Слуцкий край, как и вся белорусская земля, в годы Великой Отечественной войны сполна изведал боль утрат и потерь. Но он же познал радость и счастье победы. Однако же как длинна и трудна была дорога к победе!
Последний из Переходов
Слуцкой деревне Переходы, сожженной фашистами вместе с жителями 23 февраля 1943 года, так и не суждено было возродиться. На ее месте в 1972 году появился мемориальный комплекс в память о безвинных жертвах. Те несколько человек, кто чудом сумел выбраться тогда из огненного ада, уже ушли из жизни. По крайней мере, так считалось до недавнего времени. Однако мне удалось установить, что в России в небольшом карельском городке Олонец живет последний свидетель той ужасной трагедии — Иван Арсентьевич Линевич.
— Когда пришли немцы, они колхоз не распустили, а требовали платить налог продуктами и сеном. Во время одной из их попыток собрать с населения продовольствие партизаны совершили нападение на немецкий обоз. Были и другие столкновения. И тучи над нами стали сгущаться. Рано утром 23 февраля 1943 года по деревне проехали немцы и полицаи на санях, блокировали все выезды из Переходов. Так как мне уже исполнилось четырнадцать лет, родители боялись, что меня могут угнать в Германию, поэтому спрятали на печке под тряпками, а пять младших сестер сидели на ее краю. И тут в дом ворвались фашисты. Не говоря ни слова, они открыли огонь из автоматов. Одна из сестер мертвая упала прямо на меня. Я был ранен в ногу. Когда стрельба прекратилась и каратели ушли, приподнялся и осмотрелся. В живых оставался только тяжелораненый отец. Теряя последние силы, он благословил меня и сказал: «Беги, сынок!»
Всего живых из нашей деревни набралось шесть человек. Ночевали в яме с сеном, а на следующий день хоронили убитых. Я достал из тайника простыни и покрывала, в них и похоронил свою семью. Приютили меня родственники из Шантаровщины. В партизанский отряд не брали, говорили, мал, да и ранение давало о себе знать. Впоследствии довелось скрываться на Воронецких болотах. Пережил блокаду партизанской зоны. А когда облога закончилась и я вместе с мирными жителями возвращался домой, встретил по дороге разведотряд Красной Армии. Так пришло освобождение.
Это надо живым
В уютном домике, расположенном на южной окраине Копыля, почти полвека живут супруги Маковы — Михаил Иванович и Станислава Владимировна. Ветеран Великой Отечественной войны, отважный партизан отряда имени Чкалова партизанской бригады имени Суворова, храбрый боец–фронтовик Маков сражался на 1–м и 2–м Белорусских фронтах. Дважды был ранен в ходе боевых действий. Вот его рассказ.
— 23 февраля 1943 года я буду помнить всегда — этот день перевернул мою жизнь. Рано утром с соседом Павлом мы нарезали сечку для лошади, как вдруг услышали выстрелы со стороны деревни Адамово. Потом увидели, что по нашей Поликаровке ходит очень много немцев и полицаев. Они стали заранее отсекать жителям отход к лесу. Тут заходит во двор немец и просит всех выйти на улицу с «аусвайсами», якобы для проверки. На улице нас разделили. Молодежь, человек шестнадцать (среди них и я), выстроили по одну сторону, остальных же погнали в пожарный сарай, напротив ворот которого уже стоял пулемет. Обозники в это время забивали скот, а вещи и продукты грузили на сани.
В сарай затолкали человек сто, в том числе мою маму, сестру Лену с сыном и сестру Косту. Когда нас, молодежь, под конвоем вели по Поликаровке, мы слышали крики людей, видели, как полицаи с немцами под прицелом держали наших родителей, родных, соседей. За спиной раздались пулеметные очереди, потянуло черным дымом, стало понятно — жгут деревню.
А мы шли по дороге на Шищицы. Стемнело. Немцы на нас уже не обращали внимания — так много машин и людей двигалось к Слуцку. Воспользовавшись неразберихой, мы сбежали, а к утру вернулись в Поликаровку. Когда увидели, что осталось от наших близких, буквально окаменели: останки человеческих тел, отдельно руки, ноги, головы и кости...
Мы нашли лопаты, вырыли общую могилу, благо стояла оттепель, достали из тайников простыни, устлали ими яму и начали хоронить то, что осталось от жителей Поликаровки.
Я нечасто теперь бываю в тех краях, здоровье не позволяет. Но нашим внукам и правнукам нужно сохранить память о прошлом, обо всех заживо сожженных, убитых фашистами. И о жителях нашей Поликаровки тоже. Поэтому необходимо восстановить памятники в Поликаровке. Это надо не мертвым, это надо живым. В настоящее время деревня Поликаровка относится к Первомайскому сельсовету, в ней проживают шесть человек.
Василий Тишкевич, научный сотрудник Слуцкого краеведческого музея.
Главная
Гороскопы
Слуцкий край, как и вся белорусская земля, в годы Великой Отечественной войны сполна изведал боль утрат и потерь. Но он же познал радость и счастье победы. Однако же как длинна и трудна была дорога к победе!
— Когда пришли немцы, они колхоз не распустили, а требовали платить налог продуктами и сеном. Во время одной из их попыток собрать с населения продовольствие партизаны совершили нападение на немецкий обоз. Были и другие столкновения. И тучи над нами стали сгущаться. Рано утром 23 февраля 1943 года по деревне проехали немцы и полицаи на санях, блокировали все выезды из Переходов. Так как мне уже исполнилось четырнадцать лет, родители боялись, что меня могут угнать в Германию, поэтому спрятали на печке под тряпками, а пять младших сестер сидели на ее краю. И тут в дом ворвались фашисты. Не говоря ни слова, они открыли огонь из автоматов. Одна из сестер мертвая упала прямо на меня. Я был ранен в ногу. Когда стрельба прекратилась и каратели ушли, приподнялся и осмотрелся. В живых оставался только тяжелораненый отец. Теряя последние силы, он благословил меня и сказал: «Беги, сынок!»
В уютном домике, расположенном на южной окраине Копыля, почти полвека живут супруги Маковы — Михаил Иванович и Станислава Владимировна. Ветеран Великой Отечественной войны, отважный партизан отряда имени Чкалова партизанской бригады имени Суворова, храбрый боец–фронтовик Маков сражался на 1–м и 2–м Белорусских фронтах. Дважды был ранен в ходе боевых действий. Вот его рассказ.