Минские уроки Олега Янковского

Источник материала:

ДО ПОСЛЕДНИХ дней жизни Олег ЯНКОВСКИЙ с теплотой вспоминал о минском периоде своей биографии. Старший брат Ростислав, который трудился в Национальном академическом драматическом театре белорусской столицы, забрал к себе из Саратова 14-летнего подростка, чтобы снять с родных хотя бы часть материальных забот.

С детства Олег был увлечен футболом, хорошо учился в школе. «А потом с парнем начались проблемы, — вспоминает средний брат Николай Янковский. — Сбегал с уроков на футбольные тренировки, пропускал занятия, мы переживали... Я и сказал: «Мама, надо в Минск его отправлять, чтобы окончательно на улице не испортился». Ростислав забрал его к себе. Перебравшись в Беларусь, брат играл даже какое-то время в одной команде с Эдуардом Малофеевым».

«У нас в Минске Олег прожил три года, — вспоминает Ростислав Янковский. — Ютились мы тогда все вместе в театре, в гримерке. Жилья-то не было, Минск, разрушенный во время войны, только отстраивался. Пожарные периодически выгоняли нас из гримерки. А мы поживем немного в гостинице и обратно возвращаемся на старое место. Зарплата у артиста в то время была маленькая. Моя жена Нина крутилась как белка. Месячного жалованья едва хватало на несколько булок хлеба, кусок мяса да четвертинку водки для меня. Дверь в гримерку никогда не запирали. Приходим, бывало, четвертинка выпита, котлет, которые накануне нажарила жена, наполовину меньше, а на столе записка: «Славочка и Ниночка! Спасибо за закуску». Но ничего, справились, сдюжили».

Однажды в театре заболела молодая актриса, игравшая в пьесе Афанасия Салынского «Барабанщица» роль мальчика Эдика, и ей срочно пришлось искать замену. Тут под руку режиссера и подвернулся юный Олег Янковский. Так как роль была из разряда «кушать подано», подростку доверили ее без всякого страха.

«Мы все смеялись над тем, как он уморительно там говорил «кипитан» вместо «капитан» — в то время у него были дефекты дикции, — рассказывает Ростислав Янковский. — Однако Олег не ощущал важности своего участия в спектакле. Однажды заснул в гримерке и не успел к своему выходу. Мальчик по-прежнему грезил футболом. Я запретил ему на пушечный выстрел подходить к стадиону. О том, чтобы стать актером, Олег даже не думал. А когда я его об этом спрашивал, отвечал: «Что это у вас за профессия такая уродливая — что-то на сцене понарошку изображать?!»

Одной из последних картин с участием Олега Янковского стал фильм «Стиляги» Валерия Тодоровского-младшего, получивший российскую кинопремию «Ника». Создателям ленты, по словам актера, удалось вернуть его на много лет назад. «Я и сам был стилягой в молодости, — рассказывал после премьеры Олег Янковский. — Это стало одной из причин, по которой согласился участвовать в съемках в Минске. Ведь я учился в старших классах в белорусской столице. Мы ушивали брюки, покупали пиджаки на два размера больше, чтобы плечи казались широкими, делали на голове из волос коки — мазали их вазелином. Ведь тогда не было бриолина. Стилягами модных молодых людей называли только в СССР. Для Запада этот стиль был естественной жизнью. А у нас это выросло в движение протеста против серости. У некоторых даже какая-то философия была. Разумеется, музыка, рок-н-ролл, буги, записи на рентгеновской пленке. И самое главное — шатание по «Бродвею», так в каждом городе, в том числе и в Минске, центральный проспект называли. Курили небрежно, чтобы взрослыми казаться и буржуазными. Компания жила одним духом. Знакомились на этом «Бродвее». По одной стороне только стиляги и ходили. А люди как-то шарахались от них, переходили на другую сторону. Но, к счастью, меня серьезно это не затянуло. В фильме я сыграл отца-дипломата, который отправляет на стажировку в Америку своего сына, и тот обнаруживает, что там никаких стиляг нет».

Окончив школу в Минске, Олег вернулся в Саратов и почему-то решил учиться  на провизора. Но, видимо, какое-то зерно сомнения и интереса к актерской профессии Ростислав в его душу все-таки заронил. Буквально в последний момент Олег передумал и поступил в театральное училище.

Актер как-то признался, что на решение стать артистом его подвигла первая любовь. Когда он жил в Минске и учился в 10-м классе, друг познакомил его с Лилей Болот, спортсменкой, очень красивой девушкой (она была старше Олега на 3 года). Чтобы произвести на нее впечатление, он представился артистом минского театра. Но обман раскрылся, и Олег поклялся стать артистом, чтобы доказать Лиле, что он действительно может им быть.

«Я долго не понимал, почему нравлюсь женщинам. Пионервожатая в школе в  Минске мне впервые сказала: «Какие у тебя глаза красивые». Я это тогда как следует не воспринял. В общем, многое из того, что потом писали обо мне критики, впервые услышал от девчонок».

В 1969 году, будучи уже сформировавшимся молодым артистом, Олег Янковский удивительно выразительно сыграл роль белорусского первопечатника и просветителя в биографической картине Бориса Степанова «Я, Франциск Скорина».

Впоследствии актер часто приезжал на Минский международный кинофестиваль «Лicтапад» и всегда оказывался в центре журналистского внимания и зрительской любви. В 2001 году ему было присвоено сразу два главных приза фестиваля — специальный приз Президента «За гуманизм и духовность в кино» и Гран-при — приз зрительских симпатий за мягкий и сердечный режиссерский дебют «Приходи на меня посмотреть». Тогда актер не смог приехать на фестиваль, но все призы получил через несколько месяцев на юбилейном вечере Ростислава Янковского в Русском театре, появившись, к удивлению зала, в пионерском галстуке и с барабаном — так он напомнил о своем дебюте на минской сцене…

При жизни Олег Янковский стал обладателем всевозможных регалий. Но особенно ему было дорого звание народного артиста СССР. Так сошлись звезды, что Олег Янковский получил его за неделю до того, как перестал существовать Советский Союз. Его фамилия стояла последней в списке на эту награду.

Подготовил Олег КАМИНСКИЙ, «СГ»

Фото из архива

Теги: Минск