Весеннее «двоеборье»

Источник материала:

Весеннее «двоеборье»

Известный экстремал и психолог, частый автор «СБ» Леонид Левит, после покорения в одиночку Эльбруса и прочих «подвигов души и тела», в нынешнем году решился на сухую голодовку в суровых условиях весеннего Крыма. Вернулся в добром здравии и с очередными заметками. Но неподготовленным людям приключения психолога лучше не повторять...

— Пришла весна, в горах скоро начнется сезон восхождений. Как поскорее привести себя в форму, расстаться с нажитыми за зиму килограммами? Ответ простой и суровый: больше заниматься спортом и при этом... голодать. Что называется, жечь свечу с обоих концов. А чтобы организм смог побыстрее распрощаться с мыслями о еде, нужно отправиться туда, где еды нет. Например, в Крымские и Карпатские горы.

В прошлом году в мае я уже совершил пеший поход по горному Крыму на фоне недельного голодания (смотри «СБ» от 23 июня 2010 года, статья «Психолог должен быть всегда голодным»). Результатом остался доволен, да и майская погода в горах оказалась благоприятной. Потерянные за неделю семь килограммов возвращались ко мне в течение года сидячей и малоподвижной работы. В этот раз решил добавить экстрима: голодать не только без пищи, но и без воды. Один день сухого голодания приравнивается, по оценкам специалистов, к двум–трем дням обычного, на воде. Переносится гораздо тяжелее, зато сроки короче, да и эффект мощнее. Если при водном голодании вредные вещества растворяются в организме и постепенно выводятся из него, то при сухом — как бы сжигаются без остатка. Раньше я не проводил сухих голоданий более суток, поэтому перед отъездом хорошенько изучил этот вопрос. Прочитал и о возможных негативных последствиях при длительных сроках голода, поэтому решил ограничиться тремя–пятью сутками. На фоне горного похода и этого более чем достаточно. За две недели до отъезда перешел на вегетарианство, чтобы организм начал привыкать к разгрузке. Нитку маршрута проложил в наиболее удаленных от человеческого жилья местах, чтобы отключиться от пищевых соблазнов.

Итак, начало апреля, в Минске снег, я сажусь в поезд на Симферополь. Утешаю себя надеждой, что в Крыму будет теплее — ведь у меня практически летний вариант одежды, легкая однослойная палатка («гробик», как я любовно ее называю) и тоненький спальник. Больше брать нельзя: голодный организм не потянет тяжелый рюкзак. В прошлом году удачно «попал в погоду», в этом году тоже «попал» — в непогоду. Крым встретил меня хмурыми тучами и порывистым ветром. Дневная температура в Симферополе плюс пять градусов.

...Движение вверх начинаю, как и в прошлом году, — от шоссейной развилки возле Фороса в сторону Байдарского перевала. Через пару часов выхожу на горное плато и получаю все прелести штормовой погоды. Ледяной ветер с периодическими снежными зарядами быстро выдувает все тепло из голодающего и «жаждущего» организма. Надеваю на себя все, что имеется в наличии (даже наушники плейера), и, чтобы немного приободриться, включаю любимую рок–музыку на всю катушку. Это немного отвлекает, хотя иногда непонятно, что же я слышу: завывание ветра или рев бас–гитары? Ботинки вязнут в снегу, под которым нередко оказываются предательские лужи по колено. Одним словом, «вот я и на курорте». Стараюсь поскорее добраться до леса, чтобы укрыться от ветра, но это практически не помогает — деревья еще без листьев. Пищи вокруг, разумеется, нет, зато воды во всех вариантах (проточном, снежном, в виде луж) — хоть залейся. По крайней мере, от жажды я сегодня точно не умру...

К вечеру, набрав высоту, прихожу на место, где раньше была турстоянка «Карадагский лес». (Это другой, не курортный Карадаг, а его лесной «тезка».) Сгребаю замерзшими руками кучу прошлогодней намокшей листвы и ставлю на нее палатку. Хоть какая–то защита от холоднющей земли. Мысли о еде и питье даже не появляется — организм как может борется с более опасным холодом. Залегаю в палатку, что ненамного облегчает страдания. Холод такой сильный, что решаю даже не снимать ботинки. Надеваю на них сверху полиэтиленовые пакеты и погружаюсь в летний спальный мешок. При мне мой верный термометр, но сейчас он меня совсем не радует: температура воздуха в палатке минус два градуса. Я настраивался на голод и жажду, но холода «в меню» не было! Лежу в темноте, стучу зубами, и постепенно ко мне приходит видение: большая и красивая надгробная плита с моей фотографией и лаконичной надписью: «Замерз в Крыму»... От этого «черного» юмора меня отвлекает «лай» самца–оленя. Успокойся, я тебя не съем...

Проходит еще несколько часов полузабытья, ветер стихает и начинается сильный снегопад. Деревья без листьев совсем не защищают маленькую палатку, которую приходится откапывать каждый час, чтобы не задохнуться в снежном плену. Снег кружится, летает, не тает. Вот так, окучивая небольшой участок земли и свое «строение» на нем, стуча зубами от холода и тихо ругаясь, я провел первую ночь в горном Крыму.

Утром наступил второй день сухого голода, о котором пока некогда думать. Случайно встреченный лесник в зимней экипировке смотрит на меня и мою одежду круглыми глазами, называет героем и говорит, что на всю ближайшую неделю прогноз неутешительный. Дожди на равнине и мокрый снег в горах. Становится ясно, что при такой погоде мне долго не протянуть, поэтому продолжать голодание надо хотя бы в относительном тепле. Весь день ударными темпами пересекаю плато Ай–Петри, полностью засыпанное снегом, и поздно вечером спускаюсь в село Соколиное, расположенное неподалеку от Большого Каньона Крыма. В прошлом году затратил на это не два, а целых пять дней, но тогда погода благоприятствовала неге и отдыху...

Селюсь на пустой турбазе в «теплом» номере с обогревателем, непрерывная работа которого создает в комнате приемлемую температуру плюс 12 градусов. Это значит, что спать можно будет и не в ботинках... А отогревшись, даже принять душ. Пусть организм учится «пить воду» через кожу. Дальше — 12 часов сна, в котором наконец появляется кулинарная тема. Мне снится дегустация изысканных блюд и напитков, причем едва начинаю их пробовать, как понимаю, что проявил малодушие и «сорвался». Под утро просыпаюсь и вижу, что сухое голодание продолжается. Даже и не знаю, радоваться или огорчаться. Может быть, во сне все же стоило поесть поплотнее?..

Следующие, третьи сутки моего пребывания в Крыму провожу в домике, поскольку непогода крепчает. Значит, в горах, откуда я вчера спустился, творится что–то ужасное. Ну что ж, буду голодать на турбазе. Организм уже слаб, но голова все еще работает неплохо. Сажусь за стол и возобновляю работу над своей докторской диссертацией по психологии счастья. Так что нужно человеку для счастливой жизни? Здоровье, самореализация, близкие люди. Но хорошо бы еще и поесть, приходит в голову коварная мысль, которую всячески гоню прочь. И неудивительно — ведь в пределах прямой видимости заметен продуктовый магазин...

Следующей ночью организм начинает как будто гореть изнутри — очевидно, наступил очистительный кризис. В нижнем белье выхожу во двор и при минусовой температуре разгуливаю босиком по замерзшей земле, после чего принимаю холодный душ, который все равно не позволяет заснуть. В дневнике алтайского врача Ольги Швед, который она вела во время десятидневного сухого голодания, описываются те же явления. К утру жар стихает и самочувствие улучшается, поэтому вечером, по истечении четырех суток воздержания от воды и пищи, начинаю аккуратное возвращение в обычный режим жизни. На ночь — литр кефира, с утра по чуть–чуть фрукты и овощи. Силы постепенно возвращаются, настроение улучшается, а погода — нет. Дождь льет практически круглосуточно, а горы затянуты черными тучами и засыпаны снегом. Аномальный холод для апрельского Крыма. Поэтому следующие два дня «восстановительного» питания продолжаю заниматься научной работой. Первая неделя отдыха подходит к концу, впереди — сплав по паводковой реке в Карпатах.

На следующий день возвращаюсь в Симферополь, забираю в камере хранения большой рюкзак с надувной лодкой и сажусь в поезд Симферополь — Львов. Доезжаю до Тернополя и далее автобусом до Галича. Здесь, в Прикарпатье, верховье Днестра, который в половодье очень привлекателен для сплава. Огромная масса воды, зажатая стенами Днестровского каньона, движется с большой скоростью. Ощущения такие, как будто едешь в трамвае и смотришь из окна на постоянно меняющиеся горные пейзажи. Погода здесь явно лучше, хотя ночевать по–прежнему приходится «в болоте». Триста километров каньона «со свистом» проносятся за четыре дня, и вот я уже в Хотине, небольшом прикарпатском городке. День отдыха трачу на экскурсию в Каменец–Подольский, славящийся своими историческими достопримечательностями, в то время как в гостинице сохнет все мое снаряжение. Затем еще один короткий переезд к горе Говерле — высшей точке Карпат — и восхождение на ее вершину в прекрасную погоду. Да, я выдержал! Прощайте, горы, и до следующих встреч!

Леонид ЛЕВИТ, кандидат психологических наук, доцент.