В тихом омуте горе водится

Сергей — бесстрашный красивый семнадцатилетний парень. Был. Умер от адреналиновой, можно сказать, зависимости. Каждое лето он нырял в воду, выделывая в воздухе едва ли не тройные сальто. А в тот, последний, раз просто прыгнул в незнакомом месте. Глубина оказалась недостаточной. Ударился головой о дно. Летальный исход. В стране каждый год — десятки таких фатальных кульбитов в воду. И сотни травмированных, ставших инвалидами. В Республиканском научно-практическом центре травматологии и ортопедии рассказали, как спасают выживших и на какую жизнь те обречены в дальнейшем.

На больничной койке лежит мужчина. Крепкий, широкоплечий и обездвиженный. Только глазами моргает. Подавленно смотрит в потолок.

— Ну как дела? — спрашивает его заведующий нейрохирургическим отделением № 1 центра Сергей Макаревич.

— Кажется, сто иголок в руках. Жжет… Неприятно.

— Шевелите пальцами, разрабатывайте.

У Александра перелом шестого шейного позвонка. Ходить будет. Но не скоро. И придется учиться делать первые шаги, как в младенчестве, а может, даже учиться держать ложку… Хотя ему повезло. По статистике, почти в половине случаев травмы ныряльщиков оказываются смертельными. А выжившие, как правило, остаются инвалидами.

Лягте, закройте глаза и представьте, что вы не можете шевелиться. Вообще. И представьте, что таким «оловянным солдатиком» лежать будете месяцы или даже годы. Прочувствовали? Если да, то теперь точно не полезете в воду, не зная брода. Александр же полез. 32-летний парень, кровь кипит, погода радует, река зовет. И вот — пирс, прыжок, удар о дно… Оказалось, полтора метра глубины всего. Хорошо, друзья были рядом, вытащили на берег. Там ныряльщика сдавил мерзкий холодный страх: он совершенно не чувствует ног!

— Морально тяжело. Кто я, что я теперь? Вроде мужик, а жена с ложечки кормит, — говорит Александр сиплым тихим голосом (тоже последствие травмы).

Супруга Оксана сейчас живет в палате с мужем, тут ей и койку выделили. Дома же, в Гродно, двое их детей переносят свои первые недетские переживания.

А в другой палате размышляет о феномене чуда 25-летний Максим. Раньше верящий только в то, что можно видеть и осязать, сейчас парень задумался о явлении необозримом и неощутимом, которое своей невидимой силой на пару сантиметров отодвинуло его от смерти. Прыгни Максим в воду чуточку левее — пробил бы голову о корягу на дне. А так только задел ее теменем, раздробил шейные позвонки. Теперь Максим живет с металлическим имплантом в шее и каждый день радуется, что вообще живет.

— Повезло, — включается в разговор сосед Максима по палате. — Отдыхал, помню, возле водоема. Пошел к мостику, а там два пацана на перилах, один перед одним козыряют: «Учись, как надо нырять». Сиганули. Вытащили два трупа. Вот так, а секунду назад были бодры и веселы…

Ныряльщики — основа летней работы нейрохирургов и травматологов. А еще те, кто падает с деревьев при сборе урожая, со стогов, тракторов. Так что лето, можно сказать, сезон спинальников (людей с травмами позвоночника, повреждениями спинного мозга). Если каждый год бывает от 150 до 250 таких случаев, то почти все они приходятся на летний период. И большинство — подумать только! — те самые ныряльщики. В основном молодые парни, в том числе школьники. Одни, что называется, не знали броду, другие прыгали в омут с пьяной головой, третьим просто не повезло... Некоторые, кстати, перебрав спиртного, даже до воды не добегали — ныряли прямо в песок. Или вот случай. Компания ночевала у пруда. Проснулись ночью. Луна светит, вода поблескивает, красота. Один разбежался — и в пруд. А там воды по колено осталось: ночью на дамбе открыли шлюз и спустили ее. Парень почти по пояс погрузился в ил.

Сорок процентов ныряльщиков повреждают не только шейные позвонки, но главное — спинной мозг (СМ). А это те случаи, на фоне которых истории вышеупомянутых Александра и Максима покажутся лишь неприятностями. При разрывах и тяжелых травмах СМ человек или погибает тут же, или остается колясочником на всю жизнь.

На базе РНПЦ травматологии и ортопедии работает Республиканский спинальный центр, где занимаются травмами спинного мозга. Сюда свозят пациентов со всей страны.

Спинной мозг — это что и для чего? Говоря по-простому, через него информация из головного мозга поступает во все тело, мышцы туловища, рук и ног с обратной связью. Посредством него все органы «общаются» между собой. Да, мудрая природа «одела» спинной мозг в надежный костный футляр — позвоночник, но все же при падении с высоты эта защитная броня может ломаться, и тогда осколки позвонков повреждают спинно-мозговую ткань. Все зависит от тяжести травмы. Вспомните известный фильм «1+1: неприкасаемые». Там один из героев абсолютно неподвижен, может лишь слегка поворачивать голову и разговаривать. Таких людей называют «говорящими головами». Так вот, из-за водного экстрима в нашей стране ежегодно появляются десятки таких «говорящих голов». В реанимации центра вновь прибывшие лежат опутанные трубочками и окруженные аппаратами. И хоть коли, хоть режь их тела — ничего не почувствуют. Многие дышат с помощью аппарата искусственной вентиляции легких. Не могут даже говорить: трубочка, через которую подается кислород, закрывает голосовую щель. Получается, травма забирает даже первейшую потребность — дышать.

— Летом спинальные нейрохирурги выезжают почти каждый день на такие травмы по всей республике. У нас работает сан-авиация, — рассказывает Сергей Макаревич. — Хотя во многих регионах местные нейрохирурги и травматологи уже самостоятельно могут справляться с такими случаями. В первую очередь — в Гродно, Гомеле и Витебске, где есть кафедры неврологии и нейрохирургии, а также травматологии и ортопедии в медуниверситетах.

Лечение спинальных травм нашими нейрохирургами отвечает мировым стандартам. Созданы хирургические технологии, позволяющие освобождать спинной мозг от сдавливания костными фрагментами и фиксировать позвоночник имплантами. Это импортозамещающие титановые конструкции, разработанные по валютосберегающей программе. Они в три-пять раз дешевле импортных, при том что совершенно идентичны им. А вот оборудование в реанимации и операционных блоках преимущественно импортное.

Пациенты с частичным повреждением спинного мозга могут шевелить руками, пальцами ног. В будущем возможно даже их восстановление, тогда как при полном разрыве СМ — никогда. Уход за такими больными ежечасный и круглосуточный. Поворачивать каждые два часа с бока на бок, обрабатывать кожу специальными растворами, чтобы она дышала... Только осложнения все равно неизбежны: пневмонии, плевриты, проблемы с кишечником и мочеиспусканием, пролежни.

Скажу честно: когда-то я тоже ныряла. Причем в сознательном возрасте, с приличной высоты. И дело не в адреналине. Просто проверяла себя на слабо. Но я и не подозревала, к чему могла привести такая моя отвага. Кстати, на том же мосту днями позже парень зацепился за поручень ногой и на ней, хрустнувшей, повис. Так и болтался. Спасатели говорят: там вообще чуть ли не каждую неделю — травмы. Впрочем, хватит на сегодня страшилок. У каждого своя голова на плечах. Главное — не стать «головой говорящей».

Фото: Александр ТОЛОЧКО