произошел мощный взрыв, – продолжает собеседник.

Личный состав медслужбы линкора, медики прибывших аварийных партий работали как в аду: всюду раненые, контуженные. Им останавливали кровотечение, накладывали повязки, шины при переломах конечностей, готовили транспортабельных к эвакуации на носилках… Тем временем крен линкора заметно увеличился. Работа продолжалась до тех пор, пока личному составу аварийных партий не приказали построиться на юте. Рядом с Дорофеенко стоял молодой фельдшер, который прошептал: «Товарищ лейтенант, я не умею плавать. Что мне делать?» «Будь рядом, а сумку сбрось с плеча», – сказал Владимир. Потом он узнал, что юноша погиб: тело так и не нашли…

– Когда прозвучала команда «Покинуть корабль!», было уже поздно. Палуба стала уходить из-под ног, линкор валился на борт. Через несколько секунд я очутился в воде, меня тащило все глубже. Хорошо помню, как пронеслась мысль: «Неужели это конец?», – вспоминает Владимир Михайлович. – Неожиданно почувствовал облегчение, и, помогая себе руками и ногами, стал быстро подниматься вверх. Водолазы потом объяснили мне, что я был выброшен на поверхность одним из пузырей воздуха, поднявшимся из-под корпуса перевернувшегося корабля. Это меня и спасло. Вся акватория вокруг линкора была покрыта телами: люди барахтались, звали на помощь, тонули. Моряки-спасатели доставали их руками, опорными крюками, бросали спасательные круги. Кто-то самостоятельно доплывал до берега. Напряжение от пережитого было такое, что у некоторых уцелевших в этом кошмаре не выдерживало сердце. Выбравшись из воды, они тут же падали замертво.

Позже стало известно, что из аварийной партии нашего крейсера погибли двадцать восемь человек. Всего во время катастрофы погибли 626 моряков. Среди них старшие офицеры из экипажа линкора, береговых учреждений, прибывших на линкор для спасательных работ. Сослуживцы неоднократно мне повторяли, что я родился «в рубашке», и 29 октября 1955 года – мой второй день рождения.

Было несколько версий подрыва корабля, но до сих пор окончательно этот вопрос не решен.

Со многими участниками спасательных работ на «Новороссийске» Владимир Дорофеенко был представлен к правительственной награде – ордену Красной звезды. Правда, наградные листы 40 лет хранились в архиве под грифом «Совершенно секретно». Справедливость восторжествовала лишь после распада СССР: указом Б. Ельцина от 05.07.1999 года награждения были утверждены. К этому времени врач уже был заведующим ожоговым отделением Минской городской клинической больницы скорой помощи. На общем собрании сотрудников больницы ему вручили орден Мужества.