Без ответов. Можно ли влиять на судьбу народа, сидя в интеллектуальном гетто?

• Юлия Чернявская

/

• TUT.BY

           

Тема нашей передачи – "Страсти по мове". Сегодня у нас в гостях Дмитрий Верещагин, арт-директор рекламного агентства "Фокус-Группа", журналист; Игорь Скрипка, переводчик, драматург, заведующий литературной частью Купаловского театра; Ян Максимюк, обозреватель Радио "Свобода", переводчик, писатель.

Мы задали пользователям TUT.BY вопрос: "Какой язык вы используете в повседневных отношениях?". Пришло около десяти тысяч ответов. Вариант "белорусский язык" в целом выбрало 3,67%, "русский язык" – 72,51%, "белорусский и русский" – 13,6%, "трасянку" - чуть больше 9%. Свой вариант ответа дали несколько человек, и среди них такие: "К сожалению, русский", "Мне стыдно, но русский". А кто-то даже счел долгом ответить более пространно и написал: "Обязательно буду использовать белорусский язык, когда он станет государственным". То есть человек не знает, что белорусский язык государственный.

В очередной раз подумать обо всем этом меня заставили два блога, написанные Яном Максимюком, которые были напечатаны на сайте Радио "Свобода". Блоги назывались "Мова старэйшага брата" и "Сiндром малодшага брата". И к обсуждению вечнозеленого вопроса о взаимоотношениях белорусского и русского языков в Беларуси примкнуло огромное количество форумчан, блогеров, экспертов. Разгорелись страсти. Впрочем, языковой вопрос в Беларуси страсти вызывает традиционно.



Какова была реакция на блоги? Вот цитата, иллюстрирующая богатство мысли противников: "Добивайте, спадар Максимюк, белорусскую мову, добивайте". Особенно я была впечатлена дамой, которая пишет под ником “Мова”: "Шаноўны Ян! За што вы мяне так ненавідзіце? Што дрэннага я вам зрабіла? Чаму вы сталі на бок тых, хто забівае мяне? Няўжо вы думаеце, што калі вы і тыя, хто з вамі, з дапамогай гвалту прымусіце беларусаў размаўляць на чужой расейскай мове, яны вам скажуць дзякуй? Вы на гэтай зямлі чужы, не чапайце тое святое, што яшчэ засталося ў беларусаў. Нават немцы падчас акупацыі не забаранялі беларускую мову. Я перакананая: вы ведаеце, што я самая прыгожая ва ўсім сусвеце, але вам падабаецца іншая, і адсюль вашая нелюбоў да мяне. Больш таго, вы ведаеце, што калі мяне не забараняць, то на беларускай мове загавораць усе. Але ж тады, магчыма, паменшыцца ваш асабісты заробак, а вам гэтага, безумоўна, не хочацца”.