Спартанцы в шоке

Источник материала:

16 декабря прокат фильма «Брестская крепость» добрался и до столицы. Первый открытый белорусский показ эпопеи о героических защитниках Брестской крепости состоялся в Пинске, затем картину увидели в Витебске, Борисове, Гродно, Могилеве и Гомеле. Корреспондент «БелГазеты» отправился воочию оценить киношедевр, обошедшийся бюджету союзного государства РБ и РФ в RUR253 млн. и теперь недвусмысленно подталкиваемый создателями к «Оскару-2011».


Картина на два с половиной часа погрузила зал мультиплекса «Беларусь» в тягостное молчание. Чипсы не лезли в горло, пиво не шло впрок - наполненный до последнего места зал стал не чем иным, как глубокой воронкой от снаряда. Предполагалось, что фильм подарит поколению, выросшему в социальных сетях, правду и информацию о войне в более или менее подходящем для этого формате видеоклипа, пусть и длиной в два с половиной часа. Но для половозрелого зрителя образовательный видеопрепарат под названием «Брестская крепость» оказался слишком сильнодействующим и, одновременно, отрезвляюще пустым.

Сочетание крайней взвинченности наряду с общим разочарованием, если не отчаянием от столкновения с таким вариантом киноискусства - наверное, что-то похожее испытали

4 декабря Владимир Путин и Дмитрий Медведев. Как сообщал Первый канал российского телевидения, Медведев и Путин - после завершения российско-итальянских договоров - отправились в резиденцию Бочаров Ручей, где вместе гуляли, играли в бильярд, а потом решили посмотреть «Брестскую крепость». Развлекательную программу в тот день как обрубило - президентская пресс-служба сообщила только, что «Дмитрию Медведеву и Владимиру Путину картина понравилась».

Чуть более обстоятельным в своей реакции на фильм был президент Беларуси: «Было показано поле с колосьями, урожайность на которых не менее 80 ц/га, чего в те времена не было, а рядом был посеян рапс, который также в те времена не выращивался в этих местах». Главе белорусского государства фильм тоже понравился.

Растерянность, молчание, отчаянная попытка перевести внимание на рапс, истерика впавших в идолопоклонничество кинокритиков, приравнивающих фильм о Брестской крепости к подвигу защитников реальной Брестской крепости, - все это, безусловно, говорит о неординарности творения генпродюсера кинокартины Игоря Угольникова и режиссера Александра Котта.

«300 СПАРТАНЦЕВ»: ПО ОБРАЗУ И ПОДОБИЮ

Выстроенный в хронологическом порядке фильм «Брестская крепость» открывают малопримечательные кадры последних предвоенных дней в Бресте: все сжились с ожиданием начала войны, никто не предполагает, какой она может быть, бал правят пасторальные настроения. Ад в 3D-формате, боевая психология, нервическая въедливость по отношению к деталям и прочие атрибуты «шедевров мирового кино» начинаются с первыми боевыми действиями. Активным становится каждый квадратный сантиметр экрана: строения взлетают на воздух, бомбы - падают, пули - свистят, люди падают и умирают, обильно заливая все кровью; в центре экрана при этом обязательно происходит что-то масштабное, поражающее воображение одним только количеством немыслимых до сих пор спецэффектов. Лихорадка избыточных действий в кадре с небольшими перерывами продолжается до самого конца ленты.

В своих пышных патриотических одеждах фильм «Брестская крепость» скрывает всего-навсего «300 спартанцев» - кассовую экранизацию Заком Снайдером серии комиксов 2007г. Из «Спартанцев» «Брестская крепость» позаимствовала организацию кадра, эффектное неистовство сражающихся толп, перенасыщенность визуальными эффектами. Источник вдохновения генпродюсер фильма Игорь Угольников особенно не скрывает: «Защита Брестской крепости… это символ, который останется в мировой истории, как подвиг 300 спартанцев».

Прокат «Брестской крепости» в Беларуси и России - это «300 спартанцев», показанных их слабосильным потомкам. Оказывается, символы Великой Отечественной войны, каким является Брестская крепость, даже с течением времени, падением СССР и коммунистической идеологии продолжают хранить свой нерв. Удар по ним всеми силами авангарда психоделической псевдодокументалистики явно не рассчитан, результат - неадекватное восприятие картины: ступор, шок, немота. К счастью, при концентрации авторов фильма на визуальной стороне предмета и полном игнорировании законов киноязыка похмелье от увиденного выветривается с первыми финальными титрами.

МАЛЕНЬКИЕ УДАЧИ, БОЛЬШИЕ ПОРАЖЕНИЯ

Единственной удачей «Брестской крепости» как предмета, относящегося и к кинематографу, а не к одной экспериментально-просветительской монументалистике, можно считать действительно удачное изображение напавших на Брест гитлеровцев как абстрактного зла: зрители видят и переживают нападение на город как действие невидимой внешней силы. Частично та же сила угадывается в фильме и после - во время прямых столкновений советских солдат и местных жителей с фашистами.

В остальном же кровь льет фонтаном, отрубленные конечности усеивают периметр, попадающий в поле зрения камер. Кровью жестокий натурализм «Брестской крепости» и ограничивается. Если ошибки вроде злосчастного рапса адресованы искушенному историку, то на долю простого зрителя достаются незамысловатые житейские гэги (от англ. gag - комедийный прием, в основе которого лежит очевидная нелепость. - «БелГазета»), призванные отвлечь несчастного между гиперреалистическими сценами «игры в солдатики». Шутки («у немцев гвозди на ботинках квадратные, а у наших - круглые») выдержаны в стиле «как мужик генерала обманул» и позаимствованы словно из будней тех знаменитых, находчивых и интересных милиционеров, обитающих преимущественно в российских сериалах. Характерным для фильма является кадр, когда из подвалов крепости выходят сдаваться немцам в плен женщины, жительницы Бреста: они голодали, у них не было воды, у многих из них на руках дети, но все они - молоды, сексуально привлекательны и обладают модельной внешностью, подтвержденной не одной серией кастингов и кинопроб. Поскольку из политкорректных соображений из фильма исключен всякий намек на коммунизм, Сталина и даже, по возможности, на Советский Союз, то складывается впечатление, что защитники крепости сражаются с гитлеровской армией из упрямства. При этом важнейшей (а возможно - и единственной) задачей для актеров (Павел Деревянко, Андрей Мерзликин, Александр Коршунов), играющих в фильме роли красных командиров, становится изображение крайней степени исступленности и решительности перед вызовами судьбы и тяготами осады.

«Я крэпасць, я крэпасць, вяду бой, дзяржу абарону, жду падкраплення...» Позывные связиста, безуспешно ожидающего подкрепления, возможно, единственная метка принадлежности к Беларуси этого глубоко русского современного патриотического кино, почему-то снятого на «Беларусьфильме» и повествующего о подвиге защитников Брестской крепости. Теги: Брест, Витебск