«Сарай переделали в дом». Как семья минчан переехала в деревню и занялась агротуризмом

Источник материала:

Бросить бизнес, квартиру в Минске, чтобы уехать в деревню и начать все с чистого листа? Вероятно, многие скажут, что это блажь несусветная. Но Татьяна и Дмитрий Щеголевы это сделали — уехали из большого города, купили хороший дом на берегу Ислочи, принимают гостей и устраивают им заплывы на байдарках. И самое важное — они абсолютно счастливы здесь. Заехали к ним в гости, чтобы понять, как в XXI веке можно жить в глуши Налибокской пущи.

Минск — Белокорец

Деревня Белокорец в Налибокской пуще расположилась на двух берегах Ислочи. Люди здесь жили и при царях, и при вождях, поляках, немцах и генсеках. После войны она даже стала центром колхоза, здесь появились библиотека, школа, магазин, сельсовет и лесничество. Но жизнь пошла по стандартному в бывшем Союзе пути: мир колхоза молодежь не привлекал, а красота местных окрестностей — слишком слабый стимул остаться. Теперь в деревне живут одни пенсионеры, всего человек 30.

Минчане Дмитрий и Татьяна живут в Белокорце уже шесть лет. И зимой, и летом. Это единственная семья в деревне, у кого есть малолетний ребенок. К ним мы приехали в гости после вкуснейших пирогов Юли и Леши — бывших минчан, которые живут в соседнем Яцково. В Белокорце нас тоже сразу усадили за стол — похоже, хлебосольная традиция встречать гостей характерна для всей округи.

Домик в деревне

В прошлой городской жизни у Димы был бизнес — они с братом занимались оптовой торговлей бытовой химией.

— Это небольшая фирма, в которой ты за все сам отвечаешь — доставку товаров, оформление накладных, — рассказывает он. — Такой китайский цирк: сам танцую, сам пою, сам билеты продаю. В итоге мне все это надоело и я решил сменить род деятельности.

Стоит сказать, что сменился не только род деятельности, но и образ жизни, и прописка — семья уехала в деревню.

— Налибокская пуща изначально не рассматривалась, — говорит Татьяна. — Нам нравилось Логойское направление — там под Силичами дача родителей. Но решили посмотреть эти места, по гродненской трассе. И в тот же день появилось объявление о продаже дома в Белокорце. Приехали, посмотрели и поняли — наше!

Этот дом был жилым, в хорошем состоянии. Минчан порадовал и тот факт, что в нем никто не умирал.

— Первый хозяин продал дом и уехал к дочери, — рассказывает Татьяна. — Второго владельца звали Иван Иванович, он из чернобыльских переселенцев. Он уже был преклонного возраста, одному трудно было жить в доме, а дети — в Верхнедвинске. Им было тяжело ездить сюда. Поэтому дом решили продать, а отца забрать к себе. Дедушка тогда посмотрел на нас и сказал: «Толькі гэтаму хлопцу з дзіцём прадавайце». Он переживал, конечно, здесь жизнь его прошла, дети здесь выросли. Но все же не жалел о продаже дома. Сказал своим родным: «Передайте Диме, что я рад, что в доме будут жить хорошие люди». Он нам еще мотоцикл с коляской оставил, на ходу. А через месяц он умер.

Агроусадьба

Дом в деревне был частью нового бизнес-плана — супруги решили заняться агротуризмом. Но чтобы им заниматься, нужно сначала создать условия. Татьяна говорит, что первый год после переезда даже не знали, что, как и с чего начинать.

В конце участка был старый длинный сарай. Он оказался в хорошем состоянии и в нем решили сделать баню и гостевую комнату.

— Что стало сразу понятно — или ты платишь деньги строителю, или сам становишься им, — рассказывает Татьяна. — Мы выбрали второй вариант, при этом Дима никогда не занимался строительством. Переделать все это под жилье было непросто, но у Димы получилось, и за два года запустили этот домик. Теперь там принимаем гостей.

Снаружи старый хлев практически не изменился — обыкновенный деревенский сарай под шифером. Даже двери в него не стали менять, чтобы не потерять колорит. Но если зайти внутрь, то с трудом верится, что здесь когда-то был сеновал, корова стояла, были свиньи.

Деревянный пол там, где хранилось сено, оставили. А где его не было — постелили новый. Под крышей появилось место для ночевки 12 человек. Раньше сарай был покрыт деревянной дранкой, которую специально сохранили. Правда, увидеть ее можно только изнутри — сверху положили шифер. В перспективе крышу планируется переделать, утеплить, вставить мансардные окна.

В жилой комнате отшлифовали бревна, сделали бетонную стяжку, теплые полы и установили камин. А помещение рядом переделали в баню с санузлом и душевой.

На участке есть еще и старый сарайчик над погребом. На его месте владельцы усадьбы мечтают сделать корчму, чтобы там можно было готовить еду для гостей.

Греби!

Кроме возможности попариться в бане и пожить в доме, хозяева могут организовать сплав по Ислочи на байдарках.

— Когда ушел с фирмы, у меня на руках оказалась сумма денег, которую нужно было вложить в новое дело, иначе бы ее просто проели, — говорит Дмитрий. — Мы с Таней увлекаемся байдарками. Обычно брали их в прокат, и тут я понял, что хватит кому-то платить, давай сами займемся прокатом и будем на этом зарабатывать. Тем более, что река под боком.

Теперь у Дмитрия и Татьяны 13 байдарок. Они разработали маршруты различной протяженности. Самые короткие — на 30 минут, на полтора часа. Есть на пять, семь часов.

— Семь часов — это 28−30 километров по воде, — говорит Дмитрий. — Правда, если люди не умеют грести, то трехчасовой маршрут растягивается на все семь часов. По договоренности можем и покормить туристов на воде — Таня готовит шурпу, соляночку, мясную нарезку, выпечку. И, конечно же, горячий чай из большого самовара на дровах. Подвозим перекус к условленному месту.

Кстати, байдарочники ходят по Ислочи почти круглый год — река замерзает только в сильные морозы. В прошлом году люди сплавлялись с 30 на 31 декабря. Пройдут маршрут — и потом в баню в усадьбе.

Перспективное место

Если вы любите вкусно поесть, то рекомендуем заехать к Татьяне и Дмитрию просто пообедать — здесь кормят «от пуза» и это очень вкусно.

— К нам многие приезжают именно поесть, — говорит Татьяна. — Поначалу пыталась готовить все, что закажут, но это очень трудно. Например, приезжает компания и заказывают каждый свое — голубцы, драники, котлеты, супы, салаты. Попробуй все это одновременно приготовить. Теперь у нас есть блюдо дня. Сегодня, например, холодник с печеной картошкой, сырники со сметанным соусом, яблочный штрудель и компот.

Дмитрий и Татьяна говорят, Налибокская пуща становится все более и более популярным местом для туризма. Поэтому они решили расшириться — купили смежный пустой участок. На нем уже достраивается новый гостевой дом на шесть комнат с двумя санузлами.

— Некоторые деревенские люди не понимают, почему минчане переезжают в деревню — нам тут что, медом намазано? — говорит Татьяна. — А нам здесь просто хорошо. И нравится заниматься агротуризмом. Моя мама тоже сначала говорила: «Иди, Таня, лучше на завод работать, будет у тебя постоянная зарплата». Теперь понимает, что агроусадьба — это тоже работа и не такая простая, как может сразу показаться.

Владельцы усадьбы говорят, что к ним приезжают в основном белорусы, но бывают и россияне, а один раз даже пожилая пара из Австралии заехала.

— Им уже по 80 лет, он — австралиец, она — литовка, по-русски разговаривает, — рассказывает Дмитрий. — Они всю жизнь работали и накопили достаточно, чтобы полгода по миру путешествовать. Забронировали наш домик на «Букинге». Приехали и как увидели, что жить им в бывшем сарае предлагают, то так расстроились! Говорят, мол, привыкли, чтобы был зал, спальня, больший комфорт. Но у нас в объявлении все честно было написано. В общем, отвезли их в соседнюю усадьбу, в «Налибокские васильки». Там дом побольше, владельцы тоже пожилые люди, и они нашли общий язык.

Участки еще есть

Подъезжая к Белокорцу, мы заметили, что в деревне строят и новые дома. Оказывается, они тоже принадлежат минчанам.

— Купить землю здесь можно недорого, — говорит Татьяна. — Мы свою купили за две тысячи рублей. Но земля будет дорожать — появился спрос, некоторые участки уже перепродают. Есть и дома на продажу — наш друг в соседней деревне у речки за 3600 долларов купил. А недавно один парень позвонил. Оказывается, он у нас как-то отдыхал и так впечатлился местом, что купил участок недалеко от нас и уже строит дом.

Стоит помнить, что, покупая дом в деревне, можно потом столкнуться с определенными проблемами при оформлении земли. Сейчас у многих людей участки по 30 соток, есть по гектару. Но часто эти земли толком не оформлены, и выясняется это при продаже. Когда начинают делать документы на землю, то людям в БТИ говорят, что участок не может быть больше 25 соток. «Лишнее» отрезается: был гектар — стало 25 соток.

Погружение в деревню

Бывшие минчане говорят, что местные встретили их тепло — люди здесь приветливые, отзывчивые, гостеприимные.

— Когда мы сюда переехали, Лешке было только полгода, — говорит Татьяна. — У него был очень чуткий сон. Когда катаешь в коляске — спит. Как только остановился — просыпается. Как будто в нем датчик движения встроен. И так по три часа возила его по окрестностям. Вот так идешь мимо дома, а люди выходят, знакомятся, интересуются, кто мы, откуда. И каждый раз чем-то угощают — то салом, то яблоками, ягодами, свежесваренным малиновым вареньем. Теперь я на прогулки всегда беру полные карманы конфет — чтобы «отстреливаться».

Хозяйка усадьбы говорит, что жизнь здесь протекает интересней, чем в городе — тут каждый день какое-то событие.

— По вечерам можно в гости к Юле и Леше съездить, посмотреть что-нибудь на большом экране. В такие дни вся деревня собирается, бабульки подтягиваются, рядом дети в футбол носятся. А еще нам нравится на рынок ездить.

В Воложине каждую неделю в четверг и воскресенье — рыночные дни. Традицию проводить базар два раза в неделю ввел еще граф Тышкевич (правда, ранее это были немного другие дни — вторник и воскресенье). Это было сделано для того, чтобы город развивался и становился столицей торговли.

— Атмосфера этого дня необычна, — говорит Татьяна. — Люди приходят пообщаться и купить вкусняшек. Из окрестных деревень приезжают целые автобусы. Кто-то продает мед со своей пасеки, кто-то овощи и зелень, цветы и рассаду, кошики и ложки ручной работы. И каждый раз, покупая что-то, тебе вдогонок летят пожелания всего наилучшего. Люди все нарядные и открыты к общению.

— Край всегда считался самогонным, а сейчас люди гонят?

— Про это я еще в армии узнал — со мной служили ребята из этих мест, — рассказывает Дмитрий. — Так вот они рассказывали, как здесь было заведено. Самогонный аппарат находился в лесу, он был общий для всей деревни. Был и график — кто и когда там работает. Люди на несколько дней уходили в лес, гнали по 100−200 литров. Вне очереди пропускали семьи, у кого похороны, проводы в армию. Местные говорят, что на окраине Белокорца было целых два самогонных аппарата. Один деревенский, второй — воложинской милиции. Но этот «завод» обнаружили и разобрали. Теперь самогонный аппарат есть только в «Налибокских васильках» и то в качестве музейного экспоната.

Уже не уедут

В Минске у супругов есть квартира, и семья может в любой момент вернуться в город. Однако возвращаться никто не собирается.

— Я люблю свою квартиру, но это все равно четыре стены и потолок, — говорит Татьяна. — Выйти во двор с ребенком и собаками — это целая спецоперация. Тут — дверь открыл и все на свободе — собаки себе, ребенок себе — босой, мурзатый, счастливый. Современных детей нужно обязательно привозить в деревню, на природу, показывать им, что есть другой отдых и другая жизнь.

Татьяна говорит, что сегодня, когда все больше людей работает на «удаленке» и ездить в Минск на работу не нужно, многим идея перебраться в деревню нравится.

— Но останавливают дети — как и где их учить? Мы тоже переживали, где будет учиться наш ребенок, как мы оторвем его от цивилизации. Теперь успокоились. В Воложине, до которого 10 километров, есть две школы, две гимназии. Дети везде учатся, и наш Лешка получит образование. Если возить ребенка в Минск каждый день, то заниматься агротуризмом уже не будет времени. Здесь нужно постоянно находиться, а не метаться между деревней и городом.

Теги: Минск