Бабушка, которая в 91 год работает на старом ткацком станке: "Не понимаю просто, как можно не работать"

Источник материала:

Мария Коростылёва встает "с петухами" и идет из дома своей дочери в агрогородке Жидче в съемную "однушку" в двухэтажном доме. Там она проходит в зал, садится за старинный ткацкий станок и работает до вечера. 14 мая бабушке исполнится 92 года. Все свое детство, отрочество, юность, зрелость она работала. Работает и сейчас: с самого утра до позднего вечера. Каждый день кроме воскресенья. "Почему? Не знаю… Не понимаю просто, как можно не работать. Бывает плохо становится, голова закружится, так я лягу на кровать, полежу и снова за станок", - с улыбкой отвечает добрая бабушка.

Пираты XXI века

Добраться к Марии Коростылёвой можно двумя путями: длинным, через Пинск, или коротким – на паромах через реку Пину. Первый – комфортнее, второй – интереснее.

Мы форсировали реку на переправе вблизи деревни Домашицы. Зимой оба берега Пины соединяет баржа. Летом, когда открывается навигация и по водному пути начинают курсировать плавсредства, баржу заменяет паром. По задумке инженеров, плавучая платформа должна приводиться в движение электрической лебедкой. Как вспоминают местные, давно, когда тут еще был аккумулятор, все работало, как по инструкции. Потом батареи не стало и конструкцию модернизировали, сделали максимально энергоэффективной. Теперь переправа работает за счет мускульной силы паромщика и всех пассажиров плавсредства.

Выглядит это примерно так: автомобиль заезжает на паром, паромщик и все, кто хочет добраться на другой берег побыстрее, берут в руки деревянные палки, по форме напоминающие дубинки с прорезями на широком конце, и цепляются углублениями за трос. Дальше все просто: тянешь "рычаг" на себя – платформа плывет вперед, от себя – назад. Со стороны происходящее чем-то напоминает картину Репина "Бурлаки на Волге".

"21 век", - шутит паромщик, берет в руки палку, становится на исходную позицию и, словно лодочник Харон через реку Стикс, перевозит наши души из Беларуси "поколения лайк" в совершенно другую Беларусь. Ту, где молоко пьют не магазинное, а теплое, парное, с пенкой, где бьют масло в маслобойке, а одежду покупают не через интернет, а ткут на станках.

"Зимой пряли, а весной ткали"

Мария Миновна Коростылёва родилась 14 мая 1923 года в деревне Лыще в большой крестьянской семье. Практически все вещи, которые она использовала в детстве в быту, теперь показывают школьникам на экскурсиях в этнографических залах районных музеев.

Вспоминая о своем детстве, наша собеседница отмечает, что "время тогда было сложное". Родители с утра до ночи занимались хозяйством, старшие дети помогали взрослым и досматривали младших. Когда Мария Миновна закончила четыре класса польской школы, ее учительница предложила родителям отправить способную ученицу в гимназию в Варшаву. Отец был не против.




"А мама сказала - не пущу. А кто коров доить будет? Не пущу! Да и кроме коров было работы полно. Масло набьем в маслобойке, и нужно идти продавать в Пинск, до которого 30 километров. Запакуют мне масло, и несу его продавать. Как было время у отца, то он на коне меня подвозил, а как нет - пешком шла. И назад ведь нужно еще добраться".




В довоенное время было не до сантиментов и детей сразу приучали к труду. Мама Марии Миновны научила дочь работать за ткацким станком, когда той исполнилось семь.

"Раньше все делали своими руками, одежды в магазинах не продавали, а семья у нас была большая. Ткали все: и рубашки и пиджаки. Зимой пряли, а весной ткали".

"Зачем же вы их рубите?"

С той поры Мария Миновна со станком не расстается. Сейчас у нее три массивных орудия труда. Тот, за которым она работает, бабушка купила за 100 тысяч рублей у знакомой, сын которой хотел пустить станок на дрова.




"Зачем они (станки - TUT.BY) мне? Да не за чем. Но люди рубят их. Зачем же вы их рубите? Мне жалко… Заберу лучше", - поясняет бабушка и ее нетрудно понять: она выросла за ткацким станком, провела за ним всю жизнь. Для нее это не бездушная деревянная машина, а босоногое детство, мама, бабушка, сестры и дети, своеобразный фотоальбом, который достает из ее памяти светлые образы прошлого. Молодежь Мария Миновна не осуждает, понимает, что современное поколение смотрит на эти вещи под иным углом. Для них это уже архаизм, место которому в лучшем случае - в музее, в худшем – в печи.

"Лучше почитаю Евангелие"

Сейчас Мария Миновна живет с семьей дочки. В Жидче она переехала полтора года назад после долгих уговоров – все не решалась оставить хозяйство. Покинуть родной дом согласилась лишь после того, как в двухэтажной панельке в агрогородке ей сняли квартиру, где поставили деревянный станок, чтобы бабушка могла ткать.

Съемная "однушка" небольшая. Ткацкий станок занимает примерно треть зала. Старинная деревянная машина в типичной панельке выглядит так же неестественно, как и деревянные дубины на пароме.




Из мебели в комнате кровать, табуретка и кресло. На стенах часы и иконы. Ничего лишнего: ни телевизора, ни радио. Как признается бабушка, тишина ей помогает работать.

"Если скучно станет, я молитвы читаю за здравие детей. Телевизор я не могу смотреть. Никогда не смотрю. Я лучше почитаю Евангелие или помолюсь".

К слову, и кровать-то в квартире появилась случайно. Как-то Мария Миновна после работы присела на кресло отдохнуть и уснула. Пришел зять, увидел бабушку спящей и на следующий день принес кровать.

"Золотой у меня зять", - улыбается Мария Миновна.

"Не понимаю, как так можно"

Как и 85 лет назад бабушка по старинным лекалам, которые передавались в ее семье из поколения в поколение, ткет половики, рушники, полотенца, покрывала. Что-то отдает своим детям, что-то внукам. То, что остается, бабушка продает всем, кого заинтересует ее работа. Часто к ней наведываются туристы из других стран, чтобы прикоснуться к живой истории. Бабушка гостей любит и обязательно дарит им на прощание полотенце, сделанное своими руками.

"Наверно в каждой стране мира уже есть мое полотенце", - смеется собеседница.




Мария Миновна признается, что ткет не на продажу, а для себя – не может она без работы сидеть. Всю свою сознательную жизнь она работала днем – в сельпо, вечером - занималась хозяйством, ткала, пряла, вышивала.

"А дети? Дети один другого воспитывали. Надо приучать их не к играм, а к работе. У меня все дети учились и работали. И что? Все пятеро с высшим образованием".




Несмотря на преклонный возраст, бабушка уходить на покой не собирается:

"Я не могу без работы", - лаконично отвечает собеседница.